— Благие вести не способствуют росту тиража, приятель.
— Эта поспособствует. Мы его поймали.
— Что? — Несмотря на три двойных виски Уэнделл Грин становится самым трезвым человеком на всей планете.
— Я что, заикаюсь? — Собеседник определенно измывается над Грином, но тому без разницы. — Мы поймали Рыбака. Не детективы из полицейского управления, не федеральщики — мы. Зовут Джордж Поттер. Семьдесят с небольшим. Вышедший на пенсию строитель. У него нашли полароидные фотографии трех убитых детей. Если поспешишь, может, и успеешь сфотографировать Дейла, ведущего его в участок.
Грин сразу понимает, какой ему дают шанс. Такой снимок может стоить в пять раз больше фотографии трупа Ирмы Френо, потому что к нему проявят интерес уже не таблоиды, а респектабельные издания. И телевидение! И еще: а если кто-нибудь застрелит мерзавца, когда его будут заводить в полицейский участок? Учитывая царящее в городе настроение, вероятность такого развития событий очень даже велика. Перед мысленным взором Уэнделла возникает фотография Ли Харви Освальда, схватившегося за живот, с раззявленным в предсмертном крике ртом.
— Кто ты? — бормочет он.
— Большой друг прессы, — отвечают ему, и в трубке раздаются гудки отбоя.
***
В таверне «Лакиз» Пэтти Лавлесс сообщает посетителям (возрастом они постарше, чем в баре «Сэнд», и не интересуются субстанциями, заменяющими алкоголь), что она не может получить удовлетворения и ее трактор больше не пашет. Джордж Поттер доел спагетти, аккуратно сложил салфетку (на нее таки попала капелька соуса) и принялся за пиво. Сидит Поттер за музыкальным автоматом, совсем близко. Потому и не замечает, что зал заметно притих, когда в таверну зашли трое мужчин в полицейской форме, с оружием в руках и, судя по габаритам, в бронежилетах.
— Джордж Поттер? — слышит он чей-то голос и поднимает голову. В одной руке у него стакан, в другой — графин с пивом.
— Да, а что? — спрашивает он, и тут же его хватают за руки и плечи и сдергивают со стула. Коленями он задевает стол, тот переворачивается, тарелка с графином летят на пол. Тарелка разбивается, графин, изготовленный из более прочного материала, — нет. Кричит женщина. Мужской голос уважительно комментирует происходящее: «Bay!»
Поттер еще сжимает пальцами наполовину наполненный стакан, но Том Лунд вышибает из его руки потенциальное оружие. Секундой позже Дейл Гилбертсон защелкивает на запястьях Поттера наручники, думая, что никогда в жизни не слышал более ласкающего слух звука. Его трактор наконец-то запахал.
Операция проходит совсем не так, как в «Закусим у Эда», — без сучка и задоринки. Менее чем через десять секунд после вопроса Дейла: «Джордж Поттер?» — подозреваемого выводят за дверь в густой туман. Том держит его за один локоть, Бобби — за другой. Дейл все еще скороговоркой зачитывает Поттеру права Миранды, а ноги задержанного едва касаются земли.
***
Джека Сойера распирает энергия, такое с ним впервые с того самого момента, как он, двенадцатилетний, возвращался из Калифорнии на «кадиллак эльдорадо», за рулем которого сидел вервольф. Он знает, что ему придется заплатить достаточно высокую цену за этот энергетический выброс, но надеется, что сможет, закусив губу, выдержать наложенное на него наказание.
Потому что в сравнении с настоящим вся его взрослая жизнь кажется серой рутиной.
Он стоит рядом с пикапом, смотрит через окно на Генри.
Воздух влажный, но уже вибрирует от напряжения. Ему кажется, еще чуть-чуть — и между фонарями стоянки начнут змеиться молнии.
— Генри.
— Affirmitive.
— Ты знаешь псалом «Изумительная благодать»?
— Разумеется. Все знают псалом «Изумительная благодать».
— «Господь отверзает очи слепым»,[86] — цитирует Джек. — Теперь я это понимаю.
Генри поворачивает к нему слепое, удивительно интеллигентное лицо. Он улыбается. Более доброжелательную улыбку Джек видел только раз. Пальма первенства по-прежнему принадлежит Волку, верному другу в странствиях, которые выпали на его долю в двенадцатую осень жизни. Дружище Волк, который любил, чтобы все было прямо здесь и сейчас.
— Ты вернулся, так?
Стоя на асфальте автостоянки, наш добрый друг широко улыбается — Джек вернулся, это точно.
— Тогда делай то, ради чего вернулся, — говорит ему Генри.
— Я хочу, чтобы ты поднял стекло.
— И ничего бы не услышал? Благодарю покорно, — возражает Генри.
Приезжают новые копы, на этот раз на первой машине перемигиваются «маячки», подвывает сирена. Джек улавливает в этих завываниях праздничную ноту и приходит к выводу, что у него нет времени спорить с Генри насчет стекла в кабине «доджа».
Он направляется к двери черного хода полицейского участка. Две сине-белые арки отбрасывают на туман две его тени, одна падает на север, другая — на юг.
Занятые неполный рабочий день копы, Хольц и Нестлер, останавливают свою патрульную машину впритык к той, в которой приехали Гилбертсон, Лунд, Дюлак и Поттер. Конечно же, Нестлер и Хольц нас нисколько не интересуют. В третьей машине Джесперсон и Щеда, на заднем сиденье — Райлсбек и Мортон Фаин (Морти жалуется, что некуда поставить ноги). Райлсбек нам небезразличен, но он может подождать. За патрульными машинами (это любопытно, но, пожалуй, неудивительно) на автостоянку сворачивает красная, с многочисленными вмятинами «тойота» Уэнделла Грина. За рулем, понятное дело, сам журналист. На шее — новый фотоаппарат, верная и надежная «Минолта», которая будет снимать, пока палец Уэнделла не оторвется от кнопки спуска. Из бара «Сэнд» пока еще никто не приехал, но на и без того заполненной автостоянке стоит посторонний автомобиль. Это неприметный зеленый «сааб» с наклейками «ВЛАСТЬ ПОЛИЦИИ» на левой стороне переднего бампера и «НЕТ НАРКОТИКАМ» — на правой. За рулем «сааба», полный решимости выполнить свой долг (каким бы он ни был), Арнольд «Бешеный Мадьяр» Храбовски.
***
Вдоль кирпичной стены полицейского участка выстроилась Громобойная пятерка. Все в одинаковых джинсовых жилетках с золотой цифрой «5» над сердцем. У каждого мускулистые руки скрещены на груди. У Дока, Кайзера Билла и Сонни волосы забраны в хвост. У Мышонка — заплетены в косичку, у Нюхача — падают на плечи, отчего Джеку кажется, что Нюхач похож на Боба Сигера в период расцвета. В ушах — пирс. На огромных бицепсах — татуировки.
— Арман Сен-Пьер. — Джек обращается к байкеру, стоящему у самой двери. — Джек Сойер. Мы встречались у «Эда». — Он протягивает руку и не удивляется тому, что Нюхач только смотрит на него. Джек все так же дружелюбно улыбается. — Там вы очень помогли. Спасибо.
