— Вы хотите сказать, что он никогда не меняет своих размеров? — уточнил сэр Джайлс.
— Никогда, — подтвердил принц. — На создание его формы ушло столько жизненной силы, что теперь она неизменна при любых обстоятельствах. Он всегда был таким, как сейчас.
— Провалиться мне на этом месте! — вскричал Монтегю. — Да ведь у нас в руках идеальный транспорт Его восклицание осталось без ответа. Персидский принц почти утонул в глубоком кресле, сэр Джайлс, наоборот, сидел на самом краешке, подавшись вперед. Оба не сводили глаз с предмета, лежавшего перед ними на столике. Это был венец или легкая корона старинной, даже древней работы.
Слегка помятая оправа красного золота держала кубической формы камень с гранями примерно по полдюйма каждая и гравировкой на иврите. Сэр Джайлс осторожно взял корону и поднес к глазам. Это движение словно пробудило в Монтегю сомнения.
— А если одну из букв отколоть, к примеру? — спросил он. — Это же важно, наверное… Как вы думаете, не пропадет тогда весь эффект?
— Если вы имеете в виду знаки Тетраграмматона, — сухо ответил перс, — то их нельзя отколоть. Это не гравировка, они — в камне, собственно, они и есть камень.
— А-а, — неопределенно протянул Монтегю и стал смотреть на сэра Джайлса. Непроницаемое лицо дяди заставило его предпринять новую попытку.
— Вы понимаете, дядя, — возбужденно зашептал он, сунувшись к уху сэра Джайса, — если принц не врет, а он вроде бы не врет, то с этой штукой и ребенок управится.
— Полагаю, детьми дело не ограничится, — ровным голосом произнес перс. — Да, камнем может пользоваться и ребенок, но в руках взрослого он несомненно опаснее.
— Да черт с ней, с опасностью, — отмахнулся Монтегю. Ему никак не удавалось скрыть лихорадочного возбуждения. — Это же потрясающе! Самое настоящее чудо! И главное — просто, как пирог! Делаешь обручи с маленькими крупинками и продаешь хоть по тысяче фунтов за каждый!
Не надо ни поездов, ни самолетов, ни метро. Надел обруч на лоб, подумал — и поехали!
Принца передернуло, но он промолчал.
Был поздний вечер. В Эллинге, в доме сэра Джайлса Тамалти, собрались трое: сам хозяин, археолог, антиквар и путешественник, его племянник Реджинальд Монтегю, биржевой маклер по профессии, и первый секретарь иранского посольства Али Мирза Хан. У подъезда дома стоял большой посольский автомобиль, Монтегю машинально вертел в руках дорогой паркер, да и все остальные полезные ухищрения современной цивилизации были под рукой, — а на столе перед собравшимися лежал между тем камень из короны Сулеймана ибн Дауда, царя Иерусалимского.
Сэр Джайлс оторвался от камня и посмотрел на принца.
— Он действует как билет на предъявителя, или перемещаться может только владелец камня? — спросил он.
— Этого я не знаю, — серьезно ответил перс. — Со времен Сулеймана, мир да пребудет с ним, никто не пытался извлечь из него пользу.
— Быть того не может! — не удержался Монтегю.
— А если кто и пытался, — невозмутимо закончил принц, — то и сами они, и их имена, и их деяния исчезли с лица земли.
— Быть того не может, — снова повторил Монтегю, но уже как-то беспомощно. — Ладно. Там видно будет. Слушайте, дядя, лучше нам все это обделать по-тихому.
— А? — рассеянно отозвался сэр Джайлс. — По-тихому, говоришь? Нет, Реджинальд, я как-то не собирался делать из этого тайну. Наоборот, я поговорю с Пеллишером. Не считая меня, он лучше всех в этом разбирается. Потом надо повидаться с Ван Эйлендорфом и, может быть, с Кобхемом. Хотя последняя его статья о двойных багдадских колоннах — полная чушь.
Принц встал.
— Вы и так знали слишком много, а сегодня увидели и услышали от меня остальное. Теперь вы понимаете, какую великую драгоценность представляет эта святыня. Я еще раз призываю вас вернуть сокровище Стражам, у которых оно было похищено. Предупреждаю вас, если вы этого не сделаете…
— Я ничего не похищал, — раздраженно перебил его сэр Джайлс. — Я купил камень. Можете спросить у парня, который мне его продал.
— Не имеет значения, силой или деньгами совершено похищение, — заявил принц. — Вы прекрасно знаете, что человек, продавший вам камень, предал целые поколения. Неважно, что вы собираетесь с ним делать, может, и впрямь задумали приспособить его вместо автомобиля, но я должен предостеречь вас: камень опасен для людей, особенно для таких неверующих, как вы. Не менее опасны и Стражи камня. Я еще раз предлагаю вам вернуть его и по-прежнему готов предложить любую мыслимую компенсацию.
— Ну, насчет денег можете не беспокоиться, — захихикал Монтегю. — Дядюшка своего не упустит. Он будет иметь процент с продажи каждой крошки, и, я вам скажу, не маленький процент. За несколько месяцев наберется славная сумма.
А ваше правительство, насколько я знаю, не из самых богатых.
Ну, сколько миллионов вы могли бы предложить?
Принц даже не взглянул в его сторону. Он упорно смотрел на сэра Джайлса, и в его взгляде можно было заметить сдерживаемую ненависть. Сэр Джайлс снова взял венец.
— Нет, — он медленно покачал головой. — Я не расстанусь с этой вещью. Мне надо поэкспериментировать. Тот проходимец, который продал его мне…
— Выбирайте выражения! — перебил принц голосом, Дрожащим от ярости. — Человек этот ныне отвержен и проклят, но принадлежал он к великому и славному роду. Да, он обречен вечно корчиться в аду, но вы-то даже смотреть на его муки недостойны!
— ..так вот, он говорил, что эта штука чего только не может, — невозмутимо закончил сэр Джайлс. — Пожалуй, я обойдусь без Кобхема. Мы с Пеллишером само справимся.
Уймитесь, принц, все совершенно законно. Все правительства мира ничем тут не помогут.
— А я и не рассчитываю на помощь правительств, — сказал принц. — Но, насколько я понимаю, смерть частного лица не в их компетенции. К сожалению, я связан клятвой, данной моему дяде…
— А-а, так это из-за дяди? — проговорил сэр Джайлс. — А я-то гадаю, почему вы мямлите? Честное слово, я был уверен, что этой ночью вы будете куда настойчивей.
— Да, я заметил, что вы подталкивали меня к решительным действиям, — усмехнулся принц. — Но в этом нет нужды. Рано или поздно камень все равно уничтожит вас.
— Несомненно, несомненно, — пробормотал сэр Джайлс, поднимаясь. — Спасибо, что зашли. Разумеется, я постарался бы выполнить вашу просьбу, но… У меня другие планы. Я должен узнать об этом как можно больше.
Принц взглянул на камень.
— Боюсь, вы узнаете слишком много, — значительно проговорил он, ритуальным поклоном простился с камнем и, не взглянув на людей в комнате, направился к выходу.
