– Есть более общий вопрос, – сказал кардинал, – Вопрос о неизбежности конфликта с исламским фундаментализмом, который угрожает всей цивилизации. Сейчас возник подходящий момент для того, чтобы покончить с этим злом. Французское общество находится на подъеме, оно готово расправить плечи и вспомнить свои исторические корни. Тысячу триста лет назад Карл Мартелл изгнал мусульманских агрессоров из Европы. Сейчас губительная толерантность отброшена и его имя снова в почете.
Полковник Лаполо зевнул, посмотрел на слабые волны лагуны, мерцающие в свете утреннего солнца и переливающиеся всеми оттенками сине-зеленого цвета, затем повернулся к девушке за стойкой и спросил:
– Раоэ, в твоем арсенале есть хорошие фиджийские сигары?
– Есть палауанские, – ответила она, – Типа, не восторг, но foa курят, и ничего.
– ОК, – сказал он, – Притащи на пробу. И еще какао с булочкой, если тебя не сильно затруднит эта трудоемкая операция.
– Не переломлюсь, – ответила девушка, встала и занялась заказом, предварительно развернув TV-экран так, чтобы продолжать следить за видеорядом.
– А мне крепкий черный кофе, если не трудно, – попросил Жюст.
– Aita pe-a, – сказала она и, отработанным движением нажала кнопку на кофеварке.
– Раоэ, ты знаешь, кто такой Карл Мартелл? – поинтересовался Лаполо.
Девушка пожала плечами.
– Понятия не имею. Если вы его ждете, могу спросить, не прилетал ли.
– Не надо, – сказал полковник, – Он не прилетит. Умер.
– Сочувствую, – вздохнула Раоэ.
– Спасибо, – ответил шеф INDEMI, и повернулся к кардиналу, – Поймите, Бернар, нам безразличны ваши старые дрязги вокруг античного ютайского бога. У нас нет никаких объективных причин участвовать в ваших религиозных войнах.
– Ислам это не только европейская проблема, – заметил Жюст, – он угрожает и вашей стране, и ассоциированным с вами развивающимся странам Австронезии и Африки. Минуту назад вы заявили, что ислам угрожает вашим гражданам, если они приедут во Францию. Эта война общая для всех цивилизованных людей, Жерар. Таковы факты.
Шеф INDEMI покачал головой и грустно улыбнулся.
– Факты таковы, Бернар, что ваша церковь уже четверть века работает над тем, чтобы заключить союз с исламскими шейхами против нас и наших сторонников в Евразии, Африке, Америке и Австронезии. Факты таковы, что, начиная с первого десятилетия нашего века, лидеры вашей корпорации даже заговорили по-арабски, чтобы получше объяснить шейхам: «Коллеги! Мы в одной лодке! Давайте, создадим единый фронт против прогресса, губительного для нашей общей морали и нашего общего бизнеса». Прошло время, и ваш союз дал трещину. Теперь вам пришлось искать поддержку на стороне против бывшего союзника. Поэтому вы здесь. Это бизнес. Оставим в покое интересы цивилизованных людей, и будем говорить о бизнесе. Вы хотите утопить бывшего союзника? Мы можем вам помочь. Не бесплатно, разумеется. Итак: цена?
Кардинал вздохнул и улыбнулся почти так же грустно.
– Скажите честно, Жерар, что, если бы на моем месте сидел шейх с симметричным предложением? Вы бы ему тоже продали помощь за сходную цену?
– Нет, – ответил Лаполо, – Но не потому, что он хуже вас. Просто ему нечем платить.
– У шейха есть нефть, – заметил Жюст.
– Это нас не интересует. Нам нужны люди. У шейха людей нет. А у вас, Бернар…?
– Очень жаль, что у нас такие проблемы с взаимным доверием, но мы и здесь готовы сделать первый шаг вам навстречу, – сказал кардинал, извлек из портфеля еще одну пластиковую папку и положил на стол, – Я думаю, Жерар, вы это имели в виду.
Подошла Раоэ и сгрузила рядом с папкой глиняную чашечку с кофе, кружку какао, булочку и сигару на бумажном блюдце. Бросив мимолетный взгляд на яркие листы бумаги, которые Лаполо по своей привычке разложил веером, она присвистнула.
– E-o! Атоллы Муруроа и Фангатауфа? Будете поднимать корабли на металлолом?
– Нет, полетим оттуда на Марс, – ответил Лаполо.
– Прикольно, – сказала девушка, – А я думала, теперь все занимаются Венерой.
– Поэтому Марс и стал выгоден, – веско сказал Лаполо, – Там меньше конкурентов.
– Толково, – согласилась Раоэ, и вернулась обратно за стойку, к телевизору.
– Про какие корабли она говорила? – спросил Жюст.
– Корабли-мишени при французских термоядерных испытаниях в 1968, – ответил полковник, – Проект «Канопус». Оплавленные корпуса многих кораблей до сих пор находятся там, на дне. Хорошие деньги. Но, мы с вами говорим о другом проекте.
– А там не осталось радиации?
– Нет. Остатки вашего оружейного плутония и тяжелых изотопов-осколков выкачали наши бизнесмены. Тоже, кстати, хорошие деньги, и оба атолла теперь чистые. Иначе Европейское Космическое Агентство… – тут полковник звонко щелкнул ногтем по разноцветному вееру бумаг, которые держал в руке, – … Никогда бы не согласилось создавать здесь основной научно-исследовательский центр марсианского проекта и отправлять сюда такое значительное количество специалистов и стажеров.
Бернар Жюст коснулся губами краев чашечки и сделал микроскопический глоток.
– Можно ли считать наш вопрос решенным?
– В смысле цены – да, – подтвердил Лаполо, – но остается вопрос о сомнительном религиозном формате встречи и о физической безопасности участников.
– Текст послания Папы достаточно нейтрален, можете прочесть, – сказал кардинал, предавая еще одну бумагу, извлеченную из портфеля.
Лаполо положил эту бумагу перед собой, закурил сигару и пробежал глазами текст, озаглавленный: «Человек – существо ищущее. Послание об отношении христиан к исследованию космоса и ключевом значении веры в разумный замысел Творца».
– Да, – согласился он через несколько минут, – Действительно, ничего особенного.
– Свободный диспут будет проводиться на эту же тему, – добавил Жюст.
– Понятно, – сказал полковник, – Но это никак не решает проблему безопасности.
– Безопасностью будет заниматься Эмиль Кавур. Я уже упоминал об этом. Ему даны полномочия пригласить группы из спецслужб стран происхождения участников.
– Пригласить в Париж бойцов нашего «SAF INDEMI» и ново-гвинейского «CSAR Hybird»? – переспросил Лаполо, – Вы представляете себе масштабы скандала?
– Политический скандал не станет больше, чем уже есть, – ответил кардинал, – а что касается общественного мнения, то вот исследования, проведенные в Париже…
Кардинал передал шефу INDEMI еще одну бумажку, извлеченную из портфеля. Тот некоторое время молча изучал таблицу и диаграммы, после чего произнес.
