Появился Владимир Илларионович. Увидел силящегося подняться рыжего детину и восторженного хозяина магазина. Поняв, что произошло, наклонился к охотнику за чужими деньгами и проговорил:
— Э паря! Понятие надо иметь, куда соваться.
— Так я же не знал, — потряхивая головой, пробормотал тот.
— Пахану своему скажи, что место тут занято, а ежели не поверит, то объясним лично. Понял? — говорил Хмырь, выпроваживая под локоть рыжего из магазина.
— Ну спасибо, Иван Грозный, — улыбался в усы хозяин магазинчика.
— Почему «Грозный»? — удивился Хмырь.
— Потому, что Иваном Васильевичем зовется, как и царь, который Грозный. К тому же Ромов, а это вроде сокращенно Романов.
— Так Иван Грозный не Романов был, Рюрикович.
— А все одно! У царей фамилии не спрашивают. А ты, видно, тоже грозен… Это звание к нему теперь прилипнет.
И прилипло. Особенно после пары схваток при разделе сферы влияния. С той поры в этой среде его иначе не называли.
Иван Ромов и Хныровский всегда встречались для очередного подведения итогов своей деятельности в отдельном кабинете ресторана «Буран», где посетителям, любителям рулетки, вкусных блюд и зрелища сильно обнаженных танцовщиц, гарантировалась безопасность могучей охраной из команды Ивана Грозного.
Иван и Владимир Илларионович рулеткой и девочками не увлекались. За закрытой дверью своего кабинета они начинали другую, более крупную игру.
— …Хватит тебе отмалчиваться, Владимир Илларионович. Скажи толком, в каком заведении ты работаешь, где тебя уважительно величают по имени-отчеству? — спросил Ромов. Постучав, вошел официант, принесший напитки и закуску, Пропустив пару рюмок и прожевав кусочек семги, Хныровский признался, что работает главным инженером в ЖЭКе.
— Да ты что? — удивился Иван. — Совсем мое уважение потерять хочешь?
— Так ведь, Иван Васильевич, на мне висела отсидка за злоупотребление хозяйственной деятельностью. И за такое место сто раз хлопотавшим за меня «спасибо» говорил.
— Нет, так не пойдет! — решительно заявил Иван. — Ты мне в другом месте нужен.
— To eсть как это?
— Пора нам с тобой перестать мелочью заниматься.
— А чего же ты хочешь? — удивленно спросил Xныровский.
— Я думаю в банк тебя определить. Такое мое решение.
— Решение? — спросил сбитый с толку Хмырь. — Кто меня в банк возьмет?
— Это для меня не проблема. Знакомых отца подключу, да и у меня самого кое-какие связи имеются. Другое дело — можно ли на тебя в этом деле положиться?
— А зачем я тебе в банке понадобился?
— Акционерное общество хочу создать. Назовем его «РОХ» (Ромовы и Хныровский)! Нравится?.. В нефтяное дело деньги пустим. Мудрецы от реформ от внешней торговли отказались, этим теперь частные фирмы занимаются. Так вот мы нефть и будем туда загонять по мировым ценам, а наши потребности будут удовлетворяться по тутошним. Понял?
— Моя-то роль какая в этом деле?
— А вот теперь слушай внимательно! Сейчас все расчеты между предприятиями ведутся коммерческими банками. Чуешь? Одни перечисляют через банк, а другие это перечисление от банка ждут. Можно сделать так, чтобы ждали столько, сколько нам потребуется. За это время немалые средства в оборот можно пускать. Прибыль будем за рубежом в швейцарском или каком другом банке держать, а перечисленные задержавшиеся российские деньги рубль в рубль (без учета инфляции, конечно) вернем ожидающему перечислений. Вот это твоей работой в банке и будет. Что скажешь?
В ответ Хныровский только пыхтел, обтирая свою лысину, словно после тяжелых упражнений.
— Не пыхти, должен справиться, — засмеялся Иван. — Все остальные проблемы я на себя беру.
Официант принес на блюде фазана, распустившего на хвосте перья веером. Сменив блюда на столе, спросил:
— К мороженому кофе подать или еще коньячку?
— Коньячку. И занавески открой, девочек на эстраде не видно, — распорядился Иван.
— Посмотреть есть на что, — отодвигая занавески, рекламировал зрелище официант. — Даже стриптиз в программе значится.
— Чего толку, когда для всех раздеваются, — безразлично ответил Иван.
— Если желаете отдельно, то это тоже можно устроить, — понизив голос, предложил официант.
— Ладно, иди, браток. Мы тут об этом подумаем еще.
— Как будет угодно господам, — поклонился вышколенный слуга.
Когда он ушел, Ромов, разделывая ножом фазана, сказал:
— Так ты понял, что oт тебя требуется. Я жду ответа.
— Понять-то понял… Но вот ежели директор или как там… управляющий заупрямится, не даст временно воспользоваться суммой перечисления?
— Да ты, друг, ничего не понял. В этом и будет заключаться твоя работа, чтобы coгласился. Наши средства информации держат в курсе население обо всем происходящем. Не слышал, как банкиров щелкают?.. Конечно, вспомнить придется тебе кое-кого из мест не столь отдаленных… Наймешь кого надо… Они свое дело сделают, если согласия банковского руководства не получишь. А ты еще при этом на более высокий пост продвинешься, — засмеялся Иван.
Хныровский выпил коньяку, вздохнул и сказал:
— Не человек ты, Иван Васильевич, а Сирена, что в океане поет, мореплавателей завораживает… Ладно, заметано. Пойду «во банк», только уж пусть твой батюшка обо мне позаботится и место мне там посолиднее выхлопочет.
Дома Иван имел серьезный разговор с отцом и, как всегда, сумел убедить его в нужности и правильности своих действии. Василий Николаевич постарался помочь сыну стать бизнесменом, использовав все свое влияние и авторитет. И Владимир Илларионович Хныровский был принят в банк на должность, необходимую для манипулирования «висячими» деньгами через акционерное общество «РОХ», генеральным директором которого стал Иван Ромов, а Василий Николаевич Ромов председателем его правления, в которое входили также мать Ивана и сестра Варвара.
Дело закипело. Операции, которые проворачивал Иван Ромов, были столь крупномасштабными, что за короткое время сделали его участников и соучредителей так называемыми «миллионерами», хотя прибыль их исчислялась уже теперешними миллиардами.
Время шло, и Хныровскому все труднее стало добывать средства для деятельности АО «РОХ», слишком заметными становились эти операции.
И снова, после одной неудачи, компаньоны встретились в "Буране":
— Ну что, Владимир Илларионович? Как ты думаешь на счет «щелчка»? По-моему, время его приходит.
— Все уже, Иван Васильевич, произошло. Скоро сам услышишь. На похоронах банкира венок будет и от меня лично… Но не в нем одном заминка.
— А что еще?
— Пронюхал кое-кто сверху. Контроль установили за скоростью банковских операций, теперь труднее будет.
