Ричард Матесон - Переворот

Стоял теплый день, солнца хватало на всех. Еще не было десяти часов, когда парнишке, который помогал мяснику, пришлось выскочить на улицу и опустить яркий полосатый навес, чтобы солнечные лучи не попадали на мясо.

У мясника выдалось хлопотное утро. В опилках, перед открытием магазина аккуратно рассыпанных по полу, ноги посетителей наделали дорог и холмов. Мамаши позволяли детям кататься по ним и нагребать ногами, пока сами стояли на месте и, прижимая горячие носы к прохладному стеклу, смотрели на мясо.

Примерно в четверть двенадцатого дверь магазина взвизгнула, и вошла миссис Риггс. За ней топал ее сынишка Уилл с вечно всклокоченными волосами, который тянул на длинном поводке живую косматую сосиску по кличке Простофиля.

Все трое подошли к румяному мяснику, который стоят за прилавком в соломенной шляпе, в рубашке с закатанными рукавами и сиял приветливой улыбкой.

Миссис Риггс кивнула ему, Уилл отдал своему псу какую-то сердитую команду, а Простофиля, как по катку, проехал на заду по полу.

— Доброе вам утречко, — сказал мясник, и его толстые пальцы сжали край соломенной шляпы.

— Доброе утро, мистер Ланг, — сказала миссис Риггс. После чего она перевела усталый взгляд на сына и заявила: — Если собака не будет вести себя как следует, придется привязать ее на улице.

— Ну мам, — промямлил Уилл.

— Никаких «ну», — ответила она и снова подняла глаза на ожидающего мистера Ланга, который как раз в этот момент вытирал руки об окровавленный фартук.

— Мне нужен хороший кусок говядины, — заявила миссис Риггс. — Свежий.

— Все мясо свежее, — сказал мистер Ланг, не успела она договорить. — Все свежее.

— Прекрасно, — произнесла миссис Риггс, удовлетворенная.

Мистер Ланг откатил в сторону дверь за прилавком и принялся изучать свой товар опытным взглядом. Уилл подтянул к себе собаку и прижался носом к стеклу. Простофиля жалобно взвизгнул, попытавшись бежать и проехавшись по полу мордой, с которой теперь свисала борода из опилок.

— Успокоишь ты наконец собаку?! — Миссис Риггс спрашивала и приказывала одновременно.

— Да, мам. — Уилл выдохнул на стекло облачко пара, заглянул за прилавок и увидел, как руки мистера Ланга осторожно движутся, перебирая мясо.

Он задумался, а почему все куски красные. Почему среди них нет синих?

— Мам, а почему не бывает синего мяса? — спросил он, желая срочно утолить свою жажду знаний.

— Что? — переспросила она. — Не выводи меня из себя.

Она выпрямила указательный палец.

— Ваг это неплохой кусок. Нет, не этот. Нет, рядом с ним, — направляла она руки мясника. — Там. Да, этот.

Мистер Ланг вернулся к прилавку с толстым куском говядины, на конце которого белела косточка.

— Немного жирноват, — прокомментировала свой выбор миссис Риггс.

— Отличный кусочек, — произнес мистер Ланг, продолжая монолог, который вел целое утро; главные реплики в нем были «все мясо свежее» и «прекрасный кусочек» с вариациями.

Он поднял мясо на уровень лица и медленно повернул его. Миссис Риггс поджала губы.

— Мам, почему не бывает синего мяса? — спросил Уилл.

— Потому что не бывает, — буркнула миссис Риггс, в высшей степени довольная тем, что ее ответ прекращает всякую дискуссию.

Мистер Ланг, повинуясь ее кивку, шлепнул прекрасный образчик всегда свежего мяса на разделочный стол.

— Мам, — завелся настойчивый Уилл, — а почему…

— Прекрати! — взорвалась миссис Риггс, — Замучил уже!

Толстые губы мистера Ланга снова растянулись в приветливой улыбке.

— Так ты, сынок, спрашиваешь, почему не бывает синего мяса?

Уилл покосился на мать. Она взглядом выказала ему свое недовольство. Он ничего не ответил.

— Так ведь? — спросил мистер Ланг.

— Д-да, сэр, — Уилл еще раз обернул поводок вокруг грязного кулака и шаркнул туфлей по разворошенным опилкам.

— В таком случае ответь мне сам на один вопрос, — сказал мистер Ланг, проводя острым как бритва ножом по мясу.

— Какой? — спросил Уилл. — Не дергай, Простофиля.

— Выведи его на улицу, — нетерпеливо приказала мать. — Ты мешаешь мистеру Лангу.

— Что вы, нисколько, — добродушно сказал мистер Ланг. — Я с радостью объясню Уиллу, почему не бывает синего мяса.

— Почему? — спросил Уилл.

— На самом деле, — продолжал мистер Ланг, снова шлепая мясо об стол, — когда кровь еще в теле, она, как ты знаешь, синяя.

— Правда? — Голос Уилла взмыл от изумления.

— Точно так! — Мистер Ланг подмигнул миссис Риггс.

Та чуть растянула губы, показывая, что оценила юмор.

— Но!.. — многозначительно произнес мистер Ланг, разворачиваясь кругом, чтобы оторвать кусок бумаги от толстого рулона. — Но когда тело распарывают и кровь соприкасается с воздухом… она становится красной.

Уилл поднял глаза на дородного мясника. Никто не смог бы сказать, какие химические и физические изменения творятся в мозгу у мальчика. Никто бы не смог предвидеть удивительной реакции, которая произошла миг спустя, когда новое знание заполнило то, что отец Уилла часто в шутку называл вакуумом.

Возможно, дело было в самом слове «кровь» или в образах, какие оно вызвало у мальчика в голове. Но даже его мать не способна была определить, в чем причина. А мистер Ланг продолжал болтать, едва ли сознавая, какую сумасшедшую идею он только что породил.

— Именно кровь, как ты понимаешь, и делает мясо красным, — завершил он, взмахивая белой бумагой. — Скорее всего, мясо синее, когда оно еще в теле. Но когда мы разрезаем тело, мясо делается красным.

То, что он говорил неправду, не имело значения. Эффект в любом случае был бы тот же самый.

Он поднял кусок мяса перед Уиллом. Пальцы были в крови. Мистер Линг на самом деле был простым, добродушным человеком. Он настолько привык к подобному зрелищу, что уже не задумывался о нем.

— Видишь? — спросил он. — Красное.

Уилл стоял, сосредоточенно глядя на него, глаза что блюдца, воздух с трудом вырывается из приоткрытого рта. Простофиля сидел в опилках, задней левой лапой гоняя блох на брюхе.

И вот тогда сформулировалась первая мысль.

— Его убили, — сказал Уилл. — Убили.

Седые косматые брови мистера Ланга сошлись на короткое совещание, он поджал губы. Миссис Риггс ощутила, как по спине ползет что-то похожее на озноб.

— О чем это ты? — Волнение нашло способ отразиться в голосе.

На самом деле она не собиралась ни о чем спрашивать. Просто давно уже привыкла задавать вопрос, что он имеет в виду, по сотне различных поводов, и сейчас не смогла удержаться.