Коррекция фигуры… Тату и пирсинг… Астрология, знаки зодиака, совместимость по группам крови, оценка собственной сексуальности, основанная на древнеяпонских трактатах, отсутствие опыта – все это может разрушить хрупкую гармонию и привести к полной сексуальной несовместимости.
«Во всем виновата психология», – читает в каком-то журнале Брина…
Замуж за иностранца. Школа любовниц. Признаки измены. Забеременеть можно, несмотря на самую надежную контрацепцию…
Бирс видит ванную комнату Брины. Видит ее глазами. Перед зеркалом лежит фен фирмы «Джоел», щипцы фирмы «Кедаке», в руках она держит ножницы от «Гинко». Все куплено на местном рынке дешевых товаров. Бренды не имеют значения, как и большинство журналов в ее доме. Брина укладывает волосы. В голове у нее вертятся слова: слайстинг, пойнтинг, пойнткат…
Мечты, фантазии, страхи. Сплетни о культе вуду. Сплетни о живых мертвецах.
– Нет, – говорит мальчик, с которым встречается Брина, считая его педантом с перспективами. – Живых мертвецов не бывает. Трупное окоченение начинается по мере повышения концентрации ионов кальция в мышечной ткани. Rigor mortis. С ним не поспорить. Даже ожившему трупу.
Брина улыбается. Она дует на накрашенные ногти с маленькими звездочками на черном лаке, рассказывает о новом салоне внутреннего города, где можно нарастить ногти.
– Я где-то читала, – говорит Брина, – одну женщину уволили с работы из-за ногтей. У нее были поражены ногтевые пластины. Видимо, грибок или какой-то паразит. Ее ногти стали абсолютно черными. С этими руками она не могла появляться в общественном месте – тут же от нее шарахались. Женщина ходила в перчатках. Это продолжалось несколько лет, пока она не сходила на прием к врачу. Теперь у нее совершенно нормальные ногти. Она живет, радуется жизни, ищет работу.
– Причем тут наращивание ногтей? – спрашивает мальчик-педант.
– А причем тут трупное окоченение? – спрашивает Брина.
Она красит еще один ноготь. Дует на него. Просит дать ей пару синтетических чипсов.
– Соли ртути и муравьиной кислоты вызывают почернение ногтей, – говорит мальчик-педант. Он кладет желтые чипсы на розовый язык Брины. Накрашенные помадой губы обхватывают его палец. – Ленточные черви, – говорит мальчик-педант. – Они поселяются в твоем пищеварительном тракте, поглощают пищу, которую ты потребляешь, и выделяют отравляющие вещества.
– Как интересно, – говорит Брина и красит еще один ноготь. Синтетические чипсы хрустят у нее на зубах. Помада блестит на пальце мальчика-педанта.
– Фелляция впервые упоминается в древнеегипетских трактатах, – говорит он. – А самой известной поклонницей фелляции считается Клеопатра Египетская.
– Да, ваш палец в рот не клади, – говорит Брина и красит еще один ноготь.
– Тысячу лет назад архиепископ Германии объявил фелляцию происками дьявола, и за это начали судить и сжигать на костре, – говорит мальчик-педант и смотрит на свой палец.
Брина улыбается. Он рассказывает о минералах, цинке и калии. Рассказывает об эстрогене. О заболеваниях рака молочной железы. О липидах и аминокислотах. Рассказывает о Джованни Джакомо Казанове, издавшем мемуары в двенадцати томах, где описал все прелести фелляции…
«Все мы заложники своих знаний, – думает Бирс. – Все мы заложники своих фантазий».
«Все мы заложники своих жизней, – думает Брина. – Все мы заложники своих капиталовложений».
И новые мысли. Новые журналы…
Три вида секса: полезный, неизбежный и повседневно практикуемый. Последний писк моды – это первые колонки популярных журналов. И плевать, что журналы просрочены на пару столетий – других все равно нет. Анджелина Джоли берет советы у порнозвезды. Меган Фокс рассказала о лесбийском опыте в «GQ». Обнаженная Летиция Каста во французском «Elle». Дочь президента «YAHOO!» призналась в лесбийской связи с Линдсей Лохан. Кейт Уинслет разденется для «Playboy»… Брина это читает. Брина в это верит. Брина это любит…
Ханна заходит в типографию и спрашивает Бирса, как он устроился на новом месте. Она улыбается. Такая неестественно-светлая, воздушная. Бирс невольно поворачивается к окну, где стоит стол Брины.
– Я правильно сделала, что дождалась, когда она уйдет? – спрашивает Ханна. Бирс кивает. – Говорят, у тебя вчера был не самый удачный перенос отпечатка воспоминаний?
– Я предупреждал, что не занимаюсь этим… – Бирс смущается, вспоминая детали прошлой ночи, особенно пятно на своих штанах.
– Ничего страшного, – Ханна снова улыбается, давая понять, что знает о конфузе.
– Что еще рассказала Брина? – став вдруг безразличным, спрашивает Бирс.
– Ничего нового… – Ханна пожимает плечами. – Лишь жаловалась, что в твоей голове слишком много работы.
– Жаль, не могу сказать этого о ней. – Бирс вздрагивает, слыша смех Ханны. – Что-то не так?
– Нет. – Она заставляет себя успокоиться, предлагает сделать перерыв и пообедать в местном кафе. – Там варят очень хороший синтетический кофе. Ты ведь любишь кофе?
– Любил настоящий.
– Синтетический тоже неплох. Особенно с сигаретой.
– С синтетической сигаретой?
– Говорят, они не причиняют нам вреда, как настоящие.
– Это все равно что сравнить настоящий секс и мастурбацию.
– А как тогда назвать то, что было у тебя вчера с Бриной?
– Я не знаю.
– Но у тебя ведь был оргазм.
– Не помню.
– Брина сказала…
– Ладно! Пусть будут синтетические сигареты и кофе, – сдается Бирс.
Он закрывает типографию, оставляет для Брины записку, что задержится. За обедом Ханна рассказывает о работе, бывшем муже, ребенке.
– Ну а ты? – спрашивает она, пытливо вглядываясь Бирсу в глаза. – Брина говорит, что видела в твоих воспоминаниях много женщин, но не одна из них не была той самой. Это правда или же Брина просто не знала, куда смотреть?
– Всего понемногу.
– Я так и подумала, – Ханна снова улыбается.
– Что-то не так? – спрашивает Бирс. Она качает головой. – Тогда почему ты смеешься?
– Дело не в тебе.
– Вот как?
– Брина. Думаешь, жить в ее доме – это хорошая идея?
– Не знаю. Я не собираюсь жить в ее доме.
– Хорошо.
– Почему?
– Потому что ты мне нравишься. – Ханна смотрит Бирсу в глаза, спрашивает о планах на вечер.
– Хочешь, чтобы я пригласил тебя на свидание?
– Нет. Хочу сама пригласить тебя на свидание. Если, конечно, ты не слишком старомоден для этого. – Она смеется, желая показать, что это шутка. Бирс кивает. – Сегодня вечером у меня дома.
– А как же твой ребенок?
– Я могу отправить ребенка к маме. – Ханна затягивается синтетической сигаретой, делает глоток кофе. – Я могу приготовить синтетический ужин и достать на десерт пару настоящих сигарет.
