Постепенно полковник успокоился, вновь почувствовал себя начальником.
Как ни крути, а опыты экстрасенсов, их паранормальные способности – это главное. Так что исчезновение и перемещение одушевлённых предметов, транспортировка интеллекта, способность экстрасенсов (того же Бэмсика) проникать и в прошлое, и в будущее (происшествие в ресторане «Ермак» тоже нельзя отрицать) – в конечном счете это как раз то, что нужно всем, а не только американцам и японцам. Да, тут нельзя проходить мимо. Да и как пройдёшь, если вот только что психотерапевт Бэмсик из клуба «Сталкер» без всякого телефона сообщил, что находится в какой-то вневременной полости.
Интересно – кто автор циркулярной криптограммы, которую он получил? Где она составлялась и с какой целью?
Агапий Агафонович предполагал, что ответ, как и прежде, всплывёт сам собою, то есть как бы вспомнится. Нет, ничего не вспоминалось. Он даже попытался включить ассоциативную память – заново прокрутил разговор Верховного с Председателем комитета. (Тут надо признать, что их разговор о генеральских погонах, которые Верховный обещал вручить ему лично, приятно согрел душу.) Полковник даже вскрикнул от удовольствия.
– Да-с, смел, смел! А пунктиком бдительности горжусь – да-с, да-с!
Впрочем, более никаких чувств и мыслей не возникло. Полковник уже было хотел смириться, заняться предстоящей встречей с информаторами из клуба «Медиум», и вдруг его осенило – надо вообразить как бы волшебную коробочку, своеобразный чип, наполненный нужной информацией.
«Уважаемый Бэмсик, немедленно предоставьте в моё распоряжение картотеку обличий монстров, в тела которых вы входили или соблазнялись войти. Это приказ. Начальник СОИС МГУ А.А. Акиндин».
Нет. Молчание. Полковник не ощущал мысленной связи с контактёром , он разговаривал с пустотой. И вдруг его опять осенило. Не отдавая себе отчёта в действиях, он торопливо вынул из кармана полоску поблёскивающего позумента, завёрнутого в салфетку, и, обнажив его, повторил приказ. Полковник откуда-то знал, просто был уверен, что смотритель клуба «Сталкер», психотерапевт Бэмсик теперь слышит его. И не ошибся.
Вначале перед глазами возник как бы «Чёрный квадрат» Казимира Малевича, олицетворяющий его беспредметный мир. (Сходство с известным полотном угадывалось и в картине, и в торчащих из подрамника краях холста.) Потом, когда на чёрной глади квадрата стали появляться монстры, как некие «архитектоны прибавочного элемента в живописи», иллюстрирующие супрематизм, полковнику вновь захотелось вернуться в беспредметный мир «Чёрного квадрата». Пожалуй, само по себе произведение Казимира Севериновича гораздо интереснее без этих, выплывающих из него тварей.
Между тем на зеркальной глади квадрата парад монстров продолжался. Сменяя друг друга, появлялись трёхглавые Змеи Горынычи с верблюжьими мордами и харями полулюдин. Огромные головы-колобки с бесчисленным количеством, как у сороконожек, младенческих ручонок, которые поначалу казались своеобразными ресничками. Явилась и уже известная улитка с выползшим из раковины клювообразным существом и многое-многое другое, сохраняющее минимум человеческого облика и оттого как бы глумящееся над ним.
Агапия Агафоновича заинтересовал монстр, похожий на осьминога. Ежесекундно меняясь обличьем, в один из моментов он вытащил как бы из-под себя свою голову и на длинном рукастом щупальце приблизил ее к полковнику. Не узнать психотерапевта, его отчуждённую улыбку и щербинку на зубе, как у Председателя комитета, было просто невозможно. Слишком свежа была встреча с ним.
– Бэмсик! – невольно вскрикнул полковник.
И в ту же секунду услышал:
– Циркулярная криптограмма оформлена в будущем, которое уже не за горами. Крестик в круге – вовсе не крестик, а знак «плюс». На материнской планете, откуда пришли на Землю наши пращуры, такой печатью испокон обозначали время. «Плюс» в круге – будущее. «Минус» – прошедшее. А настоящее – широкая разделительная линия между ними. Суть в том, что Живое Время, умножаясь, делится, подобно живой клетке. Все законы природы, вся красота мира – здесь. Вы спрашиваете о цели, она у нас с вами одна – воспользоваться влиянием будущего, чтобы изменить настоящее в свою пользу.
Полковник хмыкнул – какая-то чуждая его пониманию философия. Но тут словно кто-то толкнул в бок: изменить Живое Время в свою пользу – это то же самое, что непременно стать генерал-лейтенантом. Он опять хмыкнул – логично, весьма логично.
«Чёрный квадрат» погас, словно его выключили, и исчез, рассеялся в каких-то туманных серебристых струйках. Зато к Агапию Агафоновичу вернулась утраченная было жажда деятельности.
Итак, генерал-лейтенант, сомнения в сторону, пора действовать.
План действий созрел мгновенно. Он созрел ещё во время беседы с Бэмсиком, когда полковник впервые увидел знакомую щербинку на его левом верхнем зубе. То есть плана тогда ещё не было, но возникло подозрение, требующее разъяснений. Почему щербинка у Председателя комитета СОИС и у смотрителя клуба «Сталкер» одна и та же? Не две схожие, как близняшки, а именно одна и та же со всеми, так сказать, вытекающими отсюда последствиями.
А последствия вытекали не ординарные – трудно предсказуемые. Если Бэмсик владеет искусством оборотня – это одно. А если Председатель – совсем, совсем другое. Кроме того, какая цель, если это Председатель в образе смотрителя клуба «Сталкер»? Может, он ведёт серьёзную игру, и Агапий Агафонович своим неаккуратным вмешательством может навредить общему делу. А чтобы не навредить, надо точно знать – кто есть кто? Как выражались на его прежней работе – ху из ху? Но и Бэмсик в образе председателя комитета СОИС – тоже не подарок. Может такое натворить, что мало не покажется. В общем, план действий созрел мгновенно и, как любая военная импровизация, был гениален лишь только потому, что содержал элементы самосохранения.
Надо немедленно вызвать на собеседование Инютина – да-да, Инютина! Только он расставит все точки над «i» – да-да, только он! И прежде всего потому, что уже встречался с Бэмсиком и победил его. А все эти американцы и японцы со своими инновациями никуда не денутся, подождут.
Агапий Агафонович ещё раз отодвинул ящик стола – решил запомнить содержание криптограммы наизусть, до каждой точки и запятой. И неожиданно заинтересовался бумагами, на которых лежала криптограмма.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ПРОЕКТ ИНДИГО
Досье по делу изобретений
Гарвардских изобретателей:
Дяди Сэма, штабс-капитана Рыбникова
