Ничего. Но люди все приходят и приходят к нам со вздохами о дискарнатах. Они приходят с вещими снами, с неожиданно обретенной способностью говорить на иностранных языках либо играть на различных музыкальных инструментах, которые они видят в первый раз в жизни. Я видела людей, которые, впав в похожее на транс состояние, начинали писать совершенно другим почерком. Я слышала о маленькой девочке, которая, также в трансе, говорила голосом мужчины. Что это значит? Просто то, что мы достигли края новой неизвестности и не можем понять, что лежит перед нами.
Доктор Хиллберн сняла очки и потерла глаза. Внезапно она почувствовала себя очень уставшей. Ведь она так надеялась, что этот парень из Алабамы станет тем, кого она искала.
– Прости меня, – сказала она. – Я не разуверилась в том, что ты рассказал о себе и своей семье. Твой друг мистер Меркль в этом просто уверен. Но…
Как мы можем проверить эту черную ауру, которую ты видишь? Как мы можем проверить того, кто чувствует, что умирает? До тех пор, пока мы не придумаем новые, поддающиеся проверке эксперименты, мы этого не сможем. Поэтому я собираюсь отослать твою папку другим парапсихологам. Между тем…
Извини, но у меня большой список людей, ожидающих своей очереди. Я собираюсь просить тебя освободить комнату.
– Вы…
Хотите, чтобы я уехал?
– Нет, не хочу; но боюсь, что тебе придется. Я могу продержать тебя до конца недели и отправить тебя домой на автобусе. Я надеюсь, что кто-нибудь их парапсихологов, который прочитает твою папку…
Лицо Билли запылало. Он резко встал, думая о деньгах, которые он истратил на поездку сюда.
– Я уеду завтра, – сказал он. – И больше никто меня не увидит. Я думал, что вы поможете мне!
– Я говорила, что мы проведем ряд тестов. Мы сделали это. Я двигаюсь на ощупь во тьме, также как и ты, и мне очень бы хотелось иметь место для всех, обладающих пси-способностями, но у меня нет такой возможности. Я не говорю, что не верю в твои возможности, но на сегодняшний день помимо твоих собственных слов им нет никаких доказательств.
– Понятно, – смущенно и зло ответил Билли. Все это время потрачено впустую! – Мне не нужно было приезжать сюда. Я ошибся, теперь я знаю это. Вы не можете понять или помочь мне, потому что на все смотрите посредством машин. Откуда машине знать, что у меня в голове или в душе? Моей маме и матери моей мамы не нужно было для их работы никаких машин – и мне не нужно, тоже.
Он сверкнул на Хиллберн глазами и вышел из кабинета.
Доктор Хиллберн не обвиняла его. Она развернула свое кресло и поглядела на освещенный серыми полуденными солнечными лучами парк. Она всей душой не хотела отпускать Билли Крикмора, потому что что-то в нем чувствовала, нечто важное, что не могла точно понять. Но ей нужно было занимаемое им помещение, и с этим ничего нельзя было поделать. Она глубоко вздохнула и углубилась в дневник снов Бонни Хейли. Бонни все еще снилось горящее здание, а ее вестник все еще пытался внушить ей слово. Что-то, звучащее как «колючка». Она перечитала последние сны Бонни – все одинаковые за исключением мелких деталей – и достала с книжной полки карту Чикаго.
Они пришли за Генри Брэггом в самый тихий час, около трех ночи, и включили весь свет в его зеркальной комнате.
Пока Брэгг одевал очки, Найлз стоял возле его кровати.
– Вас хочет видеть мистер Крипсин, – сказал он. – Вам не нужно одеваться. Халата и шлепанец будет достаточно.
– Что случилось? Который час?
– Рано. Уэйн собирается оказать услугу мистеру Крипсину. Необходимо, чтобы при этом присутствовали вы.
Найлз и крепкий светловолосый телохранитель по имени Дорн сопроводили Брэгга в восточное крыло здания, в личные апартаменты Крипсина. За неделю, прошедшую с тех пор, как уехал Джордж Ходжес, Брэгг изнежился словно принц. Он приобрел отличный загар и пристрастился к пина-кохладас. Когда вокруг него порхали представленные ему Найлзом молодые девушки, он начисто забывал о своей жене, детях, доме и практике. На шее он стал носить цепочку со знаком зодиака. Он делал свою работу: находился поблизости от Уэйна. Если вместе с этим он получал кое-какие удовольствия, то разве это его вина?
Найлз нажал кнопку звонка у двери кабинета Крипсина. Двери открылись, и Брэгг вошел в комнату. Свет торшеров был направлен на него, а с перекладин на стенах свешивались темные скелеты. Крипсин сидел за своим столом сложив руки перед собой. Его голова была освещена светом лампы.
Брэгг прикрыл глаза руками, поскольку яркий свет вызвал почти болезненное ощущение.
– Мистер Крипсин? Вы хотели меня видеть, сэр?
– Да, подойдите ближе.
Брэгг подошел. Ощущение персидского ковра под ногами исчезло. Он посмотрел вниз и увидел, что стоит на большом куске тонкого пластика, положенного поверх ковра.
– Прекрасно, – сказал Крипсин. – Стойте, пожалуйста, там.
– Что случилось? – усмехнулся Брэгг.
– Уэйн? – Крипсин взглянул налево, на фигуру, сидящую на стуле с высокой спинкой. – Ты готов?
Брэггу понадобилось несколько минут, чтобы узнать Уэйна. Лицо юноши было бледно, и он походил на привидение. Прошло несколько дней с тех пор, как Брэгг видел Уэйна последний раз, и теперь мальчик выглядел как незнакомец. Уэйн держал на коленях маленькую коробочку и что-то тер между пальцев.
– Это…
Волосы? – удивился Брэгг.
– Что я тебе говорил раньше, сынок? Либо ты готов к проверке, либо нет.
– Эй, – вмешался Брэгг, – кто-нибудь объяснит мне, что происходит?
Дорн накрыл некоторые из стоящих поблизости от Брэгга скелетов клеенками и отодвинул кофейный столик и кресло в дальний угол комнаты. Уэйн сидел, глядя на волосы, которые он держал в руках; большая их часть была седыми, и они блестели как звезды. Держа их, он ощущал странное чувство. В его сознании всплыло лицо Крикморамладшего, и оно теперь не казалось таким злым, как раньше. Но он вспомнил, что отец ему говорил, что деяния Дьявола не всегда выглядят черными, как грех.
– Я готов, – сказал он и убрал волосы Рамоны Крикмор в коробочку. Он сможет вызвать это из глубины души, он знал, что сможет. Уэйн поднялся на ноги сжимая и разжимая кулаки.
– Приступим, – сказал Крипсин.
Прежде, чем Брэгг успел повернуться, Дорн схватил его за запястья и заломил руки за спину. Брэгг вскрикнул от боли, когда Дорн сжал его так, что он едва смог дышать.
– Мистер Найлз? – тихо сказал Крипсин.
Найлз достал из черного кожаного мешочка что-то, похожее на медные костяшки пальцев. Он надел это оружие на правую руку, и Брэгг заскулил от страха, когда увидел, что его поверхность усыпана кривыми обломками бритвенных лезвий.
– Уэйн! – закричал Брэгг и его очки соскочили с одного уха. – Во имя Господа, не дай им убить меня!
