Собачья слобода - Яна Евтушенко

Саша подтянула лямку рюкзака и спрыгнула с подножки грязно-белого «пазика» на влажную от дождя обочину. Мама со спортивной сумкой и пакетом продуктов в руках сошла следом. Старенький автобус чихнул, со скрипом закрывая двери, противно чиркнул шинами и уехал. Саша выдернула из ушей наушники с грохотавшей рок-группой «Анархия», и огляделась. Автобус выгрузил их на пустынное шоссе, по обе стороны которого тянулся лес. Вправо, в лес, уходила грунтовая дорога.

— Александра, не спи! — мама поманила Сашу и зашагала по дороге.

Осторожно обходя лужи, Саша поплелась за мамой. Через пять минут дорога привела их к воротам, покрытым облупившейся бордовой краской. Над воротами висел выгоревший щит с надписью «СНТ „Собачья Слобода“». Ну и название! Не то, что у тети Нины! Она живет в поселке «Изумрудное» на самом берегу моря, где волны перекатывают камешки, кричат чайки…

— Мам, мне обязательно здесь оставаться? — спросила Саша. — Мне четырнадцать, и я прекрасно доеду до тети Нины сама, без папы. Она бы меня встретила на вокзале…

— Одной ехать на поезде целые сутки?! — возмутилась мама. — Нет, Александра, мы это уже обсуждали! Я не виновата, что твой отец не в состоянии потребовать у начальства отпуск, чтобы организовать каникулы собственной дочери. У меня самой работы выше крыши, поэтому закрыли тему, ясно? Так, где мы? Нужен семьдесят второй участок, — забормотала мама, уткнувшись в листок бумаги с адресом. — Дойти до голубого дома, на втором перекрестке свернуть…

Саша брела по хитросплетениям улиц и с тоской осматривалась вокруг. Садоводческое товарищество занимало круглую поляну, вырубленную в густом ельнике. Несколько улиц, усыпанных крупным песком и камешками, пересекались между собой и образовывали кварталы с участками. На участках тоже росли ели. Их пушистые ветви отбрасывали густые тени на деревянные дома, придавая товариществу мрачный вид. Здесь текла своя размеренная дачная жизнь: где-то играла музыка, слышался шелест льющейся из шланга воды, изредка проезжали стайки детей на велосипедах или важно шествовали молодые женщины с колясками. «Просто рай для подростка, — злилась про себя Саша, пиная камешки на песчаной дороге. — Интересно, интернет есть в этой глуши?»

Они остановились перед участком, огороженным серебристой «рабицей». За забором среди грядок и кустов крыжовника стоял обшитый вагонкой двухэтажный дом. Позади дома лепились друг к другу маленькие дощатые строения: туалет и сараи. Ближайшую к забору грядку вскапывала лопатой пожилая женщина, одетая в грязные тренировочные штаны и вытянутую футболку. Увидев Сашу с мамой, она воткнула лопату в землю и зашаркала галошами к калитке.

— Явились! Время обеда уж! — проворчала она, отпирая замок.

— Привет, бабушка! — поздоровалась Саша.

— Сашка, вымахала ты, не узнать, что твоя телебашня стала, тощая и длинная! А что за прическа дурная? — бабушка кивнула на Сашины волнистые волосы до плеч, коричневые, с ярко-красными кончиками, собранные в два конских хвоста по бокам. — Ты на этого, как его, на спаниеля похожа с этими твоими хвостами! А это продукты? Зачем тащили, у меня все есть! — бабушка приняла из маминых рук пакет. — Валька вчера звонил мне, я не поняла, вы в итоге разводитесь или что?

— Просто поругались, Анна Дмитриевна, — процедила мама сквозь зубы и посмотрела на наручные часы: — мне пора, автобус до станции в два часа подойдет. Александра, пока!

— Ты не приедешь на выходные? — с надеждой спросила Саша.

— Нет уж, спасибо, у меня в городе достаточно дел! В конце месяца приеду! — мама вручила Саше спортивную сумку и пошла к въездным воротам.

— Ой, Сашка, что мину скорчила! Чай, не маленькая, без матери месяц проживешь! Бери вещи и шагай в дом. Аккуратнее, у меня туточки укроп посеян!

Саша взобралась по кособокой лестнице на крылечко, уставленное ржавыми ведрами и дырявой обувью, и толкнула дверь. За дверью оказалась прямоугольная кухня-гостиная: стол с выцветшей клеенкой, три стула, залитая жиром газовая плита, диван, укрытый бархатным покрывалом, с которого скалилась тигриная морда. Кухня тонула в полумраке — плотные желтые шторы загораживали свет из окон.

— Разувайся, а то натопчешь!

Саша покосилась на липкий, в пятнах, линолеум, но сбросила кроссовки. Ноги у нее гудели от долгой ходьбы, однако и стулья, и диван были завалены пакетами с вещами, негодной одеждой и посудой. Саша отодвинула пакет с краю, намереваясь сесть. Среди бардака она не заметила дремлющего на диване кота в рыжую полоску. Он немедленно проснулся и угрожающе зашипел: место занято!

— Гаврош, пошел вон! — гаркнула бабушка на кота и обернулась к Саше: — Нечего рассиживаться! Твоя комната наверху будет, пойдем, покажу!

Они поднялись на второй этаж дома и очутились в узком глухом коридоре. Единственная дверь слева вела в мансардную комнату со скошенным потолком, загроможденную мебелью. Пол в комнате был устелен полосатыми половичками. Вдоль стен стояли узкая кровать, шкафы, тумбочки с неизвестным содержимым и даже напольные часы, которые тихо тикали в углу. На стенах вперемежку висели пакеты, полные семян, гирлянды лука и чеснока, календари двадцатилетней давности. На крючках, вбитых над кроватью, лежал большой букет высушенных трав и цветов. Изящные стебельки овсяницы и пушистые колбаски тимофеевки соседствовали с розовыми цветками иван-чая, фиолетовыми метелками борца и другими незнакомыми Саше растениями.

— Вещи не трогай! Не люблю, когда их с места двигают, потом не найдешь ничего! — бабушка погрозила Саше пальцем и вышла из комнаты.

— Без проблем, — Саша швырнула сумку и рюкзак на пол и с наслаждением рухнула на кровать.

Остаток дня она потратила на то, чтобы распаковать сумку. Саша раскладывала по полкам шкафа джинсы и футболки, отвлекалась на чат со школьной подругой Вероникой — интернет в глуши все-таки был! — и не заметила, как за окном стемнело.

— Сашка, ужинать! — донеслось с первого этажа. — Руки помой!

Саша, морщась, сполоснула руки под ледяной водой из рукомойника, притулившегося в углу кухни, и села за стол. Бабушка плеснула в тарелку половник щей.

— Не привередничай мне! — предупредила она, заметив Сашино недовольное лицо.

— Бабушка, я хотела спросить, — Саша отправила в рот ложку ненавистных щей и с трудом проглотила. — Над моей кроватью висит веник из сухих цветов, можно его снять? Ужасно мешает!

— Снять?! — бабушка поперхнулась чаем. — Ничего со стен не снимай, а травы тем более! Дед Леша, мы с ним в церковь ходим вместе, сказал, травы эти от нечистой силы! Если снять их, дьявол проснется!

— А если не снять, проснусь я, — пошутила Саша, но бабушка даже не улыбнулась.

Наскоро почистив зубы и умывшись, Саша