Настя посмотрела на нас и гордо задрала носик:
– Идем! Не боюсь я вашего Жруна!
Я тяжело вздохнул. Сам же разложил все по полочкам так, что теперь отступить невозможно.
– Пошли поскорей, – говорю, – пока нас искать не начали.
Я двинулся по тропинке, все еще надеясь, что Настя передумает. Обернулся – нет, идет за мной.
– Ладно, мы с вами, – сдалась Варя. – Только осторожно и недолго.
Минут за пять мы добрались до жестяного забора и проникли на территорию «Орленка». Я врубил фонарик и полез по насыпи через разрушенную стену. Нас снова накрыла какая-то сверхъестественная тишина. Звук крошащегося под ногами кирпича казался невероятно громким.
«Сейчас Жрагары со всей округи сбегутся на шум», – думал я.
Мы не стали задерживаться в первой спальне и сразу же нырнули в затхлый мрак коридора. Первый поворот направо – красный уголок. Я выключил фонарик, замер и прислушался. Никого. Даже пиявки не пищат.
– Вроде чисто, – говорю, – идем дальше.
Я снова врубил свет и повернул направо. С первого же взгляда стало ясно, что кто-то побывал в красном уголке после нас.
– Альбом пропал! – воскликнула Варя.
– Еще они знамена утащили и даже пару цветочных горшков! – заметил Кирилл Владимирович.
В комнате был устроен настоящий разгром. На полу валялись останки засохших растений и комья земли, окурки и пивная бутылка. Альбом исчез, на его месте остался выеденный склизяками прямоугольник.
– Кто-то утащил вашу игру? – спросил Настя.
– Боюсь, мы теперь все в одной игре, – сказал я и принялся осматривать комнату в поисках хоть чего-нибудь полезного, ценного ведь ничего не осталось.
Белый луч ксеноновой вспышки блуждал по красному уголку и обнаружил на полу антикварный портрет. Я поспешил поднять картину.
– Это ведь Ленин? В Советском Союзе он был главным президентом, как у нас Путин! – воскликнула Сорокина.
Я осмотрел портрет и обнаружил на его обратной стороне текст.
– Ленин был вождь, он революцию устроил. Историю знать надо, – строго сказала Варя.
Я положил портрет лицом на стол, осветил фонариком тыльную сторону и увидел рисунок безликого пионера с длинным ножом в руке.
– По ходу, игра продолжается, – сказал Кирилл Владимирович.
Под картинкой находился текст:
– То, что я писал в альбоме, не совсем верно. Жрагар постоянно дежурит в красном уголке. Он сожрал двадцать ребят из трех отрядов и всех вожатых. Я не могу добраться до альбома. Кажется, он вычислил меня. Пишу это послание на портрете Ленина. Его вынесли на линейку и скоро вернут в красный уголок. Теперь запомни главное: не все признаки Жрагара работают! Боюсь, что он играет со мной и ввел в заблуждение. Итак, про зеленую еду можешь смело забыть – Жрагар всеяден. Запах хризантемы – мало того, что слишком ненадежная примета, так это еще не единственный аромат монстра, есть и другие. Та же история со звуками – иногда Жрагар звучит, как растущий бамбук или лес на ветру. Выпирание живота – также ненадежно, он умеет не высовываться, когда на него глядят. Единственная верная примета – число семь, – в этом послании почерк был неровным, неразборчивым, так что у меня быстро устали глаза.
– Одно из двух, – говорю, – или дело совсем плохо, или этот парень действительно псих сумасшедший.
В самом низу оборотной части портрета находилась приписка, я ее еле разглядел:
– Кажется, я придумал, как можно обмануть Жрагара, спрятаться от него. Если у меня получится, допишу…
– Все что ли? – спросил Кирилл Владимирович. – Больше там ничего нет?
– Похоже, у парня ничего не вышло, – проговорил я, осматривая и просвечивая портрет.
Никаких других надписей не обнаружилось, не было и вложенных записок.
– Это все игра? Не по-настоящему, так ведь? – забеспокоилась Сорокина.
– Спокойно, Настюха. – Кирилл взял девочку за руку. – Ролевая игра, фэнтези в чистом виде.
Из коридора донесся звук крошащегося кирпича. Кажется, кто-то забирался в корпус по насыпи.
– Тссс… Тихо. – Я поднес палец к губам. – Выходим осторожно и сразу идем в другую сторону.
Кирилл потащил Настю к выходу, я взял Варю за руку и пошел следом. Неслышно, на цыпочках мы выбрались в коридор и дальше двигались осторожно, по стеночке. Фонарик я вырубил. Тьма вокруг была кромешная, только впереди серело окно. Незваный гость чиркнул зажигалкой, осветив свое лицо. Я узнал сторожа. К счастью, мы успели отойти на приличное расстояние. Мужик не заметил нас и скрылся в красном уголке.
– Скорее к окну, – прошептал я.
Мы двинулись дальше по коридору, сначала осторожно, а потом погнали на всей скорости. Кирилл высадил сгнившую раму и первым спрыгнул вниз, за ним девчонки.
– Погодите, ребятки! Идите ко мне! – Сторож услышал наше бегство и выглянул в коридор.
Я стал на подоконник и прыгнул вниз на кучу песка. Мы выбежали за угол и понеслись к заветной дыре в заборе. Но вот впереди вспыхнул огонек. Путь к спасению был отрезан. Возле забора стояли недавние наши знакомые, деревенские хулиганы. Они молча курили. Бурый держал в левой руке тонкий длинный нож. Точно такие же были у безликих пионеров на рисунках. Последние сомнения улетучились. Жрагар не выдумка – он существует и реально опасен. Мы спрятались за большой каменной надписью «Орленок». Вот одно из окон открылось, и выглянул сторож. Он чиркнул зажигалкой, а потом издал серию странных квакающих звуков, как будто присоски отклеивались от влажного кафеля. Деревенские побросали сигареты и начали медленно разбредаться по территории. Мы сидели, прижавшись к бетонной плите, и от ужаса не могли пошевелиться. Когда Жрагары убрались от дыры в заборе, я махнул рукой – вперед, и сам пошел первым. Несмотря на осторожность, шума мы производили прилично. Так что даже странно, что нас услышали так поздно. Я и Варя уже были на территории лагеря, Кирилл как раз выбирался из дыры. Сорокина полезла следом за ним, и я успел увидеть Бурого. Парень мчался на нас с ножом в руке. Мы схватили Настю за руки и выдернули из дыры. Бурый повел себя странно, он сперва бросился на забор грудью, как будто мог его опрокинуть, и только потом сунулся в узкий проход своими накачанными плечами. В это время мы уже неслись как угорелые по тропинке и через пару минут выскочили на освещенную площадь. Там стояли большие колонки. Из динамиков лилась радостная попсовая песня о неразделенной любви. Обитатели лагеря заходили под навес на дискотеку, и четверка очумевших от ужаса беглецов поспешила смешаться с толпой.
Глава десятая
Первый танец
Мы стояли, как холодные айсберги среди разгоряченного движением моря. Стоило оказаться в безопасности, как в моей голове начала сама собой складываться история:
