Между тем беседующие ловко избегают главной темы ночной встречи — говорят об урожае на севере, о проблемах на Меконге, в верховьях которого китайцы настроили плотин, о новых кораблях, которые вот-вот выпустит «Мисимото».
— Сорок узлов при хорошем ветре! — Карлайл возбужденно стучит ладонью по столу. — Подводные крылья и грузоподъемность в сто тонн! Я бы купил себе целый флот.
— А я думал, будущее за воздушными перевозками, за мощными дирижаблями, — увлеченно спорит Аккарат.
— При таких-то парусниках? Я бы не сказал. В прежнюю Экспансию чем только не пользовались, так почему в этот раз будет по-другому?
— Сейчас только и разговоров что о новой Экспансии. — Аккарат перестает улыбаться, бросает быстрый взгляд на Сомдета Чаопрайю — тот едва заметно кивает — и говорит уже Андерсону: — Некоторые силы в королевстве против подобного прогресса. Силы, прямо скажем, невежественные, но, к несчастью, весьма влиятельные.
— Если вам нужна поддержка, мы по-прежнему рады ее предоставить.
Наступает пауза. Аккарат, опять взглянув на Сомдета Чаопрайю, кашляет и продолжает:
— Тем не менее существуют некоторые сомнения относительно сути этой помощи. Опыт сделок с подобными вам не внушает уверенности.
— Это как спать в кровати, кишащей скорпионами, — поясняет Сомдет Чаопрайя.
Чуть улыбнувшись, Андерсон отвечает:
— На мой взгляд, скорпионов вокруг и без того немало. С вашего позволения некоторых мы могли бы устранить — ради нашего общего блага.
— Вы просите слишком многого, — говорит Аккарат.
Нарочито беспечно Андерсон повторяет свое предложение:
— Мы просим только о доступе.
— И еще вам нужен этот, как его, Гиббонс.
— Вам что-то о нем известно? — Андерсон подается вперед. — Знаете, где он?
За столом наступает молчание. Аккарат вновь косится на Сомдета Чаопрайю, тот лишь пожимает плечами, но и этого достаточно: Гиббонс здесь, в королевстве, возможно даже в городе, и скорее всего работает над очередным шедевром вроде нго.
— Мы не намерены отбирать у вас страну. Тайское королевство — это не Индия, не Бирма, это — государство с собственной, независимой историей, которую мы, безусловно, уважаем.
Лица сидящих за столом мрачнеют.
«Идиот. Нельзя задевать их страхи», — ругает себя Андерсон и тут же уводит разговор в другую сторону:
— Сотрудничество выгодно обеим сторонам, оно открывает огромные возможности. Мы готовы предложить королевству серьезную поддержку, если придем к соглашению. Поможем в конфликтах на границе, обеспечим продуктовую безопасность, какой не было со времен Экспансии, — все эти блага будут вашими.
Он умолкает. Генерал согласно кивает, адмирал хмурит брови, лица Аккарата и Сомдета Чаопрайи не выражают ничего.
— Прошу нас извинить, — говорит Аккарат, но это не просьба — охранники указывают Андерсону с Карлайлом на дверь. Минуту спустя компаньоны стоят в коридоре под присмотром четверых человек.
Глядя в пол, Карлайл замечает:
— Похоже, мы их не убедили. Как думаешь, почему они тебе не доверяют?
— Предлагаю им оружие, деньги на взятки — только попроси. Найдут выход на командиров Прачи — тут же их перекуплю и снаряжу. Где тут риск? — возмущается Андерсон. — Они плясать должны от радости. Самое роскошное предложение за всю мою жизнь!
— Дело не в предложении, а в тебе. В тебе, в «Агрогене» и в вашей дрянной репутации. Если они тебе доверяют, все будет как надо, а нет… — Карлайл разводит руками.
Дверь открывается, их приглашают войти.
— Благодарим за встречу. Мы обдумаем ваше предложение, — объявляет Аккарат.
Услышав этот вежливый отказ, Карлайл бледнеет. Сомдет Чаопрайя не без удовольствия наблюдает за поражением фарангов. Кругом звучат любезности, но Андерсон их не слышит. Проиграл. Уже чувствуя на языке вкус нго, наткнулся на преграду. Должен быть способ начать все снова, надо придумать, как зацепить Сомдета Чаопрайю, как сломать эту стену…
Андерсон едва не вскрикивает — его осенило, все вдруг встало на свои места. Расстроенный Карлайл что-то бормочет, а он только улыбается, отвешивает ваи и ждет удобного момента хоть немного продлить разговор.
— Прекрасно понимаю ваши сомнения, как и то, что мы не заслужили достаточно доверия. Но давайте обсудим кое-что другое, нечто менее рискованное — скажем, возможность дружбы.
— Нам от вас ничего не нужно, — хмуро говорит адмирал.
— Пожалуйста, не спешите. Сперва оцените наше новое предложение, которое мы делаем от чистого сердца, и, если передумаете относительно прежнего — через неделю, год или десять лет, — то встретите нашу полную готовность предоставить вам поддержку.
— Прекрасно сказано, — замечает Аккарат с улыбкой, бросая при этом на адмирала сердитый взгляд. — Думаю, здесь никто ни на кого не в обиде, поэтому приглашаю вас на последний стаканчик. Вы проделали ради нас большой путь, так давайте расстанемся друзьями.
— Полностью разделяю ваши чувства, — с облегчением произносит Андерсон. Игра продолжается.
Прислуга разливает напитки, и вскоре Карлайл уже обещает прислать из Индии груз шафрана, как только снимут эмбарго, Аккарат рассказывает анекдот о кителе, который собирал взятки с трех торговцев, но все сбивался со счета, а Андерсон поглядывает на Сомдета Чаопрайю, ждет удобного случая, и едва тот отходит к окну, шагает следом.
— Жаль, что ваше предложение не приняли.
— Буду рад выйти отсюда живым. Пару лет назад за одну попытку встретиться с вами меня бы разорвали мегадонтами.
— Ха! Вы уверены, что вам дадут выйти?
— Вполне. Шансы на это приличные. Мы глубоко уважаем и вас, и Аккарата, хотя и не во всем находим общий язык, поэтому, полагаю, рискуем не слишком.
— Вот как? Половина присутствующих здесь находит, что скормить вас речным карпам было бы наиболее благоразумным решением. — Злые заплывшие глаза впиваются в фаранга. — Еще немного, и вышло бы именно так.
Андерсон, вымучивая улыбку, пробует угадать:
— Видимо, есть разногласия с вашим адмиралом?
— Сегодня есть.
— Я вам очень признателен. — Андерсон делает ваи.
— Рано благодарить. Я еще могу передумать. У таких, как вы, скверная репутация.
— Тогда не будете ли вы любезны дать мне возможность поторговаться за свою жизнь?
— Не вижу никакого смысла. Она и есть самое ценное из всего, что может меня заинтересовать.
— Но я могу предложить нечто уникальное.
Сомдет Чаопрайя бросает на Андерсона пугающе невыразительный взгляд.
— Ошибаетесь.
— Вовсе нет. Я могу показать вам — причем сегодня же — то, чего вы никогда не видели, кое-что исключительное — не для щепетильных людей, конечно, но потрясающее и неповторимое. Быть может, тогда мы не пойдем на корм речным карпам?
