В руках у него оказался не револьвер, но все равно достаточно поганая штука: разрядник. Джерт знала одну сумасшедшую бездомную женщину в центре города, у которой был такой, и она убивала им крыс — таких здоровенных, что они, видимо, считали себя коккер-спаниелями, только по досадной случайности оказавшимися без родословных.
— Хочешь попробовать этого? — спросил Норман, все еще стоя на коленях. Он замахал разрядником перед собой. — Хочешь чуток, а, Джерти? Можешь сразу подойти и получить, потому что хочешь или нет, а все равно полу…
Он чуть отполз, обеспокоенно взглянув на угол здания, из-за которого послышались возбужденные и отчаянные женские крики. Пока еще далеко, но приближались.
Джерт воспользовалась тем, что он на мгновение отвлекся, сделала шаг назад, схватила упавшую коляску за ручки и поставила ее на колеса. Оказавшись защищенной коляской, — ручки для толкания полностью скрылись в ее огромных коричневых кулаках, — она стала двигать ее к нему быстрыми короткими толчками.
— Ага, давай, — сказала она. — Давай, любитель женских почек и чужих мужских яиц. Давай, коровье дерьмо. Шевелись, педрила. Хочешь сцапать меня? Разрядить свою штуковину? Ну, давай. Я думаю, нам хватит времени еще на одно объятие, пока не приедут ребята в белых халатах и не оттащат тебя в желтый дом, куда сажают психованных раздолбаев вроде те…
Он поднялся на ноги, расставил их, готовясь к броску. Снова кинул взгляд в сторону приближающихся голосов… «Какого хера, раз у меня всего одна жизнь, дайте прожить ее блондинкой», — подумала Джерт и изо всех сил толкнула на него коляску. Она точно угодила в него, и Норман снова с воплем рухнул на землю. Джерт ринулась за коляской лишь на мгновение позже, чем надо было, услыхав режущий слух вопль Синтии:
— Осторожнее, Джерт, он все еще держит его!
Раздался слабый, но яростный звук — зэитттт! — и хромированный гвоздь агонизирующей боли распорол ногу Джерт от щиколотки, куда Норман приставил разрядник, до самого бедра. То, что ее кожа была влажной от мочи, вероятно, придало оружию еще больший эффект. Ее ногу охватило нестерпимое пламя боли, которое в долю секунды достигло мозга. Джерт рухнула на землю. Падая, она все-таки ухватила запястье его руки, сжимавшей разрядник, и изо всех сил рванула его на себя. Норман взвыл от боли и выбросил вперед обе ноги в кованых ботинках. Один ботинок промахнулся, но каблук второго угодил ей точно в верхушку диафрагмы, прямо под грудь. Боль вонзилась в нее так резко и с такой силой, что Джерт забыла про свою горящую ногу, но не отпустила разрядник, выворачивая запястье Нормана, пока пальцы его не разжались и разрядник не упал на землю.
Он пополз назад, прочь от нее. Кровь выплескивалась у него изо рта и ручьем текла из носа. Глаза его были широко раскрыты и смотрели, не веря: мысль, что это побоище устроила женщина, никак не доходила до него — не могла дойти. Шатаясь, он поднялся на ноги, оглянулся в сторону приближавшихся голосов — теперь они раздавались совсем рядом — и побежал вдоль дощатого забора, обратно к Парку Чудес. У Джерт не было сил его преследовать. Она полагала, что Норман не успеет уйти далеко, прежде чем привлечет к себе внимание службы охраны Парка: он был похож на монстра из фильма «Пятница, 13-е».
— Джерт…
Синтия плакала и пыталась подползти к Джерт, которая лежала на боку и смотрела, как Норман скрывается из виду. Джерт перевела взгляд на девчонку и увидела, что та избита гораздо сильнее, чем Джерт показалось вначале. Ссадина, похожая на грозовую тучу, вспухала над ее правым глазом, а носу, наверное, никогда уже не суждено стать прежним.
Джерт с трудом встала на колени и поползла к Синтии. Они встретились и обняли друг дружку, чтобы не свалиться. С трудом шевеля своими изуродованными губами, Синтия проговорила:
— Я бы сама его кинула… как ты нас учила… только он схватил меня так неожиданно.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказала Джерт и легонько поцеловала ее в висок. — Тебе крепко досталось?
— Не знаю… Кровью не кашляю… уже хорошо. — Синтия пыталась улыбнуться. Это явно причиняло ей боль, но она старалась ее преодолеть. — Ты пописала на него…
— Да. Это было. Все равно я уже не могла терпеть…
— Здорово… — прошептала Синтия и снова заплакала. Джерт обняла ее. В таком положении их и застала первая группа женщин, за которой по пятам следовала пара служащих из службы охраны Парка. Джерт и Синтия стояли на коленях между задней стеной туалета и брошенной, перевернутой инвалидной коляской, каждая положила голову на плечо подруги. Они прижимались друг к дружке, как матросы с потерпевшего крушение корабля.
Когда Рози попала в приемную пункта неотложной помощи больницы Ист-Сайда, первым ее впечатлением было, что все обитательницы «Дочерей и Сестер» находятся здесь. Пройдя через приемную к Джерт (почти не заметив толпящихся вокруг мужчин), она увидела, что отсутствуют по меньшей мере трое: Анна, которая могла все еще оставаться на поминках по своему бывшему мужу, Пам, занятая на работе, и Синтия. Именно при мысли о ней Рози охватил страх.
— Джерт! — крикнула она, протискиваясь сквозь толпу мужчин. — Джерт, где Синтия? Она…
— Наверху, — Джерт попыталась ободряюще улыбнуться Рози, но у нее это не получилось. Ее веки распухли, а глаза были красные от слез. — Ей назначили постельный режим, и, наверное, она пробудет здесь какое-то время. Он здорово избил ее, Рози, но она поправится… Ты знаешь, что на тебе мотоциклетный шлем? Это… забавно.
Руки Билла снова оказались на застежке, у нее под подбородком, но Рози даже не почувствовала, как он снял с нее шлем. Она смотрела на Джерт… Консуэлу… Робин. Она ожидала увидеть глаза, говорящие, что она заразная, что это она занесла чуму в их дом. Рози ожидала встретить ненависть.
— Простите меня, — с трудом вымолвила она. — Простите меня за все.
— За что? — с искренним удивлением спросила Робин. — Это же не ты избила Синтию.
Рози неуверенно взглянула на нее, а потом снова на Джерт. Джерт смотрела словно мимо нее, и, проследив за ее взглядом, Рози ощутила приступ отчаяния. Впервые до ее сознания дошел тот факт, что здесь находились не только женщины из «Д и С», но также детективы и полицейские. Двое были в штатском, трое — в форме. Легавые.
Онемевшей рукой она нашарила ладонь Билла и стиснула его пальцы.
— Вам надо поговорить с этой женщиной, — сказала Джерт одному из легавых. — Тот, кто сделал это, — ее муж. Рози, это лейтенант Хейл.
Они все теперь повернулись и уставились — на жену полицейского, которая набралась наглости украсть банковскую кредитку своего мужа, а потом сбежать.
