Любое порядком сложное и малопонятное приземленному здравому смыслу явление природы материалистам свойственно схематично объяснять предметными аналогиями бытия. Стало быть, развивавшиеся в примитивной форме как бы естественных религий языческие суеверия, близкие к ним волховские заблуждения и более ранний шаманизм — суть комбинации произвольных катафатических аналогий, исходящих из вульгарного материализма. Они опираются лишь на прямое восприятие ограниченных органов чувств человека, убогий рассудок, не далеко ушедший от животного, и легкое скольжение ума по поверхности сложнейших явлений, доселе остающихся малопознаваемыми в наши времена довольно продвинувшихся естествознания, техногностики и теологии.
Я в какой-то мере солидарен с техногностиками, утверждающими, что Господь Вседержитель вкладывал разумные души в неразумные тела человекообразных с целью подвигнуть одушевленных Им гоминидов на путь интеллектуального когнитивного прогресса и ментальной гносеологической эволюции. Так как познавая расширяющуюся Вселенную, какая бы энтропия ей ни угрожала, человек разумный познает Бога с большой буквы.
Возможно, познание путей Господних и методов контроля Его над всем сущим, — духовным и материальным, — предопределены постулированным сходством разумных душ наших с идеальным всеблагим апокалиптическим образом Божьим.
Невзирая на то, reservatio mentalis, для истинно верующих апокалипсис есть не более, чем благодатное откровение, ниспосланное свыше. А упомянутое нами духовное сходство и, вероятно, генетическое сродство человека с Богом вовсе не предполагает непременное наделение Его человекообразным телом, если не идет речь о Христе Спасителе и трансцендентном таинстве Боговоплощения в кенозисе.
Истинная вера, — вам, дама-неофит, должно быть это известно из античных «Мистерий Эпигнозиса», — зарождалась и развивалась наряду с натуралистическими языческими верованиями. Причем возникли последние отнюдь не из-за животного ужаса перед непознанными и устрашающими грозными явлениями земной природы, как лжеименно веками проповедуют атеисты и агностики, выдавая свою боязнь собственную, иррациональную и суеверную, за всеобщее явление от ветхого Адама до наших дней.
Достаточно сказать, что древние греки ничуть не боялись Зевса с его молниями. Да и римляне не впадали в массовую панику по случаю обыкновенной весенней грозы. Тот же XII римский легион почти пять столетий носил почетное звание Fulminata, а именно — облагодетельствованный молнией.
Толпы индусов не валились как снопы ниц, не тряслись от ужаса, слыша громовые раскаты ваджры бога Индры. Викинги нисколько не страшились громовержца Тора и его молота. Не теряли чувств от страха и наши с вами славянские пращуры, отождествляя молнию с идолищем Перуном.
Природных божеств в пантеоне натуралистических религий, включая и обожествленных животных, древние люди нисколько не пугались до дрожи в коленках. Суеверно опасались их, не без того, но не паниковали. Об этом свидетельствуют как мифологические и литературные античные источники, так и прорицания наскальной живописи, сделанной в виде писаниц, петроглифов в более ранние палеолитические эпохи.
Ну не боялись троглодиты своей, как многие из них думали, благой матери-природы, и все тут! Иначе бы неоткуда у дикого пещерного человека взяться концепции-архе об изначальном природном Добре. Напротив, громы и молнии они прагматически принимали как благостыню свыше в виде небесного огня, затем бережно поддерживаемого для защиты от диких саблезубых зверей, обогрева пещеры и приготовления вкусной и здоровой пищи.
Божественный дар с небес есть благо, а не проклятье в упрощенном понимании материалистов и прагматиков.
Истинного страха Божия и в сравнительно цивилизованной античности знать не знали. Не ведали о нем по большому счету и ветхозаветные язычники-иудеи, поклонявшиеся языческому храму царя Соломона вкупе с неизреченным тетраграмматоном Яхве.
Нынешний догматический тезис «блажен муж, бояйся Господа» обрел религиозное обоснование спустя многие века вследствие воздействия эсхатологической пропагандистской литературы, будучи интеллектуальным продуктом намного более развитой катафатической теологии в христианстве, а также ее заимствовании в средневековых канонах иудаизма и мусульманства, разработанных как теистические религиозные доктрины.
Хотя, как вы знаете, страх перед гневом неведомого неизреченного божества впервые проявился у наших предтеч — языческих Архонтов Харизмы, когда перед ними встала кошмарная дилемма обретения разумного соотношения естественного и сверхъестественного, рационального и сверхрационального. До обращения в христианство эти страшные дихотомические апории разделения и объединения сущего для них оставались онтологически неразрешимы в рамках примитивного орфизма…
…Задолго до античных харизматиков дала о себе знать дихотомия религии и магии. Примерно за семь тысячелетий до нашей христианской эры от первобытных материалистических верований начали понемногу отпочковываться собственно магия и колдовство. Кое-где они вылезли из первобытного шаманизма и поганского волховства позднего каменного века у недоразвитых или одичавших народностей.
В античных цивилизациях сначала оформился развитой политеизм, обрели кодификацию языческие верования в высшие силы, якобы обладающие полным контролем над явлениями природы, какой бы мнимой и тщетной ни была эта вера. Только затем из словесных религиозных формул, гадательных обрядов, пророческих ритуалов, интуитивных свершений жрецов и оракулов мало-помалу выделились магические изуверства в недоброкачественном виде ересей и сектантства.
При этом маги, колдуны, знахари, ведуны и прочая нечисть целенаправленно отделяли тщетные суеверия по обычаю, в силу случайно сложившихся традиций, которые открыто исповедовали официальные жрецы, родовые волхвы, племенные шаманы, от действительно вредоносных тайных эффективных инвокаций, заговоров, заклятий. Потому как наряду с материалистическими суеверными установками в языческих религиях мы находим несомненные эпигностические мистериальные элементы, истинные тайные знания о божественном, доступные лишь немногим посвященным. По преимуществу магические обряды происходят из исковерканных, безграмотно приспособленных к злонамеренным нуждам таинств древних полутеистических вероисповеданий.
Во многом магия и колдовство, распространившиеся подобно чуме в раннем средневековье и сверх того в период псевдо-Возрождения, представляют собой извращенное теоретическое наследие, искаженную практику натуралистических древних полурелигий, языческих мистерий, шаманских и волховских таинств. Достоименно, против зловредительных пережитков прошлого организационно противовосстали христианские рыцари Благодати Господней в девятом столетии нашей христианской эры. Во имя Отца, Сына и Святого Духа…
