Не знаю… ничего не знаю…
Лифт снова тронулся. Джоан покачивало.
— Спокойной всем вам ночи…
У двери ждала Винни.
— Винни! Что я тебе сейчас покажу!
— Мисс… Джоан! Где ты была весь день?!
— Все суета, рыжая! Ребята, бросайте это где угодно! Винни, ты ела? Всем спасибо! Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, мисс Смит.
Как только дверь закрылась, Джоан обхватила подружку и закружила ее по комнате:
— Ну? Ты ела? Или ждала меня?
— Не ела, не ела, я так волновалась, Джоан, ты сбежала, и никто-никто не знал, где ты и что делаешь, я так напугалась…
— Ерунда! Со мной были такие ребята!
— Но они не медики, я должна быть постоянно при тебе, так распорядился доктор…
— Фигушки, Винни, я больше не пациентка, все, хватит, я свободная взрослая женщина, отвечающая за свои поступки, здоровая как лошадь, и нет смысла бдеть за мной ежесекундно, а сейчас нам принесут ужин и оставят, и мы поедим, когда захочется…
Джоан начала раздеваться.
—Снимай с себя все, крошка Винни, мы начинаем сезон примерок! Весь день я носилась по магазинам и тратила деньги, сильно позолотив ручку национальной экономике. Надо бы принять ванну… чуть позже, перед медитацией. А сейчас — поцелуй меня.
—Джоан, ты ездила по магазинам без меня? Это измена!
—Жалобы со всех сторон. Я просто дала тебе поспать. Или Боб не показывался?
Винни покраснела почти до пояса.
—Нет, что ты!.. Но я все равно встала бы. Я страшно люблю ходить по магазинам.
—Ладно. Будем считать, что я сбежала из-под надзора, чтобы ты не мешала мне сорить деньгами. А кроме того — вдруг у меня возникла идея пообщаться с застоявшимися интернами, а? Тебя это могло бы шокировать, крошка.
—Дразнишься, да?
—Так, слегка. Винни, есть одно серьезное дело. По-настоящему серьезное. Ты знаешь, что в нашем доме постоянно находятся около сорока человек обслуживающего персонала, и я не могу быть уверенной, что никто из них не проболтается репортерам, окажись я в постели с мужчиной.
—Ой, этого не может быть!..
—Да включи видео и посмотри. Или возьми любую газету. Чем ты известнее или богаче, тем меньше у тебя шансов избежать насилия такого рода. Так вот: пока я слишком уязвима с этой стороны, согласна ли ты в любой момент принять на себя все слухи и сплетни такого рода? Буквально, может быть, пустить в свою постель совершенно незнакомого мужчину — среди ночи, внезапно?.. Без шансов избежать огласки?
Винни вздохнула.
—Да. Боб понял бы меня.
—Но он тоже не должен знать истину!
— Все равно… — Винни зажмурилась. — Все равно. Да.
Джоан крепко поцеловала ее.
—Я страшно рада. Тебе не придется делать ничего такого, никогда и ни за что. Сваливать вину на подругу? Это выше моих сил. Но — подыграть мне в какой-нибудь интрижке, наврать, чтобы прикрыть меня, — сумеешь?
—Ой, это запросто!
—Ну и все. А теперь — мы играем в Рождество! Вот эта круглая, изукрашенная, вся в рюшечках коробка — для Винни!!!
—А-а-а!!! О-о!.. Джоан! Ой, Джоан… тебе не следовало, наверное…
—Я знала, что тебя нужно оставить дома. И вообще — это униформа горничной.
—Ничего себе! Это «Стагнаро Ориджинал», прямо из Рима…
—Тем лучше — будет повод позлить налоговое управление.
—А… это?
—И это тебе.
—Джоан, извини… я не могу принять… это слишком дорогой подарок, и я…
—Это искусственные камни.
—Все равно, это…
—Тогда выбрось. Я это носить не смогу, а в магазинах нижнее белье не обменивают.
—Я начинаю чувствовать себя содержанкой…
—Разве это так плохо?
—Я не знаю… не могу понять… Джоан, почему даже теперь?..
—Потому что я боюсь.
—Кого? Меня?
—Нет, себя. Винни, ты представить себе не можешь, как мне трудно. Мне приходилось бывать в очень тяжелых ситуациях: меня носило в лодке в открытом море, мои друзья мерли один за другим… потом по нас стреляли из пулемета, мы спрыгнули в воду… короче, никто больше не выжил. Только я. Но сейчас мне гораздо труднее. Все, что люди делают автоматически, мне приходится контролировать сознанием. Представь, сегодня я чуть не вошла в мужской туалет… и вот появляешься ты. Мужчина во мне исходит любовным соком, лезет на стенки… я готова убить твоего Боба и занять его место…
—Джоан…
—Что?
—Ты можешь занять его.
Вся дрожа, Джоан обхватила Винни руками — и зарыдала.
—Дорогая, не надо… не надо, зачем? — Винни гладила ее по голове, целовала в лоб, в глаза, в щеки. — Я помогу тебе, конечно, я помогу, я буду ждать, сколько нужно, и ты успокоишься, ты снова станешь уверена в себе и сможешь любить меня, если захочешь и как захочешь, и даже если ты не будешь хотеть меня, я все равно буду твоей подругой и буду любить тебя…
