– Н-да. А дальше?
– Дарья Картошкина незамедлительно собрала митинг на площади народных гуляний и рекомендовала избрать новым главой города незнакомого парня. И избрали варяга, за милую душу.
– А на кладбище чего они делают?
– «Новая метла» им давай лапшу на уши вешать. Мол, сделаю Верхнеоральск процветающим городом за счет туризма. Только порядок нужно навести, и заживете, как никогда не жили.
– Нью-Васюки!
– Чего?
– Ничего. Ври дальше.
– А начнем, говорит, со старого кладбища. Объявляю субботник по благоустройству территории.
– Все понятно. Ну, дай им Бог… А Людку я сейчас у них отобью.
– Поаккуратнее бы нужно. Их много.
– А у меня вот что есть. – С этими словами Плацекин извлек из заднего кармана пистолет и повертел его перед носом Кузьмича. Тот в сомнении покачал головой, но промолчал.
Когда они достигли кладбищенских пределов, Плацекин поразился царившему здесь веселью. Народ резвился, словно дело происходило не на месте вечного покоя, а на площади народных гуляний в пасхальный день. Слышны были смех, громкие возгласы, люди весело перекликались друг с другом. И в то же время работа на кладбище кипела. Вырубались чрезмерно разросшиеся кусты сирени, акации и шиповника, выкашивались серпами заросли сорных трав и бурьяна, по возможности выравнивались и посыпались песком дорожки. Подобного энтузиазма Верхнеоральск не видывал со времен социалистических субботников.
«Ну, сейчас я вам испорчу веселье, – злорадно подумал майор. – Найти бы только Людку».
– Ты думаешь, где она? – спросил он у Кузьмича.
– Жена-то ваша? Сейчас разыщем. – И старик убежал.
Плацекин медленно брел по расчищенной дорожке, разглядывая надписи на крестах и памятниках.
– Нашел! – услышал он возглас позади себя и обернулся. Перед ним стоял Кузьмич. – Нашел, – почему-то шепотом повторил старик. – Идемте, покажу.
Он повел Плацекина куда-то в сторону, и вскоре тот увидел тачку, на которой сидела бесформенная фигура, закутанная в старый брезент. Над ней вилась мошкара. Майор подошел вплотную к фигуре и попытался отогнуть брезент.
– Уйди, – раздался хриплый возглас. Голос мог принадлежать кому угодно.
– Люда?
Полог немного раздвинулся, и майор узрел фрагмент физиономии своей несчастной супруги.
– Миша, спаси меня! – услышал он жалобное стенание.
– Допрыгалась, зараза, – язвительно произнес Плацекин. – Будешь знать, как во власть ходить! Ладно, не высовывайся. Сейчас я попробую увезти тебя отсюда.
Он взялся за оглобли тачки и попытался сдвинуть ее с места. Однако архаичное средство передвижения не поддавалось. Он взглянул на колеса. Те провалились в глубокую борозду, и освободить их, не облегчив тачку, не было никакой возможности.
– Слезай, – прошипел Плацекин.
– Не могу. Я голая.
– Слезай, тебе говорю! Уже нечего скрывать. Тебя и так все видели. Укутайся этой дерюгой и спускайся на землю.
Тачка дрогнула и заметно качнулась.
– Мясистая ты у меня, – отметил Плацекин. – Ну, ничего. Теперь похудеешь. Уж я позабочусь. Не будешь сгущенку на работе жрать.
– Эй, парень? Ты чего это делаешь?! – донесся до Плацекина чей-то настороженный голос, показавшийся ему знакомым.
– Да? Чего? – послышался другой, похожий на первый.
Оборачиваться и смотреть, кто пытается остановить его, майор не стал. Вместо этого он прошипел жене:
– Давай, шевелись… Иди скорее вперед.
– Тебе говорят! – вновь послышался первый голос. – Повернись-ка к нам!
Плацекин убыстрил ход, одновременно дотронувшись до заднего кармана брюк, где лежал пистолет.
– Да пусть себе идет, – услышал он женский голос, который тотчас узнал. Голос принадлежал мамаше Картошкиной.
– Да это же майор! – вскричал новый человек.
«Толик», – понял Плацекин.
– Да ты повернись к нам, – продолжал Картошкин. – Не бойся. Вязать тебя не будем.
– А я и не боюсь, – сказал Плацекин, доставая из кармана пистолет.
– Ага. Вон ты что удумал, – произнесла мамаша. – Понравилось, видать, стрелять по людям. А сейчас в кого палить собрался? В нас, что ли? Так мы тебя задерживать не собираемся, и супружницу твою, кстати, тоже. Идите себе.
– Пойдем в свое время, – сообщил майор, теперь уже повернувшись всем корпусом к своим недавним друзьям. Напротив него стояли Картошкин с мамашей, близнецы и Иван.
– Ты зачем Шурика убил? – неожиданно поинтересовался Картошкин.
Плацекин хотел доходчиво объяснить, что вины его нет, а попросил об этом сам джинсовый парень, но почему-то из его уст вылетели совершенно иные слова.
– В целях государственной безопасности, – неожиданно изрек он.
– Это как же понимать?
– А так. Город наш испокон веков был тихим, а появился этот деятель, которого вы называете Шуриком, и сразу все полетело вверх тормашками. А все этот Шурик… Он народ мутил. А на самом деле он кто? Да, психбольной беглый, если хотите знать! А вы: чудотворец, чудотворец! Псих он, вот и все!
– Чего же ты возле него крутился? – ехидно спросила мамаша.
– Хотел в доверие войти, чтобы узнать его планы.
Мамаша засмеялась:
– Он же псих, как ты утверждаешь. Заковал бы его в наручники, засунул в машину и отвез в дурдом. Возможности у тебя имелись.
– Спешить было некуда.
– Он, наверное, по приказу бабы своей действовал, – высказал предположение Славка. – На престол ее возвести хотел.
– Может, и так, – не стал отпираться Плацекин. – Она не хуже других была.
– Не хуже других!.. Ну, конечно! Комендантский час ввела, людей порола…
– Для вас же, дураков, старалась.
– Сам ты дурак! И баба твоя дура! Но, к счастью, долго она не процарствовала, – Славка усмехнулся. – Эй ты! – обратился он к Людмиле Сергеевне, которая стояла поодаль и прислушивалась к разговору. – Чего прикрылась? Никто наказания тебе пока что не отменял. Заголяйся по-новой.
– Молчать! – заорал Плацекин. – Как ты смеешь так разговаривать с моей женой?!
– Да иди ты… Командир нашелся! Думаешь, если пушка в руках, то все можно? Вот, тетка Дарья, кого ты в своем дому привечала! Мент он и есть мент, какой бы овцой ни прикидывался.
– Действительно, товарищ майор, вы бы пистолетом не размахивали, – вступил в перепалку Иван. – А то он, не дай Бог, выстрелит.
– Для этого и достал, – отозвался Плацекин.
– А по какому праву вы носите оружие? – спросил Иван, стараясь придать голосу строгость.
– По служебному, – сказал Плацекин. – Именно, по служебному. Я, знаете ли, майор, к тому же начальник милиции в этом городе. И никто меня с должности пока что не снимал.
– Тогда я вас снимаю, – все так же строго произнес Иван. – Поскольку меня выбрали главой Верхнеоральска, то я имею подобные полномочия.
