— Послушай, Норико, — сказал затем Сюя.
— Что?
— Я знаю одного мальчика, который был точно в тебя влюблен.
Настала очередь Норико широко раскрыть глаза.
— Правда? А почему в меня? — наивно отозвалась она. Затем лицо девочки посерьезнело, и Сюя заметил, как угасающий свет из окна смутным прямоугольником отражается в ее зрачках. Норико спросила: — Он из нашего класса?
Сюя медленно покачал головой. Вспоминая те добрые глаза, он подумал о том, как славно было бы сейчас решать задачу о любовном треугольнике, включающем в себя его стародавнего друга. Но этого уже никогда не будет. Никогда. Этого уже просто не может быть.
— Нет.
Норико, похоже, испытала облегчение.
— Понимаю, — сказала она, а затем добавила: — Интересно, кто бы это мог быть? Ни в каких кружках или командах я не состояла, и друзей в других классах у меня нет.
Сюя покачал головой.
— Сейчас я тебе не скажу. Только после того, как мы отсюда выберемся.
На лице у Норико отразилось сомнение, однако настаивать она не стала.
Потом они довольно долго молчали. Сюя смотрел в потолок. Хотя медпункты требовалось содержать в чистоте, висящие там лампы дневного света заметно запылились. Эти лампы не работали. Впрочем, даже если бы они и работали, все равно нельзя было их включать.
— Мэгуми-сан… — произнес Сюя, добавляя к имени девочки вежливое «сан». Мальчики порой бывают так переменчивы. — И Юкико-сан. Если это правда… что им могло во мне нравиться?
В комнате уже становилось темно, однако Сюя заметил на губах у Норико легкую улыбку.
— Ничего, если я поделюсь своим мнением?
— Конечно.
Норико лукаво наклонила голову.
— Им все в тебе нравилось.
Сюя усмехнулся и покачал головой.
— То есть как?
— Именно так и бывает, когда кого-то любишь. — Норико вдруг заговорила предельно серьезным тоном. — Разве ты не чувствуешь того же к той девочке?
Сюя вспомнил лицо Кадзуми Синтани и задумался. Затем немного поколебался, но все же решил быть честным.
— Да. Пожалуй. Что-то вроде того.
— Если это не так, значит, чувство не настоящее, — сказала Норико. Тут ее словно бы что-то развеселило, и она негромко хихикнула.
— Ты что?
— Я ревную. Даже в такой ситуации это все равно тяжело.
Сюя посмотрел на ее лицо, уже почти неразличимое во мраке, снова заколебался, а потом опять решил быть честным.
— Могу понять парня, который был в тебя влюблен.
Норико взглянула на Сюю. Ее красиво очерченные брови, казалось, слегка подрагивали, а на губах проступала немного грустная улыбка.
— Ты такая чудесная, — сказал Сюя.
— Приятно слышать, даже если это неправда.
— Но это правда.
— Окажешь мне одну услугу?
Сюя широко раскрыл глаза, словно бы спрашивая: «Какую?» Хотя он сомневался, что Норико может в этом мраке видеть его лицо. Затем девочка слегка подалась вперед, обеими руками обняла его за плечи и положила голову ему на грудь. Волосы ее касались губ Сюи.
Так они просидели очень-очень долго, пока за окном не засияла полная луна.
Остался 21 ученик
Еще до того как сумерки сменились тьмой, Хироно Симидзу (ученица номер 10) выбралась из чащи, где она пряталась, и пошла на запад. Это было невыносимо. Тело Хироно горело, словно она шла в пустыне под палящим солнцем.
Вода.
Ей требовалась вода.
Каори Минами прострелила Хироно левое плечо. Разорвав мокрый от крови рукав матроски, девочка обнаружила, что пуля пробила ей руку. Впрочем, крупные кровеносные сосуды, похоже, задеты не были. Оторванный рукав, которым Хироно обернула руку, на какое-то время остановил кровь. Но потом… рана стала гореть, и очень скоро это ощущение распространилось по всему телу. Первоначальный озноб сменился невыносимым жаром. К тому времени, как Сакамоти кончил свое шестичасовое сообщение, Хироно уже прикончила весь свой запас воды. Застрелив Каори, она убежала метров на двести от Сюи и спряталась в кустах, но затем истратила слишком много воды, пытаясь промыть рану (о чем впоследствии горько пожалела).
С тех пор прошло почти два часа. Какое-то время Хироно обильно потела, но теперь пот уже не тек. Наверное, ее организм близок к обезвоживанию. Другими словами, в отличие от Норико Накагавы, у Хироно действительно началось общее заражение. Поскольку рану она толком не продезинфицировала, болезнь развивалась стремительно. Конечно, сама Хироно обо всем этом понятия не имела.
Она лишь совершенно точно знала, что ей отчаянно нужна вода.
Пока Хироно осторожно пробиралась по зеленому склону горы, в голове ее все пульсировало от ненависти к Каори Минами. Жар во всем теле и страшная жажда эту ненависть только усиливали.
В этой игре Хироно Симидзу не собиралась доверять никому. Конечно, тесные узы связывали ее с Мицуко Сомой. А значит, если бы Хироно уклонилась от встречи с Хироки Сугимурой, который выходил следом за ней, то могла бы объединиться с Мицуко, но решила этого не делать, потому что хорошо знала, какая Мицуко на самом деле. Да, все верно… вспомнить хотя бы, как Мицуко разобралась с главной хулиганкой из другой школы (которая к тому времени уже стала любовницей гангстера из якудзы). Ту девочку в конечном итоге сбила машина. Раны оказались почти смертельными. Мицуко об этом не болтала, но Хироно знала, что Мицуко заставила какого-то парня это проделать. Всегда попадались парни, готовые на все ради Мицуко…
Если бы Хироно объединилась с Мицуко, та, скорее всего, использовала бы ее для прикрытия, а в самом конце выстрелила бы в спину. Их бестолковая подружка Ёсими Яхаги вполне могла доверять Мицуко (тут девочка вспомнила, что Ёсими уже погибла, и резонно предположила, что как раз Мицуко ее и убила), но Хироно этого делать не собиралась.
Хироно Симидзу и представить себе не могла, что кто-то в их классе способен еще кому-то доверять. Все эти славные мальчики и девочки не станут думать дважды, прежде чем прикончить кого-то из своих одноклассников. Да, Хироно было всего пятнадцать лет, но эти пятнадцать лет кое-чему ее научили.
И в то же самое время Хироно не испытывала особого восторга, думая об убийстве своих одноклассников. Все верно, она занималась проституцией, принимала наркотики и постоянно воевала со своими родителями, которые считали ее пропащим человеком, но на убийство было наложено табу. Конечно, раз правила игры его допускали, убийство уже переставало быть преступлением… и все же, хотя Хироно сделала людям немало гадостей, ни о чем настолько скверном она даже не задумывалась. Пусть она и торговала собой, в отличие от других девочек, которые прикидывались порядочными, а сами ходили на «телефонные вызовы» (одной из таких была Маюми Тэндо), Хироно, по крайней мере, прошла все круги ада, работая с настоящими профессионалами, которых узнала через Мицуко Сому. Что же до наркотиков, то разве не могла она позволить себе выбирать то, что ей больше по вкусу? И Хироно вовсе не лишала зарплаты работников галантерейных отделов универмагов, когда тащила оттуда всякую ерунду. Все равно эти универмаги государство поддерживало… Да, она запугивала других девочек, но они того заслуживали. А если уж вспоминать ее драки с ученицами из других школ, то, в конце концов, все они прекрасно понимали что к чему и по мере сил старались друг другу вредить. В смысле — пора бы, подружки, и повзрослеть. Но в любом случае Хироно…
