— Нет. Император у нас сволочь, но даже для него такое чересчур.
— Однако приказ был. Как и полное искажение клятвы.
— Только вот кто начал её искажать первым — Орден или императоры? Крылатые сами перешли границы собственной присяги и получили именно то, к чему стремились — позор и проклятие.
Милг посмотрел на меня.
— Наш новый государь и владыка Всевечной Звезды не уничтожил Орден. Хотя и мог сделать это всего лишь за несколько часов.
Я опустил глаза. Немного помолчал и спросил тоном извинения:
— Что приказал вам император властью искажённой клятвы?
— Ты ведь и сам давно догадался, Николас Вардеж, полковник драконьерского войска и барон Тарина. Он приказал нам не вмешиваться в бой с островитянами до тех пор, пока они полностью не уничтожат драконьеров. Ежели, вопреки надеждам и расчётам императора, хоть сколько-нибудь драконьеров уцелеет… Да ты ведь и сам знаешь, что мы должны были тогда сделать. И всё же две ваших роты смогли уйти. — Орденец осторожно прикоснулся к моей руке. — Я не буду лгать тебе, Никс. Мы хотели уничтожить драконьеров. Но, господь мне свидетель, не такой ценой. Мы воины, Никс, и хотели побеждать как воины. То, что заставил нас сделать император, осквернило Орден.
Я закрыл глаза. Не хочу вспоминать то, что было дальше.
Но спрятаться от воспоминаний невозможно даже во тьме собственной души.
Спасти от бойни в Рассветном заливе удалось немногих. В основном самых молодых, — те, кто постарше и поопытнее остались прикрывать отход.
А командиров — генерала и пятерых полковников — орденцы всё же взяли в плен.
+ + +
Нас заперли в одном из подвалов ратуши. Почему-то всех вместе, хотя обычно орденцы предпочитали сразу распихивать пленников по камерам-одиночкам.
Комдив плакал, не стесняясь подчинённых. Виртан Эльге, Стальной герцог, Твердыня Тарина, сейчас он сходил с ума от отчаяния и безнадёжности.
Альд осторожно сжал ему плечи.
— Ещё ничего не закончилось, командир. Мы живы. А значит, можем побеждать.
— Ты обещаешь? — тихо спросил Виртан. Высокий могутный человечище, опытнейший военачальник сорока пяти лет от роду, смотрел на тощего и неуклюжего двадцатидвухлетнего сопляка как заблудившийся ребёнок на лесничего — с надеждой и опасением.
— Обещаю, — твёрдо ответил Альд. — Мы будем сражаться. И побеждать.
Они превосходно сработались, предводитель одной из мятежных группировок и присяжный имперский генерал.
Виртан учился у Альда искусству драконьера, мятежник постигал у генерала секреты военного мастерства.
— Немало ребят успело уйти, — сказал я.
— Да, — улыбнулся Альд. — Драконьеры остались. Значит не исчезнет и драконьерство.
— Ребята слишком молоды и неопытны, — возразил Виртан. — Почти сплошные новички. Без поддержки они сломаются.
— Значит мы дадим им поддержку, — ответил Альд.
— Как? Мы же в плену!
— Значит сбежим из плена.
— Это невозможно!
— Значит ещё раз совершим невозможное. Драконьерам к этому не привыкать.
— Да перестань ты то и дело «значить»! — закричал взбешённый Виртан.
— Не могу. Ведь я же драконьер.
Виртан посмотрел на него с растерянностью и изумлением. Осмыслил двузначность сказанного. Медленно кивнул.
— Ты прав, Альд. Прав.
— Прорвёмся, командир.
— А вот это уже нет, Альд. Командир отныне ты. Я научил тебя всему, что знал о войне и управлении людьми. Теперь твоё время взять дивизию и превзойти меня в победах.
Альд неуверенно оглянулся на других полковников. Мы кивками подтвердили решение генерала.
— Что ж… — ответил Альд. — Если так, то будем воевать дальше. Этот бой завершится нашей победой. Как и последующие.
Он подошёл к двери и заколотил в неё кулаком.
— Чего тебе? — спросил караульный.
— Передай по начальству, что я хочу поговорить о сопряжении Восьмивратных Ключей.
Орденец посмотрел на него оторопело. Восьмивратные Ключи — это восемь сориентированных строго по сторонам света штырей-опор, на которых лежит Всевечная Звезда. О том, что они как-то должны сопрягаться, караульный явно никогда не слышал.
Я тоже, хотя прочёл немало книг и свитков о Звезде перед тем, как дивизию перебросили на юг. Жить в Камисе и ничего не знать о главной здешней святыне было бы глупо.
Но Альд — это Альд. Вполне возможно, что он действительно узнал о Всевечной Звезде нечто, доселе неведомое даже Крылатому Ордену.
Караульный пришёл к тем же выводам. Он обещал доложить немедленно.
Едва дверь нашей камеры закрылась, генерал схватил Альда за плечо и затряс его как грушу.
— Ты что затеял? Какое ещё сопряжение? Ты хочешь купить у них наши жизни за неведомую Ордену тайну? А ты не подумал, что драконьерам незнание Крылатыми важной тайны будет гораздо полезнее, нежели шкуры одного генерала и пятерых полковников?
Альд негромко рассмеялся.
— Если бы речь шла достойной внимания тайне, то да, возможно, наши жизни и стали бы вполне приемлемой ценой за неё. Пока же здесь единственная тайна в том, что никому неведомо, зачем надо сопрягать подпорки, которые и без того прекрасно держали камень не одно столетие, и будут держать ещё столько же. Однако орденцы уже достаточно обленились мыслью, чтобы не задумываться о такой несообразности, но в то же время ещё не утратили должной меры любопытства, и поэтому идеей сопряжения заинтересуются вплотную. Так что надо срочно придумать убедительную историйку, которая сможет посильнее распалить их любопытство, не давая при этом ни малейшего повода задуматься о смысле и целесообразности моих слов.
Генерал оторопел не хуже караульного.
— Ты хочешь им, вот так, ни за чих бараний, туфту впарить?! — охнул он.
Альд улыбнулся казарменному жаргону и кивнул. Генерал выругался по-фельдфебельски.
— Орденцы не идиоты! Когда они всё поймут…
— Когда они поймут действительно всё, — перебил генерала Альд, — вы будете уже далеко от Камиса. Тайну сопряжения Восьмивратных Ключей я крылатикам просто так не отдам.
— А как же ты? — закричал я в ужасе.
— А я попробую разбудить Всевечную Звезду.
— Ты с ума сошёл! — охнул я.
— То же самое ты говорил, когда я предложил приручить дракона.
— Ты сошёл с ума… — повторил я. — Ты хоть понимаешь, что сделают с тобой их палачи?!
— Ничего не сделают. Вряд ли орденцы решатся казнить того, кто разбудит Звезду. На это даже их подлости не хватит.
— Но…
— Всё будет хорошо, Никс. Я видел Звезду, читал о ней. Это не просто камень. В нём на самом деле есть что-то живое. А если так, оно может спать. А значит, может быть и разбужено.
