«Что за чертовщина?»
Уилл быстро туда направился, водя взглядом по танцполу и пытаясь различить то, что Лолли там увидела. Затем он понял, почему ему не удалось заприметить никого из остальных. Там были Молодой Уилл и Кейтлин. Эшли и Эрик. Молодой Брайан танцевал с Мартиной Динст. А в самой середине танцпола Бонни Уинтер кружилась с Треем Морелом.
Внезапно клуб черного тумана изогнулся в воздухе и заплясал вместе со всеми… становясь Дори Шнелль. Взрослой женщиной, той Дори, которую Уилл видел, наверное, всего пару раз с тех пор, как закончил среднюю школу. Неизменно красивую. А глаза Дори были все так же жестоки.
Как будто она только того и ждала, когда в зал вернется Уилл, в первый же миг своего появления Дори взглянула на него и улыбнулась, а затем потянулась к Трею Морелу. Одной рукой его ухватив, Дори оттащила парня от Бонни и наградила глубоким поцелуем.
Трей Морел начал гореть — его волосы и одежду тут же охватило пламя, которое затем начало его пожирать. Испустив дикий вопль, Трей упал на пол, судорожно дергаясь и лягаясь, пока черный дым вился от его тлеющей кожи. С безумным ужасом на лице, даже неспособная вскрикнуть, Бонни сделала один шаг назад, но этот шаг оказался для нее единственным. Вытянув обе руки перед собой, Дори вцепилась в роскошные рыжеватые кудри Бонни и резким рывком поставила ее на колени.
Хор воплей начал распространяться наружу от середины танцпола — оттуда, где все еще, сгорая заживо, корчился Трей Морел. Еще раз дернув Бонни за волосы, Дори взглянула на Уилла, но уже без улыбки. В ее жестоких глазах сверкала звериная ненависть.
В голове у Уилла прозвучали слова Дэнни Пламера.
«Все из-за того, что вы с Брайаном с ней сделали».
Смрадный запах горящей плоти забивал Эшли носоглотку. Эрик схватил девочку за руку и дернул ее назад, к себе за спину. Однако все его благородные усилия не скрыли от Эшли жуткого зрелища в самой середине физкультурного зала. Трей уже перестал судорожно дергаться. Пламя, что облизывало его останки, хлопало и потрескивало, почерневшая кожа шелушилась, а конечности Трея, похоже, сжимались от страшного жара.
Где же были огнетушители? Куда они все подевались?
Кто-то вдруг побежал прочь, а затем целая толпа учеников и всех прочих ринулась к выходу. Эшли не двинулась с места. Никто из тех, кто оказался в центре физкультурного зала, не попытался сбежать. Все они застыли на месте, в ужасе глазея на догорающий труп и на две фигуры, освещенные пламенем. Оранжевый отсвет мерцал на их лицах, корчащиеся завитки черного дыма от горящего человеческого жира скрывали их на мгновение, а затем пропадали.
Черноволосая женщина с буквально высеченной у нее на лице ненавистью дергала стоящую перед ней на коленях Бонни Винтер, то и дело заставляя девочку вскрикивать.
— Что это за чертовщина? — потребовал ответа Эрик.
«Магия, — подумала Эшли. — Это магия. Как только ты начинаешь, дальше все разворачивается само собой».
Эрик устремился было вперед, желая помочь Бонни, но Эшли успела ухватить его за руку.
— Нет. Не двигайся. Нельзя… не привлекай ее внимания.
Музыка по-прежнему играла, слишком громко барабаня у Эшли в груди. Девочка оглянулась и заметила, что двери открыты. Люди в панике расталкивали друг друга, стараясь выбраться наружу. К счастью, эта женщина, похоже, меньше всего ими интересовалась. В гимнастическом зале по-прежнему оставались сотни людей, чей массовый исход иллюминировали полоски цветных огней, что кружились по всему обширному помещению. Однако в этом центральном круге, видела Эшли, по-прежнему оставалась пара дюжин людей — либо зачарованных бедственным положением Бонни, либо решительно настроенных ей помочь. Там был Брайан, ее Брайан, хотя его партнерша по танцу уже сбежала. Там был Тим Фриль. Не сводя глаз с Бонни, он осторожно продвигался вперед, думая, что может ее спасти. Эшли захотелось крикнуть Тиму, чтобы он остановился, не шел на такой риск.
Уилл избавил ее от этой необходимости. Выступив из тенистого места в физкультурном зале, куда не проникали разноцветные огни, он положил руку Тиму на плечо.
— Погоди, приятель.
В последние несколько дней Эшли так часто изучала лицо Старшего Уилла, что уже привыкла думать о своем Уилле как о сущем мальчишке, считать его лицо совсем юным. Но теперь в его глазах и чертах лица появилось Что-то более мрачное и взрослое, отчего разница между ним и Старшим Уиллом стала едва заметной.
Кейтлин рыдала, что-то бормоча себе под нос. Ее лицо превратилось в уродливую маску плача, а прическа пришла в полный беспорядок. Одну руку девочка поднесла ко рту, с трудом его прикрывая. А затем, когда Уилла уже не было рядом, чтобы ее защитить, Кейтлин резко развернулась и бросилась бежать к выходу.
Черноволосая женщина еще раз дернула Бонни за волосы и презрительно усмехнулась, бросив взгляд на убегающую Кейтлин.
— Сомневаюсь, что она успеет, — сказала она.
Затем свободная рука женщины поднялась, пальцы ее стали кривиться, словно она говорила на каком-то злобном языке глухонемых, а губы неслышно зашевелились.
— Нет! — во весь голос рявкнул Уилл, вставая между ведьмой и Кейтлин и вытягивая руки перед собой. Пальцы его скрючились, ладони словно бы превратились в клешни, как будто воздух был занавесом, который он мог сорвать.
Кейтлин затерялась среди десятков других учеников и учениц, которые вытряхивались из дверей в октябрьский вечер. Ее светлые волосы исчезли из виду, пока разноцветные огни плясали по обезумевшей от страха толпе. Наставники кричали на своих подопечных, веля им выходить по очереди. И мало-помалу некоторые из тех, кто в ужасе наблюдал за разыгравшимся в центре гимнастического зала спектаклем, начали осторожно отходить в сторонку. Тодд Васкес. Тим Фриль. Келли Месерв.
Женщина позволила им уйти. Все ее внимание было сосредоточено на Уилле. Затем она удивленно выгнула бровь.
— А что, неплохо. Похоже, вы с моим братом больше баловались магией, чем я думала. Ничего, не волнуйся, с Кейтлин я смогу разобраться попозже. В любое время. Когда мне только захочется.
Тут Эшли наконец ее узнала. Еще крепче сжимая руку Эрика, она приложила ладонь к раскрытому от удивления рту.
— Дори?
С кошмарной неспешностью ведьма повернулась к Эшли и внимательно на нее посмотрела. Ноздри ее презрительно раздувались.
— Не думай, милочка, что я про тебя забыла. Да, драгоценная Эшли, сладенькая сестренка всем мальчикам. Ник с тобой напортачил, но это вовсе не значит, что для тебя все уже позади. Стой на месте, пока не придет твоя очередь.
