– Я такой хай поднял, что теперь только ленивый не знает, кто тут на самом деле главный. Все потому, что вы сбежали. Хоть живые вернулись, и на том спасибо.
– Папа, ты кого там уже посадил? – Латис сердито уперла руки в бока. Если это работало на близнецах, то почему на родном отце не сработает?
– Ну как… Некто Гуль-Буль угрожал вам ножом и вообще, дрых на рабочем месте.
– Быстро освободил голубка, – угрожающе произнесла продавщица.
– Ой, а что ты мне сделаешь? – произнес орк с интонацией любопытного ребенка.
– Ты знаешь, почему Гуль спал в коридоре? – спросил Гадис.
– Потому что прохиндей! – рявкнул отец. – Усекли?
– Это я его усыпил! – крикнул юный волшебник. – Усек? Брат вон тоже неплохо начал колдовать. Если что, мы и память тебе сотрем, и заставим уйти с поста.
– Выучил на свою голову, – прошептал орк. – Чего вы хотите-то?
– Отпусти Гуля, – ответила Латис. – И тогда останешься начальником этого гнилого города.
– Вы Крепководск видели? – усмехнулся отец. – Вот он – реально гнилой.
– Так, разговорчики, – приструнил папу Гадис. – Там больше не льет, как из ведра. Кончился ливень.
Орк сел прямо на стол и некоторое время рассматривал детей. Что у него творилось в голове – никто наверняка не знает, но шестеренки прокрутились, мысль пошла, и отец выдал:
– Ладно, уговорили. А теперь, Латис, попроси, чтобы жених вошел.
– Здравствуйте, – на пороге показался Тизуил. Продавщица обомлела от его реакции. Девушка ведь планировала ухаживать за эльфом не меньше года, а он так сразу. – Но как вы узнали про меня?
– Ой, да за ней все время ходят ухажеры, – на лице орка прорезалась гордая улыбка. – Но ты не бойся, приданое у Латис хоть куда, и сама она не дура.
– Папа, хорош, – попросила продавщица, смущенная настолько, что налилась несвойственным для полуорков румянцем.
– У нас город без расовых предрассудков, – продолжил отец. – Чем интереснее помеси, тем веселее.
Натахтал в ужасе смотрел на бывшего наставника и в какой-то мере друга. Этот почтенный старец с придурью научил его жить в мире эскапистов, убрал злосчастную занозу, лечил недуги лучше любой пейтеромской медсестры, а теперь – опустился до кражи детей и выдачи себя за кадавра. И все из-за личных мотивов, в которых был виноват сам воитель.
– С-саша? – испуганно спросил повстанец. – Но как?
Лишь бы это было сном. Может, Натахтал уже давно растянулся на палубе и дрыхнет, воинственно храпя, пока шхуна рассекает речные просторы?
– Вот так, – задорно ответил Дрободан. – Не ожидал?
– Стоило догадаться, – сокрушался воитель. – Сколько раз вы сами говорили, что попали сюда еще пацанами. Саша и Паша, кто бы мог подумать…
– Ты точно не мог бы, – холодно ответил старик.
– Но почему только сейчас? Десять лет прошло.
– Поправочка, – заметил Дрободан. – Одиннадцать. Мы тут на год раньше тебя очутились.
– Я думал, вас украл злой дядя, – Натахтал снова почесал затылок. Хорошо, что Астролябия не видит, иначе еще больше рассердилась бы.
– Злым всегда был только ты, – с обидой в голосе сказал травник.
Судно хорошо тряхнуло. Воитель посмотрел вокруг, только заметив, что река закончилась, а впереди простирался необъятный океан. Гнилой корпус начало подбрасывать на порогах, как ореховую скорлупу.
– Вы заманили нас сюда! – воскликнул повстанец. – Коварные мальчишки. Ох недаром я воспитывал вас. Жаль, не довел дело до конца.
– Держись за поручни! – рявкнул Дрободан в ожидании следующего толчка, который тут же и произошел.
В панике из кают выбежали Серетун и Астролябия. Увидев на палубе знакомого старика, они замерли в изумлении, но ненадолго – всю четверку швырнуло на палубу, когда “Экспроприация” преодолела очередной порог.
– Дрободан, ты? – зло спросил волшебник, поднимаясь на ноги.
– Я, – не менее зло ответил травник.
– Да ты знаешь, что мы из-за тебя пережили? – истерично вскрикнула красавица.
– Тихо, – одним движением руки старик заставил девушку умолкнуть и снова посмотрел на чародея. – Что же ты не вычислил нас, великий волшебник?
– Вы недостойны моего внимания, – неуверенно ответил Серетун, и уже с прежней самоуверенностью добавил: – Я не веду переговоров с мерзкими похитителями детей!
– Но слежку за нами устраиваешь, да? – ехидно произнес Дрободан. – Ручку жмешь, извиняешься. Лицемер чертов.
– Он оказался прав! – вступился за
