В день пресс-конференции я подписал указ о назначении нового руководителя аппарата президента. О чем я и сообщил в самом начале беседы с журналистами.
Собравшиеся в кремлевском дворце съездов были несколько ошеломлены. Мой назначенец прямо здесь в прямом эфире зачитал приказ о назначении руководителей аппаратов в регионах. Как-никак, а вертикаль власти и руководитель аппарата президента является старшим начальником над такими же руководителями региональных аппаратов. Подтверждение приказом главы региона это такая же формальность, как и утверждение назначаемого губернатора региональным парламентом.
Журналисты с удивлением наблюдали за картинками на мониторах, где к собравшимся у микрофонов людям подходили другие люди, не заявленные в списке региональной администрации.
Мои первые действия насторожили всю Богославию. Рейтинг телепрограммы резко подскочил вверх. Нас смотрели почти девяносто процентов телезрителей. Основные телеканалы мира транслировали картинку по системе интервидения.
Затем руководитель моего аппарата зачитал указы о назначении министров обороны, экономики, внутренних и иностранных дел, директора Богославской службы безопасности.
В первом ряду сидел Папа с бумагами и вытаращенными глазами смотрел на меня. Я подмигнул ему и в течение пятнадцати минут обрисовал наши основные проблемы, начав с общего благосостояния граждан республики. Собственно говоря, это самый основной вопрос для каждого государства. С этого должны начинаться все доклады, постепенно переходя к тем отраслям, которые обеспечивают это состояние. Прежде было все наоборот.
— А сейчас, друзья, — обратился я к собравшимся, — прошу задавать свои вопросы.
Воцарилась тишина. Но вдруг тишину разорвал молодой и звонкий голос на богославском языке.
— Gazeta Wyborcza, Польша. Господин президент, будет ли Богославия извиняться за Катынь?
— Будет, если увидит у правительства Польши желание строить дружественные отношения с нашей страной. Пока мы видим, что наш сосед готовит против нас новый Крестовый поход, объединяя вокруг себя антибогославские страны, предъявляющие абсурдные претензии к нашей стране. И наши извинения будут использованы для предъявления еще больших претензий. В конце концов, нам это может надоесть, и мы действительно объявим ошибочной нашу позицию по передаче Польше германских земель. Нам даже странно, что страна, которую мы освобождали от фашизма, относится к нам более враждебно, чем та страна, в которой правил фашизм.
На мониторе появился вновь назначенный министр внутренних дел.
— Господин президент, министерством внутренних дел в течение последних трех часов в регионах Богославии обезврежено семьдесят шесть вооруженных преступных группировок. Изъято триста пятьдесят автоматов, двести обрезов, четыреста пистолетов, шестьсот килограммов тротила и пластита.
— Почему преступные группировки не были ликвидированы раньше, — спросил я, — или о них ничего не знали до вашего прихода?
— Все знали, — господин президент, — но считали, что задерживать их нужно во время совершения преступлений.
— То есть, после убийства наших граждан? — уточнил я.
— Так точно, — ответил министр.
— Это все преступные группировки, или еще остались? — снова спросил я.
— Восемьдесят процентов осталось, — доложил министр, — не хватило времени. В течение трех суток ликвидируем остальных.
— Потери есть? — спросил я.
— Двое раненных, — доложил министр.
— Как ведут себя сотрудники милиции? — строго спросил я.
— Достойно, говорят, что наконец-то взялись за настоящее дело, — доложил мой назначенец, — а сволочей из своих рядов выведут сами.
— Добро, — сказал я, — докладывайте лично о ходе операции.
Похоже, что вся Богославия прильнула к телевизорам. Мне кажется, что не только одна наша страна сидела у телевизоров.
— Ceske Noviny, Чехия. Господин президент, почему Богославия боится размещения американских систем ПРО на чешской территории. Они не угрожают Богославии.
— Представьте себе, что Богославия на границе с каким-то государством начинает рыть окопы, бетонировать ДОТы и ДЗОТы, размещать дальнобойные орудия и говорить, что это делается во имя дружбы с сопредельными государствами. Вы же сами нам скажете, что мы говорим глупости. А почему вы это не скажете сами себе? Вы хотите обороняться от иранских ракет на наших границах, получается, что вы знаете о готовящемся нападении на нас и укрываетесь от него. А почему нам не обороняться вместе от террористов, если ПРО нацелена на противодействие им? Если мы находимся на границе вероятного нападения, то и нам нужно быть готовым к этому нападению. Так что, примите к сведению, что если произойдет несанкционированный запуск ракет на вашей территории, то у нас не будет времени на выяснение, что там случилось и не обессудьте за наши меры по обеспечению собственной безопасности.
На экране монитора появился новый министр обороны.
— Господин президент, — доложил он, — должность принял. По докладу главного военного прокурора за неуставные отношения арестовано шестьсот фигурантов уголовных дел, пяти тысячам восьмистам военнослужащим вынесено прокурорское предупреждение. Подготовлены инспекторские группы для проверки всех округов.
— Понял, работайте, — сказал я.
— Dagbladet, Норвегия. Господин президент, что вы скажете об экономических зонах Богославии и Норвегии?
— А что о них говорить? Нужно договариваться, а не сопровождать норвежские траулеры военными судами. Если хотите, то и мы будем сопровождать наши траулеры эсминцами, и селедку будем называть не норвежской, а военно-морской. Свои интересы мы будем отстаивать. Хотели бы делать это мирными методами.
На мониторе появился новый министр экономики.
— Господин президент, — доложил он, — подготовлен проект единого закона о предпринимательстве и список семидесяти шести тысяч подзаконных актов, требующих немедленной отмены.
— Это вы подготовили только что? — спросил я.
— Это лежало под сукном без движения, — сказал министр, — и уже давно. Есть еще немало предложений, которые коренным образом изменят нашу экономику.
— Ваши преобразования обойдутся без увольнений работников? — спросил я.
— Увольнения будут, но мы предусматриваем меры по переселению и переучиванию нужных кадров, — твердо сказал министр.
— Naftemporiki, Греция. Может ли Богославия помочь Греции выйти из финансового кризиса?
— Богославия сомневается в этом, мы не находимся в зоне евро и к тому же никак не можем стать членом Всемирной торговой организации. Даже если бы мы и хотели помочь Греции, препоны евросоюза не позволят нам это сделать.
