И во время молитвы к нему пришла вера. Это не было пробной или неумелой попыткой. Как не было просто надеждой или поиском какого-то выхода. Но он почувствовал, что обращается сейчас к Самому Богу. Бак признал, что нуждается в Нем, осознал, что он такой же грешник, как все. Бак не молился той специальной молитвой, о которой слышал от других, но когда он закончил, цель была достигнута и соглашение-заключено. Он не принадлежал к тем людям, которые ко всему относятся легко. Если он узнавал что-то, он уже не отступал от этого.
Бак поспешил в конференц-зал — на этот раз более быстрыми шагами, но странно, что уверенности у него не прибавилось. Правда, в своей молитве он не просил ни о мужестве, ни о спокойствии. Он молился о своей душе. Еще не зная, что он будет чувствовать, Бак предполагал, что предчувствие угрозы должно исчезнуть.
Колебаний больше не было. Когда он вошел, все уже заняли свои места: Карпатиу, Стонагал, Тодд Котран, Стив, Розенцвейг, финансовые магнаты и послы. И еще одно лицо, увидеть которое Бак никак не ожидал, — Хетти Дерхем. Пораженный, он смотрел, как она занимает место личного помощника Николае Карпатиу. Она подмигнула ему, но он сделал вид, что не узнал ее. Он подбежал к своей сумке, поблагодарил охранника и взял с собой только блокнот.
Никаких новых ощущений у него не было, только обострилось чувство того, что здесь происходит нечто важное. У него не было никаких сомнений, что библейский Антихрист находится здесь. Несмотря на все, что он знал о Стонагале, несмотря на то, что устроил этот человек в Англии, несмотря на неприязненные чувства, которые вызывал вид его самодовольного лица, Бак ощутил присутствие самого настоящего, самого сильного, самого мрачного духа зла при взгляде на занимавшего свое место Карпатиу. Николае подождал, пока все рассядутся, и потом встал с напускным величием.
— Джентльмены, леди, — начал он, — это момент исключительной важности. Через несколько минут мы будем приветствовать здесь прессу и представим тех из вас, которым будет доверено провести новый мировой порядок в золотой век. Мир станет единым. Мы встанем перед лицом величайших задач и величайших возможностей, которые когда-либо выпадали человечеству.
Карпатиу вышел из-за стола и стал подходить к каждому из присутствующих отдельно. Он приветствовал каждого по имени, пожимал руку, целовал в обе щеки. Он пропустил Хетти и начал с нового английского посла.
— Мистер Тодд Котран, — сказал он, — я представляю вас как посла Великих Штатов Британии, которые теперь включают большую часть Западной и Восточной Европы. Приветствую вас в нашей команде и предоставляю вам все права и привилегии, которые связаны с вашим новым статусом. Вы расскажете мне и всем вашим подчиненным о проявленных вами мудрости и последовательности, которые привели вас к назначению на этот пост.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Тодд Котран и сел, как только Карпатиу двинулся дальше.
Тодд Котран, как и многие другие, был шокирован, когда Николае повторил те же самые слова и наградил тем же самым титулом — посол Великих Штатов Британии — английского финансиста, сидевшего рядом. Тодд Котран сдержанно улыбнулся. Очевидно, Карпатиу просто оговорился. Он должен был обратиться к этому человеку как к одному из его финансовых советников. Но Бак никогда не видел, чтобы Карпатиу допускал подобные оговорки.
Когда Карпатиу обходил одного за другим всех сидевших за четырехугольным столом, он обращался к каждому послу с одной и той же фразой, изменяя в ней только соответствующие имя и титул. Речь лишь слегка варьировалась, когда он обращался к личным помощникам и советникам.
Когда Карпатиу подошел к Баку, казалось, он заколебался. Бак не торопился вставать, потому что не был уверен, следует ли ему это делать. Карпатиу с теплой улыбкой предложил ему подняться. Бак слегка потерял равновесие, пытаясь удержать блокнот и ручку и пожимая руку взволнованному Карпатиу. Пожатие Николае было твердым и сильным. Он произнес приветствие, не отнимая руки. Он смотрел Баку прямо в глаза и говорил спокойно и властно.
— Мистер Уильямс, — сказал он, — приветствую вас как члена нашей команды и предоставляю вам все права и привилегии, соответствующие вашему статусу…
Что это было? Подобного Бак никак не ожидал. Это прозвучало так утверждающе, так лестно. Он не был членом какой-либо команды, ему не были положены какие-либо права и привилегии! Он слегка покачал головой, чтобы показать, что тот ошибся и принял Бака за кого-то другого, но Николае слегка кивнул, улыбнулся еще шире и еще глубже заглянул в глаза Бака. Он, безусловно, сознавал, что делает.
— Вы расскажете мне и всем вашим подчиненным о проявленных вами мудрости и последовательности, которые привели вас к назначению на этот пост.
Баку непроизвольно захотелось подтянуться, произнести слова благодарности руководителю, пожаловавшему ему права и привилегии. Но нет! Это не так! Он был независимым журналистом. Он не работал на Карпатиу, не был ни его сторонником, ни последователем, и уж во всяком случае, не являлся его штатным сотрудником. Его дух противился соблазну ответить так, как отвечали все: «Спасибо, сэр». Он явно ощущал воплотившееся в этом человеке зло, и единственное, что он сейчас мог сделать, — это удержаться от того, чтобы не объявить всем, указывая на него:
«Это Антихрист!» В его душе уже как будто звучали эти слова, обращенные к Карпатиу
Николае продолжал смотреть на него, улыбаться, держать его руку. После короткого неловкого молчания Бак услышал смех. Карпатиу сказал:
— Вас всегда ждет самый благожелательный прием, мой озадаченный и потерявший дар речи друг!
Все засмеялись и откликнулись аплодисментами на то, что Карпатиу расцеловал его, однако Бак не улыбнулся. Он не поблагодарил генерального секретаря. Комок застрял у него в горле.
Когда Карпатиу двинулся дальше, Бак понял, что он выдержал испытание. Если бы он не обрел Бога, он попал бы в сети этого обольстителя. Он видел это по лицам других. Они были польщены сверх всякой меры тем, что приобщились к кругу сильных и пользующихся доверием. Не избежал этого и Хаим Розенцвейг. Хетти, казалось, прямо таяла в присутствии Карпатиу.
Теперь Бак понял, почему Брюс Барнс уговаривал его не идти на это собрание. Если бы он пришел неподготовленным, если бы за него не молились Брюс и Хлоя и, наверное, также и капитан Стил, кто знает, принял бы Бак решение обратиться к Христу, был бы он в состоянии противиться соблазнам власти и признания?
Карпатиу завершил церемонию обхода обращением к Стиву, который тоже наполнился чувством гордости. Николае обошел всех находившихся в зале, за исключением охранника, Хетти и Джонатана Стонагала. Он вернулся к своему месту и обратился к Хетти.
