Исита, конечно же, не пришла.
Праздник был весёлый. Я сужу не столько по себе, сколько по лицам остальных. Рена улыбалась постоянно, была взволнованна и прекрасна, и я был рад, что смог доставить ей такую радость. Сарима с Юнэмом постоянно пели, потому что оказалось, что Юнэм поёт очень даже неплохо. Когда они не пели, они танцевали. Здесь было чуть иначе: Сарима легко ловила движение и ритм, а Юнэм словно подвернул обе ноги. Но вскоре один подстроился под другого, и они принялись выводить непонятные пируэты, чудом не наступая друг другу на ноги.
Энебарр был вместо тамады, весь вечер тараторил что-то в микрофон, а когда уставал, его заменял добрый Рорс. Энебаррова жена придумала какую-то гадость и подговорила богов, и где-то после полуночи они украли невесту. Я запаниковал, потому что не знал, что принято в этих случаях делать. Однако меня быстро «утешили», сказав, что невеста у них, и если я хочу видеть её живой и здоровой, мне нужно: сплясать под громкое Акарово «У-ух! У-ух!», спеть куплет песни (которой оказалась сочинённая мной песня-побудка «Вставай и бей в свой барабан»), рассказать анекдот, съесть сколько-то там бутербродов за полминуты, выпить стакан воды и прыгнуть на батуте. Последнее всполошило меня больше всего. Ладно, костюм, если порвётся или испачкается, боги починят. Да и шею я не сверну, это не страшно, но… а вдруг я улечу? Или батут порвётся? Как-то не хочется ударить в грязь лицом, причём в прямом смысле.
Но всё обошлось. Гости удовольствовались хилым прыжком где-то на полметра и вернули невесту. Она тотчас же потянула меня танцевать, и я не стал отказываться.
Кстати, остался с нами и шофёр, который под конец праздника заснул на сдвинутых стульях. Он спросил, есть ли креплёное вино, и Калтар любезно его предоставил. Тем более что сам вино и придумал.
Я помню только, что мы вернулись домой около шести утра. Было, конечно, ещё темно, поэтому я был уверен, что засну очень скоро. Рена пошла снимать все украшения и приводить себя в повседневный вид, а я растянулся на полу. Да, нехорошо получилось, надо было бы мне привести её после свадьбы в новую квартиру… но въехать туда можно будет только в апреле. Кроме того, там нет даже кровати, так что лучше пока подождём. Ребёнок, во всяком случае, будет жить уже там.
Когда я начал видеть какие-то непонятные картины, какие у меня обычно бывают в период засыпания, кто-то стал меня будить. Я заворчал и повернулся на другой бок. И уткнулся носом и коленями во что-то тёплое. Приоткрыл глаза — и увидел, что рядом со мной лежит Рена и смотрит с каким-то испугом.
— Что случилось? — пробормотал я, протирая глаз.
— Я… — она запнулась. — Лиан, ну мы ведь уже…
— Мы с тобой уже муж и жена, — согласно покивал я, чувствуя, как голова утапливается в подушку, как я ни стараюсь её поднять. — Как тебе праздник?..
— Очень… самый лучший! — с чувством сказала она. — Спасибо тебе! Но… я думала, раз ты взял меня в жёны… я ведь совсем ничего не могу сделать для тебя, разве что…
Я перестал что-либо понимать. Протёр на всякий случай оба глаза, чтобы удостовериться, что не сплю.
— А то будут говорить, что у тебя жена, а ты всё злой ходишь… — лепетала Рена. Я наконец поднатужился и поднял голову.
— В чём дело? — спросил я членораздельно.
— Я ведь должна… — она всхлипнула. — Лиан, у нас сегодня первая брачная ночь…
Вот тут-то я проснулся окончательно. Она хочет меня изнасиловать! То есть нет, что за глупости! Она просто пристаёт! Хотя… не похоже, что ей это надо. Скорее у неё обречённый взгляд, чем похотливый. Она считает, что выполняет не что иное, как долг. Супружеский долг.
— Рена, что ты выдумала? — я нахмурился.
— Я не выдумала. Нам ведь всё равно нужно будет…
— Да почему нужно? — я полностью сел, взял её за плечо. — Я разве заставляю тебя что-то делать?
— Нет… но…
— Но что?
Она вздохнула, и я увидел, как пальцы то и дело вцепляются в подушку.
— Спасибо, что ты уважаешь мою любовь… и Мада… но я ведь теперь ТВОЯ жена.
— И что?
— А то, что не поверю, что ты просто так согласился со мной жить и стать отцом моего ребёнка, — сказала она и посмотрела мне в глаза.
— Так, — сказал я. Рена не отводила взгляда. — Значит, не веришь? Думаешь, что я всё-таки нашёл какую-то выгоду? — я стал кивать головой и сделал очень скептическое выражение. — Выходит, ты пришла ко мне, чтобы отплатить?!
Она какое-то время смотрела удивлённо, потом всё-таки отвела глаза.
— Нет… не совсем. Лиан, ты мне нравишься… и я, наверное, попробую тебя полюбить… так, как мужа. Ведь муж и жена, они…
— Рена, перестань, пожалуйста, — я придвинулся к ней, заглянул в лицо и почувствовал, что она сейчас заплачет. — Давай так: ответь мне на один важный вопрос. Ты меня любишь? Вот так, чтобы совсем-совсем?
Она молчала.
— Ты любишь другого, — ответил за неё я.
— Ты знаешь, — эхом отозвалась она.
— Да, я знаю. И меня это полностью устраивает. Просто я хочу, чтобы у ребёнка была семья, чтобы его у тебя не отобрали. И ничего мне от тебя не надо. Не вздумай больше с такими вопросами ко мне приходить, ясно? Мы по документам — женаты, но никому не должно быть дела до того, что мы делаем ночью дома. Будем с тобой жить, как брат и сестра. Между собой. А для всех — муж и жена, и мама и папа для маленького Мада, или Мади. Ты согласна?
— Так… — она удивлённо посмотрела на меня. — У тебя всю жизнь и будет неполноценная жена! Ты на это согласен?
— Рена, я ведь сам тебе всё это предложил. Я на всё согласен. И мне от тебя ничего не надо, поверь, — я ободряюще посмотрел на неё, потом обнял. Правда, я прорабатывал ещё один план, потому что чует моё сердце — не до конца я всё продумал. Но продумаю до конца, только отдохну немного. — Ну, хочешь, для очистки совести со мной сегодня поспи. Просто поспи! Рядом, бок погреешь, а то мне в бок холодно.
Она улыбнулась.
— Да, странно как-то, если наш маленький Мад придёт в комнату мамы с папой, а там — две разные кровати.
— Я тебе обещаю, что не буду приставать, — сказал я. — Ты на самом деле очень привлекательная, но… я ведь тоже тебя люблю как сестру. Знаешь, у меня когда-то была сестра…
— Почему была? — перепугалась Рена.
— Теперь нет, — я поник. — Несчастный случай.
Мы помолчали. Рена, наверное, чтобы поддержать меня, жалась к моему плечу.
И тут я кое-что вспомнил. И как-то неуютно мне стало, словно я обманом заставил Рену на себе жениться. И я решил, что этой лжи когда-нибудь должен прийти конец. Нет, не когда-нибудь, а сейчас. Ведь Рена так ничего и не знает.
— Рена, — начал я. — Мне нужно тебе кое-что сказать.
