— Не будет, — я невольно усмехнулся. — Да вы проверьте, чего всё так, на словах? — я охотно протянул руку. Мужчина смутился.
— Так… у меня и ножа-то нет…
— А вы возьмите обычную шариковую ручку, — принялся наставлять я. — И всадите её в ладонь, как будто это нож, — я потянул руку ещё дальше и положил прямо перед учёным. — Вон, у вас на папке лежит.
— И точно… — Арсит дёрнулся, схватил ручку, посмотрел на руку, помедлил и посмотрел на меня. Очень недоверчиво.
— Вы не бойтесь, — подбадривал я.
— Как-то странно это… — он сделал глубокий вдох. Потом щёлкнул ручкой, выпустив стержень, и несильно опустил конструкцию мне на ладонь. Осталась синяя точка.
— Нужно очень сильно, иначе так вы ничего не поймёте.
Мужчина посмотрел на меня ещё раз, словно спрашивая: «Точно можно? А то я ведь ударю»… Я уверенно кивал. Тогда он ударил посильнее, а потом ещё раз. Разумеется, кроме синих точек на руке ничего не оставалось.
— Любопытно… — Арсит отложил ручку и, не сводя взгляда с моей ладони, полез руками под стол. Выдвинул какой-то ящик, что-то достал, щёлкнул. Перочинный ножик! Ага, значит, он у него всё-таки был! — Позвольте? — на всякий случай уточнил он. Разумеется, я не стал противиться. Нож повторил манёвры ручки — сперва слабенько, потом сильнее, потом сильно. Под конец учёный о чём-то догадался и лупанул раза три в полную силу, но ничего не произошло. Острие съезжало с косточек и останавливалось между ними, в таком месте, которое, будь я обычным человеком, было бы давно проколото насквозь.
Арсит поднял на меня глаза, которые были очень большими и, как я только сейчас заметил, синими. Наверное, их оттеняла такая же рубашка.
— Поразительно… так это правда!..
— Вы не верили? — я приподнял бровь, отбирая руку и принимаясь стирать с неё следы от ручки.
— Честно — нет, — он помотал головой. — Думал, Лиан — просто опасный человек, жестокий очень и сильный… вас же никто на камеру не заснял, а слухи, сами знаете… но такое!..
Я тёр руку и удовлетворённо глядел в пол. Похоже, я его заинтересовал. Не верил, ха! Да я ещё и не на такое способен!
— Вы, наверное, хотите исследовать природу этого явления? — предположил я.
— Ещё бы! — мужчина подался вперёд. — Скажите, сколько вы хотите за то, что мы будем работать с вашим телом?
Хм… это интересно. Сколько хотите. Значит, я могу установить свою цену. Надо подумать: моё кресло стоило 400 000 ценов. Мой отец зарабатывал в своей мастерской 250 000 ценов, что для кауру считалось неплохим. Сколько могут получать юнэми? Возьмём от кресел: кресло у нас в доме было, и было ему не намного меньше лет, чем мне. Когда оно развалилось, отец купил новое, по цене 90 000, и радовался, что дёшево. Итак, если это дёшево, то что тогда недёшево? Наверное, тысяч двести… допустим. Исходя из того, что моё жёлтое кресло было из средних по цене, то зарплата юнэми должна быть раза в два больше. То есть стоимость кресла умножить на два.
— Восемьсот тысяч, — коротко сказал я.
— М, — сказал учёный, выразив таким образом только задумчивость. Я считал, что придумал хорошо, и сидел довольный. Но мужчина глядел с недоумением.
— Это средняя зарплата наших учёных, — наконец сказал он. — Средняя. А я предлагаю вам закрытое исследование, более того — исследование вас. Опыты не всегда проходят благополучно, вы можете предусмотреть это.
Я-то знал, что опыты надо мной для меня самого кроме как благополучно закончиться не могут, но промолчал. Раз он так говорит, можно набить цену.
— Надо мной не проводили опытов. И сколько за это полагается платить, я не знаю, — сказал я.
— Ну… у нас и случаев-то таких не было, — задумался мужчина. — Вы женаты?
— Завтра буду, — усмехнулся я и представил Рену, которой я выдал карточку моего банка и велел вместе с Саримой ехать в магазин покупать для подруги платье. Ведь подружка невесты тоже должна быть неотразима, а у сироты кауру откуда на это деньги?
— Поздравляю, — мужчина слегка удивлённо посмотрел на меня. — Не знал, что вы жених. Я уж хотел предложить вам приняться за работу завтра же… но раз такое дело…
— Давайте на следующей неделе, с понедельника и начнём, — вынес я своё предложение.
— Отлично! — обрадовался Арсит. — Так вы согласны?
По-моему, это было ясно и так.
— Тогда составим договор, — он полез в папку за бланками. — Вы согласны на два миллиона? Я просто не представляю, как можно дать меньше…
Я произвёл быстрые расчёты, вспомнив, сколько стоят продукты в магазине и одежда, которую я обычно брал, не глядя на ценник, и решил, что с такой зарплатой смогу отказаться от помощи Иерарха. Разве что исследования когда-нибудь зайдут в тупик…
— Скажите, на какой срок мы заключаем договор? — спросил я.
— Я думал, что сначала на три года, как обычно, — Арсит медленно поднял на меня глаза. — А там — пока вы будете представлять интерес.
— То есть пока я буду неуязвим, и вы не будете знать, почему, и не сможете нанести мне хоть маленький ущерб? — уточнил я.
— Да… но если вы думаете…
— Нет-нет! — я замахал руками. — Я согласен. Я подпишу.
На том и порешили. Я оставил НИИ до понедельника, отправившись домой. Рена наверняка уже у Саримы, они весело щебечут и собираются в к-магазин. Пусть выберут тёмно-синее платье, оно разрешено кауру и должно удивительно идти Сариме, с её-то рыжими волосами.
Теперь мне предстояло только завербовать Юнэма. То есть как-то уговорить его стать моим свидетелем на свадьбе. Вообще-то не принято звонить людям и говорить: «Эй, а у меня завтра свадьба! Придёшь в качестве главного гостя?» Но именно так я и сделал. Я же не виноват, что боги оказались такими расторопными. Тем более, что Рене и правда лучше долго не ждать.
— Хм, — сказал Юнэм. Я знал, что он лёгок на подъём, и втайне надеялся, что он согласится, просто из интереса. — А почему я?
— Так получилось, что больше никто прийти не может. А мне нужен свидетель! — я начал переживать. А если он не согласится? Кого тогда звать, Элейзера? Так он же меня побаивается вроде… стоп, Лиан, дурень, Юнэм же тоже всё знает!!! Никуда он не пойдёт, и звонил я ему напрасно…
— Ну, здорово, — наконец ответил парень. — Только мне от тебя правду нужно узнать.
— Правду? — я растерялся и не сразу понял, что он имеет в виду.
— Ты на самом деле… — он замялся, видно, не хотел или боялся говорить это по телефону, через прослушивающиеся линии, но я и так понял, что он хочет спросить.
— От моего ответа зависит, придёшь ли ты на праздник? — огорчился я.
— Нет. Я тебя не боюсь, если ты об этом. Просто я люблю правду.
