Мортон взвизгнула, высоко подпрыгнула и приземлилась, замахнувшись кулаком. Удар пришелся Парку в ухо.
— Ой! — Он выбросил вперед руку, блокируя второй удар, прежде чем он обрушился на его живот. — Эй, это уже чрезмерная реакция, тебе не кажется?
Мортон отвела руку со все еще сжатой в кулак кистью. Она тяжело дышала, словно после бега на длинную дистанцию, а глаза сверкали так, что Парку стало не по себе.
— Ты! — выдохнула она. — Ты!
— А ты кого ждала? Думала, что это Кинг Пет? — спросил Парк.
Мортон дико оглянулась, с трудом сглотнула.
— Дурость с твоей стороны, — сказала она. — Ты мог серьезно пострадать.
— Уж это точно, — согласился Парк, потирая ухо, потом нахмурился. — Слушай, а чего ты так психанула? Я думал, ты не веришь в проклятья или привидения.
— Да, не верю! Кто угодно бы закричал, если бы к нему подкрались сзади и схватили.
— Ты не просто закричала. Это был отчаянный вопль ужаса! — сказал Парк.
— Надо нам поскорее догнать остальных, а то влипнем в неприятность, — сказала Мортон.
Парк скрестил руки на груди. Он понял, что был прав. Мортон что-то скрывала от него. В глубине души она была не такой уж крутой, какой хотела казаться.
— Без меня. Я никуда не собираюсь идти, кроме как домой. И мне наплевать, пусть меня потом исключат из школы Грейвьярд. Наоборот, буду только рад, — мрачно добавил он. — По крайней мере останусь жив после шестого класса.
— Не глупи, — сказала Мортон. — Мы должны идти с группой. Это гораздо безопаснее.
— Безопаснее? — переспросил Парк. — А кто нам угрожает?
Но прежде чем Мортон успела ответить, лампочки в тоннеле замигали. И погасли совсем.
Парк моргнул. И в первый момент не поверил своим глазам. Моргнул снова: темно, с закрытыми глазами, темно с открытыми. Определенно, в музее вырубился свет.
Откуда-то, как ему показалось, издалека послышались крики и визг.
— Мортон? — позвал он.
— Здесь я, рядом, — откликнулась она.
В ее голосе звучало больше досады, чем испуга. Парк протянул руку и схватил ее за рукав. К его удивлению, она не оттолкнула его.
— Может быть, это так, ерунда. И если мы останемся здесь, свет, возможно, опять загорится.
— Я считаю, нам нужно вернуться к классу, — донесся до него голос Мортон из кромешной темноты. Это не была темнота ночи, с тенями и полумраком там, где падает свет уличных фонарей или освещенных окон, или проходящих машин. Это была всепоглощающая тьма, непроницаемая стена тьмы.
— Не самая удачная мысль, — сказал Парк.
— Мы просто повернемся и пойдем вдоль стены, — благоразумно предложила Мортон. — Разве это так трудно?
— А как насчет этих ложных ходов? Что, если мы свернем в один из них? — возразил Парк.
— Они завалены. Пойдем, Парк.
— Ну, давай-давай, — проворчал Парк. — Ты иди первой.
Он сильнее сжал локоть Мортон. И стал ждать. Удаленные крики одноклассников стали слышны тише, приглушеннее. Ему показалось, что он уловил едва слышный голос мисс Кэмп, призывающий к порядку.
— Так что? Струсила? Иди, — сказал Парк и вдобавок к своим словам дернул Мортон за руку.
Молчание…
— Мортон, — окликнул ее Парк. Мортон не ответила.
— Мортон! — дернул он ее снова. Рукав рубашки Мортон оторвался длинной полоской.
— Ой, извини, — сказал Парк. Но и теперь Мортон не заговорила. Волосы на затылке у Парка вдруг встали дыбом от страха. Он облизнул губы.
— Мортон, — хрипло проговорил он. — Извини, я разорвал твою рубашку.
Он сжал лоскут грубой материи в руке, ожидая, что Мортон ответит ему, скажет хоть что-нибудь. В этот момент перед его глазами мелькнуло видение: мумия. Большая мертвая мумия, замотанная в полоски грубой ткани.
— Мо-ортон! — Теперь его голос превратился в панический шепот.
Что-то шевельнулось в темноте. Что-то прошаркало ногами в их сторону. Парк попытался оторвать ноги от пола, но они словно приросли к нему.
— Мортон, это не смешно, — выдавил Парк.
Легкое дуновение коснулось его лица. Пахнуло чем-то противным, отдающим древностью, — слегка сладковатый, слегка гнилостный запах.
У Парка перехватило дыхание. Потом, открыв рот, он закричал что было сил:
— Мортон!
— Мортон нет, — произнес тихий голос. Кто-то схватил его за плечи и резко развернул в другую сторону.
Его обматывали — обматывали, как мумию.
— Нет! Отпустите меня! — кричал он. — Помогите! Помогите м…
Полоска ткани закрыла ему рот. Кто-то произнес ему прямо в ухо:
— Похоже, теперь ты весь связан.
Глава 7. Единоборство во мраке
Парк попытался что-то сказать. Попытался бороться. Но руки его были накрепко припеленуты к туловищу.
Он в отчаянии брыкнул ногой. Ступня наткнулась на что-то твердое. Удерживающие его руки ослабли. Парк дернулся в сторону, чувствуя, как полоски ткани, которыми он был обмотан, разматываются.
— Ах, ты так! — произнес голос — в нем звучала злость.
Парк рванулся бежать. Но споткнулся о полоску ткани, плечи ударились о стену. Он сумел удержаться на ногах, однако сохранять равновесие в темноте, без помощи рук, было очень трудно. Темнота за ним наполнилась воем. Этот звук ударил его как будто кулаком по спине. Парк заставил свои ноги двигаться быстрее. И с ходу врезался в другую стену. Отпрянул назад, потом постарался собраться с мыслями. Если одним плечом все время касаться стены, тогда его не будет, как мячик, швырять от одной стороны тоннеля к другой. Прислонившись плечом к стене, он продолжил путь. И тут он услышал: существо, напавшее на него, уже за спиной. Он чувствовал его зловонное дыхание, слышал шарканье его ног.
Неужели оно видит в темноте? И таким образом обнаружило Мортон? Ему надо позвать на помощь. Надо освободиться от этих обмоток. Он ударился плечом об угол и вылетел за него. В то же мгновение он почувствовал, что кто-то схватил конец полоски, тянущейся за ним.
Она тащила, притягивала его к стене. Он уперся ногами. Его путы затянулись сильнее, сжимая локти. Какое-то время он смог сопротивляться, но недолго. Он почувствовал, что его кроссовки скользят по полу. Самого его завертело, словно большую беспомощную рыбу.
Он оперся плечом о стену и оттолкнулся ногами от пола. Все напрасно. Существо, стоящее сзади, было намного сильнее, чем он.
Тут у Парка появилась новая идея. Если чудовище из темноты смогло замотать его в полоски ткани, почему бы ему не попробовать самому размотаться? Он немного сдвинулся вперед, и путы ослабли. Потом он начал вертеться в направлении, обратном закручиванию, и вертелся так до головокружения. У него получилось! Обматывающие его полоски ткани начали разворачиваться. Парк кружился, как флюгер, ударяясь о стены, спотыкаясь, задыхаясь. Обмотки спадали с него петлями, цепляясь за ноги. Он пинками отбрасывал их и продолжал вертеться, как дервиш во время священного танца.
