Оба молчали.
Им не требовалось никаких слов.
* * *
Около двух часов ночи Катарина очнулась от беспокойного сна. Некоторое время не удавалось уразуметь, что не так, но когда она поняла, что за окном не шум нью-йоркских улиц, а звон цикад, и что вдыхает она не пересушенный воздух квартиры, а душистый тропический, все встало на свои места. Она спустила ноги на пол и, поежившись от ночной прохлады горных широт, накинула толстый махровый халат. На веранде обнаружилось, что Майклу тоже не спится. Она тихо подошла к нему, помолчала, глядя в небо, усыпанное такой россыпью звезд, какую видела только в Африке. Потом мягко положила руку на плечо сына.
– Ну что, милый? Ведь не так уж здесь плохо, а?
Майкл ответил не сразу, сначала пожал плечами, а когда, наконец, заговорил, в голосе его было больше боли, чем гнева.
– Нет, здесь неплохо. По правде сказать, здесь очень даже красиво. Но, понимаешь, мам, дела в Нью-Йорке только-только стали налаживаться. И что, если здесь у меня не будет друзей, или я не сумею попасть в легкоатлетическую команду, или...
– Или ты дашь себе шанс и попробуешь свои силы, – перебила его Катарина. – Завтра у тебя урок подводного плавания, так что кое-какие плюсы в твоем положении все-таки есть, а?
Они еще с несколько минут помолчали, стоя в темноте, и Катарина подумала, что молчание сына – лучший из его возможных ответов. Он даже не отстранился от ее поцелуя на ночь, что тоже было хорошим знаком: может быть, все еще утрясется само собой.
Впрочем, долго еще после того, как Катарина ушла, Майкл стоял в ночи, опираясь на перила веранды, во власти странных переживаний. Он вовсе не собирался плакаться, и теперь было немного стыдно оттого, что он, как какой-нибудь малыш-переросток, выдал матери свои страхи. Но он и в самом деле с содроганием думал о том, как отправится в понедельник в новую школу. И, к тому же, как целых три месяца выжить на такой верхотуре?
По крайней мере, неужели нельзя было поселиться поближе к пляжу?
Вокруг инструктора по подводному плаванию топтались шесть человек. Майкл с подозрением посматривал на них, размышляя, так же они дрейфят, как он, или меньше. И вчера, и сегодня утром – черт, даже еще полчаса назад – поплавать в океанской глуби казалось классной идеей. Но утром они тренировались в плавательном бассейне, где нет прибоя, вода мелкая, и было их всего-то три новичка, и Дейв, инструктор, показывал им в воде, что делать, в то время еще один человек стоял на краю бассейна, подстраховывая на всякий случай.
На тот случай, если кто-то, к примеру, начнет тонуть.
Теперь их здесь было шестеро, не считая Майкла, из чего вытекало, что Дейв не сможет уследить сразу за всеми, и Тихий океан при этом не в пример больше бассейна. К тому же плавательный костюм с трудом налезал на тело, а когда налез, оказалось, он всюду жмет, и немилосердное солнце калило его черную резину. Майкл вспотел, и там, где по спине потекли струйки, ужасно чесалось.
Снаряжение здесь на берегу казалось более громоздким, а акваланг – тяжелей, чем утром в бассейне, и когда он всунул руки в лямки и укрепил на спине баллон, то еле удержал равновесие. Но все-таки, раз уж он зашел так далеко, отступать не пристало. Подхватив ласты и маску, Майкл еще раз проверил регулятор воздуха и направился вниз, к пляжу.
Всего несколько минут назад, когда они выбрались из фургона и понесли снаряжение в скверик, разбитый сразу над пляжем, волны выглядели вполне обычно, теперь же они все вдруг превратились в девятые валы, хотя Майкл и был уверен, что ничего подобного произойти не могло.
Абсолютно уверен.
– Это твой первый заход, верно? – сказал кто-то за спиной Майкла.
Он насторожился, заподозрив в голосе нотку враждебности, и оскаленная физиономия Слотцки возникла перед глазами. Но Слотцки здесь не было – он остался в Нью-Йорке, где, есть надежда, отморозит себе задницу. Но все равно Майкл не собирался признаваться в том, что это его дебют и что за спиной у него лишь тренировки в бассейне.
– Да нет, нырял пару раз.
– Я тут с десяти лет как рыба в воде, – теперь Майкл уловил особую интонацию, которую уже научился распознавать как местный акцент. – Но когда полез в первый раз – трусил до смерти. Когда в океан, конечно, полез, не в бассейн тренировочный.
Тут они спустились на пляж, и Майкл смог хорошенько рассмотреть парня. Он был не из их группы и, видно с первого взгляда, не турист. Примерно того же возраста, что и Майкл, он был ниже ростом и таким гибким, что этого не мог скрыть даже неповоротливый плавательный костюм. Глаза цветом почти равнялись с иссиня-черными волосами, а мелькнувшие в ухмылке зубы казались до неправдоподобия белыми.
Майкл пока не мог разобраться, дружелюбна эта ухмылка или нет.
– Так ты что, один, что ли, плаваешь? – спросил он.
– Конечно, один. Все время.
Майкл вспомнил, как Дейв наказывал этим утром никогда, ни в коем случае не плавать под водой в одиночку, но вряд ли этот парень прислушается к совету новичка. Он уже натягивал ласты, и Майкл последовал его примеру. Не успел он всунуть ногу в одну, как в нее набился песок, и пока натянул обе, то два раза чуть не свалился.
Но все-таки устоял, не то что еще один новенький.
– Внизу увидимся, – сказал черноволосый, натянул маску и, сунув нагубник в рот, задом пошел в воду, пока не погрузился по пояс; потом лег на спину, перекинул ноги через себя и исчез.
Минут через пять закончила приготовления группа Майкла, и Дейв повел ее в воду.
Майкл шел в паре с человеком по имени Лез, лет тридцати на вид, державшимся незаметно. Повернувшись спиной, чтобы войти в воду только что виденным способом, он споткнулся три раза, прежде чем допятился до глубины, на которой уже можно было нырнуть. Взял трубку в рот, еще раз проверил регулятор подачи воздуха и, наконец, надел маску. Потом глубоко вздохнул, лег на воду и сделал кувырок.
В одно мгновение мир вокруг преобразился.
В плавательном костюме стало удивительно ловко – он сделался как бы второй, защищающей от холодной воды кожей, при этом ничуть не сковывающей движений.
Вода была хрустальной прозрачности. Песок внизу вскипал струйками и перемещался, словно океанское дно превратилось в жидкость.
Почувствовав легкую боль в груди, Майкл понял, что все еще сдерживает дыхание. Он заставил себя выпустить воздух, затем медленно сделал вдох. Легкие наполнились свежим воздухом из акваланга. Вдохнув второй раз, он оглянулся и заметил, что Лез, футах в двадцати впереди, уже плывет прочь от пляжа. Майкл рванулся было закричать, чтобы тот подождал, не уплывал без него, но тут же сообразил, что даже сумей он крикнуть, никто его не услышит.
