— Где вы это взяли? — поинтересовался Джимми, забирая его.
— На дороге, возле машины Сьюзан.
— Тогда можно догадаться. Покинув нас, Маккаслин через некоторое время поехал домой к Нортонам. Получил сведения о Сьюзан, включая модель и номер машины, поехал осмотреть кой-какие проселочные дороги — просто на всякий случай. И…
В палате воцарилась надломленная тишина. Никто не испытывал потребности заполнить ее.
— У Формена все еще закрыто, — сказал Джимми. — А те деды, что ошиваются у Кроссена, в один голос жаловались насчет свалки. Никто не видел Дада Роджерса уже неделю.
Они мрачно переглянулись.
— Вчера вечером я разговаривал с отцом Каллахэном, сказал Мэтт. — Он согласился сотрудничать при условии, что вы оба — плюс Марк, разумеется, — сперва зайдете в новый магазин, объяснитесь со Стрейкером.
— Не думаю, чтобы он сегодня стал с кем-нибудь разговаривать, — спокойно заметил Марк.
— Что вы выяснили про них? — спросил Джимми у Мэтта. — Что-нибудь полезное?
— Ну, кое-какие кусочки я вместе, наверное, сложил. Стрейкер, должно быть, человек, который служит этой твари сторожевым псом и телохранителем, что-то вроде смертного приятеля. Он должен был появиться в городе задолго до Барлоу. Следовало исполнить некоторые обряды, чтобы умилостивить Отца Тьмы. Видите ли, даже у Барлоу есть свой Хозяин. Мэтт угрюмо взглянул на них. — Я склонен думать, что никто никогда не отыщет следов Ральфи Глика. Думаю, он и стал пропуском Барлоу. Стрейкер поймал Ральфи и принес в жертву.
— Ублюдок, — сухо сказал Джимми.
— А Дэнни Глик? — спросил Бен.
— Сначала Стрейкер пустил ему кровь, — ответил Мэтт. — Дар Хозяина: первая кровь — верному слуге. Потом Барлоу принялся за это сам. Но Стрейкер сослужил своему Хозяину и иную службу, еще до появления Барлоу. Кто-нибудь из вас знает, какую?
На миг все умолкли, а потом Марк совершенно отчетливо сказал:
— Собака, которую тот человек нашел на воротах кладбища.
— Что? — спросил Джимми. — Почему? Зачем ему это?
— Белые глаза, — ответил Марк, а потом вопросительно взглянул на Мэтта, который кивал в некотором удивлении.
— Всю прошлую ночь я клевал носом над этими книжками, не зная, что среди нас есть ученый-специалист. — Мальчик залился слабым румянцем. — Марк совершенно прав. Народные легенды о сверхъестественном стандартно упоминают о том, что один из способов напугать и прогнать вампира — это нарисовать черной собаке вокруг глаз белые «глаза ангела». Док у Вина был весь черный, если не считать двух белых пятен, которые Вин называл его «фарами» — они были у пса прямо над глазами. По ночам Вин выпускал псину пробегаться. Стрейкер, должно быть, заметил Дока, убил, а потом повесил на кладбищенских воротах.
— А как насчет этого Барлоу? — поинтересовался Джимми. — Как он появился в городе?
Мэтт пожал плечами.
— Не могу сказать. Думаю, в соответствии с легендами нам следует принять, что Барлоу стар… очень стар. Может быть, он уже менял имя — дюжину раз, тысячу раз. В то или иное время этот Барлоу, возможно, оказывался уроженцем чуть ли не всех стран мира, хотя я подозреваю, что он родом из Румынии или Венгрии. В сущности, как он появился в городе в любом случае неважно, правда, я не удивился бы, обнаружив, что к этому приложил руку Ларри Крокетт. Важно то, что он здесь. Дальше. Вот что вы должны сделать: возьмите с собой кол. И оружие — на случай, если Стрейкер еще жив. Для этой цели подойдет револьвер шерифа Маккаслина. Кол должен пройти сквозь сердце, не то вампир сможет подняться снова. Ты, Джимми, сможешь проверить, так это или нет. Проткнув его колом, вы должны отрубить Барлоу голову, набить рот чесноком и повернуть ее в гробу лицом вниз. Во всех художественных произведениях о вампирах — и голливудских, и прочих — пронзенный колом вампир почти мгновенно умирает, обращаясь в пыль. в реальной жизни может выйти иначе. Тогда вам надо утяжелить гроб и бросить в текучую воду. Я бы посоветовал Королевскую реку. Вопросы есть?
Вопросов не было.
— Хорошо. У каждого должен быть флакон со святой водой и кусочек Святого причастия. И перед тем, как идти, каждый должен исповедаться отцу Каллахэну.
— Не думаю, что среди нас есть хоть один католик, — заметил Бен.
— Я католик, — откликнулся Джимми. — Непрактикующий.
— Тем не менее вы исповедуетесь и покаетесь. Тогда вы пойдете очищенными, омытыми кровью Христовой… чистой, неиспорченной кровью.
— Хорошо, — согласился Бен.
— Бен, вы спали со Сьюзан? Простите меня, но…
— Да, — сказал он.
— Тогда вам и придется заколачивать кол — сначала в Барлоу, потом в нее. В нашей небольшой компании личная обида нанесена только вам. Вы будете действовать, как муж Сьюзан. И не должны дрогнуть — девушка обретет свободу.
— Хорошо, — снова сказал Бен.
— И самое главное… — Мэтт обвел взглядом всех присутствующих. — Вы не должны смотреть ему в глаза! Стоит посмотреть, как Барлоу завладеет вами и восстановит против остальных, даже ценой вашей собственной жизни. Вспомните Флойда Тиббитса! Поэтому иметь при себе оружие опасно, даже если оно необходимо. Джимми, ты возьмешь пистолет и будешь держаться чуть позади. Если придется осматривать Барлоу или Сьюзан, все равно, передашь пистолет Марку.
— Понял, — сказал Джимми.
— Не забудьте купить чеснока. И, если удастся, розы. Тот маленький цветочный магазинчик в Камберленде еще открыт, Джимми?
— «Северная красотка»? Думаю, да.
— Купите каждому белую розу, чтобы прикрепить к волосам или привязать к шее. И — я повторюсь! — не смотрите ему в глаза! Я могу держать вас тут, втолковывая сотни других вещей, но лучше идите. Уже десять, а отец Каллахэн может передумать. Всего хорошего. Буду молиться за вас. Для старого безбожника вроде меня молиться — тот еще фокус, но, сдается мне, я уже не такой безбожник, каким был когда-то. Это Карлайль сказал: «Если человек в сердце своем низводит с престола Господа, туда восходит Сатана»?
Никто не ответил, и Мэтт вздохнул.
— Джимми, я хочу поближе взглянуть на твою шею.
Джимми подошел к кровати и задрал подбородок. Раны, вне всяких сомнений, представляли собой проколы, но обе затянулись коркой и, похоже, отлично заживали.
— Не болит? Не жжет? — спросил Мэтт.
— Нет.
— Тебе крупно повезло, — сказал учитель, серьезно глядя на Джимми.
— Я начинаю думать, что так мне еще никогда не везло.
Мэтт откинулся на постели. Лицо выглядело измученным, глаза ввалились.
— Если хочешь, я приму таблетку, от которой отказался Бен.
