–
Да ты что, ба! – слова сами сорвались с губ Оксаниной мамы, хоть она о таком уже и думала.
–
Я, правда, не поняла толком, кто меня раскопал. Только когда в себя пришла, могила моя была разрыта. А крышка гроба сорвана, – бабушка словно и не заметила слов своей внучки.
–
Может, кто-то могилу захотел ограбить? – предположил ошеломлённый бабушкиным рассказом папа.
–
Может и так. Только я тогда об этом не думала, – тихим голосом продолжала бабушка. – Я, когда всё это вокруг себя увидела, сначала, конечно, перепугалась насмерть. Но потом… Потом сообразила, что меня живую по ошибке похоронили. Тут-то я бабули своей рассказы и вспомнила. Честно говоря, раньше я в них не особо верила. За что, наверное, и была так наказана.
–
А потом? – нетерпеливо спросила её Оксанина мама.
–
А что «потом»? – бабуля посмотрела на неё грустным взглядом. – Потом, понятное дело, я кое-как из могилы выбралась, ноги в руки и домой. Хорошо ещё в метро поспела, перед самым его закрытием, да ещё получилось бесплатно проскочить. Денег-то вы мне с собой не положили! А то бы до сих пор, наверное, шла.
При последних словах бабуля заулыбалась и ласковым взглядом осмотрела всех своих домочадцев.
–
Да вы ешьте! Ешьте! – Она заботливо стала подливать в блюдце каждому сгущённого молока. – Что же вы почти ничего не съели?
Оксана сидела и не смела поднять на бабушку глаз. Она не верила ни единому бабушкиному слову, и ничего не могла с собой поделать. Кусок, что называется, не лез ей в горло из-за всё больше овладевавшего её рассудком подозрения, что всё случившееся с бабушкой после смерти произошло из-за той страшной игры. И всё бы хорошо, пусть бы даже и из-за той игры, если б только бабушка вернулась абсолютно такой, какой была до своей смерти. Живой! Да только она, похоже, была после своего возвращения совсем не такая. Об этом говорили, во-первых, исходивший от неё мертвенный холод. Бр-р! Во-вторых, невыносимая вонь её дыхания, которую Оксана уловила от бабули и сейчас, была вовсе не из-за нечищеных зубов. Это теперь Оксана хорошо понимала. Да и во всём её поведении, и это в-третьих, как-то необъяснимо чувствовалось, что это была совсем не она. А что если, и впрямь, это уже не она?! Или пусть даже и она, но только всё равно уже не та, что была прежде! Как-нибудь необратимо изменившись.
При последних мыслях Оксана содрогнулась. Ведь она только что, по сути, подумала, что её бабушка Паша пришла к ним, будучи мёртвой! Кошмар! Но что если она и вправду мертва?! Как в каком-нибудь фильме ужасов? Какой чушью такое не казалось… Вон, она и не ест ничего!
От таких мыслей голова у Оксаны шла кругом. Было очень трудно во всём разобраться, особенно вот так, когда ещё ничего толком и не знаешь.
С трудом проглотив положенные ей на тарелку блины и отказавшись от добавки, Оксана заспешила в свою комнату. Хотелось хоть на какое-то время остаться одной. Так много было нужно обдумать. Но самое главное, несмотря на страх, Оксана снова собралась заглянуть в ту жуткую бабушкину игру. Может, там уже появилось хоть какое-нибудь объяснение происходящему. Подозрение о том, что между загадочным появлением умершей бабушки и той зловещей игрой существовала какая-то связь, в рассудке Оксаны уже почти что переросло в уверенность.
Понадеявшись, что мама с папой и бабушка из-за стола уходить спешить не будут, как обычно бывало раньше в выходные, – они любили после завтрака, если никуда не собирались, посидеть, поговорить, – и потому её никто не потревожит, Оксана включила компьютер и, едва унимая дрожь в руках, вошла в него под бабушкиным паролем. А ещё через миг она запустила бабушкину игру…
* * *
Игра и на этот раз началась с того самого места, на котором накануне она была закрыта. В прошлый раз Оксане не показалось – игра и впрямь абсолютно не прерывалась, когда в неё прекращали играть.
Оказавшись сразу после её запуска всего в полусотне метров от главных ворот виртуального кладбища, «зависшей» в воздухе на небольшой высоте, Оксана огляделась. Всё вокруг было по-прежнему. На раскинувшемся немного в стороне кладбище было тихо и угрюмо, в небе над ним всё так же светила почти что полная луна и беспорядочно разбросанные со всех сторон серебряные звёзды. У ворот, по-прежнему полукругом, стояла виденная ею в прошлый раз толпа мертвецов.
Не долго думая, Оксана «полетела» на кладбище, направив при этом свой «полёт» к раскрытой ею в прошлый раз бабулиной могиле. Дорогу к ней теперь она нашла без труда. Почти не обратив внимания на быстро пронёсшиеся под ней назад ворота с собравшимися возле них покойниками, Оксана понеслась к могиле, которую сама же здесь накануне и открыла, надеясь хоть что-то понять в этой странной игре, а самое главное, узнать, связана ли она хоть как-то с неожиданным приходом к ним ночью умершей бабушки.
Очень скоро Оксана до нужного места домчалась. Остановившись, она увидела, что там тоже всё оставалось таким же, каким было во время последнего Оксаниного туда «визита». Осторожно поведя мышью вперёд, Оксана приблизилась к разверзнувшейся могиле своей бабушки. И тут её с головы до ног окатила волной ледяного ужаса. Она снова, сидя здесь, у себя в комнате, перед монитором компьютера, хорошо почувствовала, как из бабушкиной могилы веяло жутким мертвенным холодом. Как и тогда, когда она только разверзлась… На ум в тот же миг пришло, что холод этот был таким же, какой сейчас исходил от заявившейся к ним ночью бабушки. И это было первым, уже более основанным на чём-то конкретном, подтверждением Оксаниных, пока ещё таких смутных, догадок.
Преодолев свой страх, Оксана навела указатель на бабушкину могилу и щёлкнула кнопкой мыши, после чего снова увидела всё то же меню с теми же двумя командами, из которых первая была неактивна.
–
Выбери «Скрыть», – послышавшийся из-за спины бабушкин голос был так неожидан, что Оксана едва не завизжала. – Мою могилу здесь лучше закрыть, это восстановит её и на настоящем кладбище.
–
Ты?! – только и смогла она проговорить в следующую секунду, ужасно растерявшись.
–
Я же говорила, что ты поможешь мне с ней справиться! С костлявой-то, – в хрипловатом голосе бабули улавливались нотки какого-то торжества. – Да и поняла ты всё именно так, как я тебе говорила – сама. Ведь разобралась уже с игрой-то?
–
Игрой?! Если это называть игрой… – начала было ошарашенная Оксана. – И если всё действительно так…
Только бабушка её тут же перебила:
–
Именно так. Как же ещё! И ты права, это не совсем игра. Я и сама толком не поняла, что это за штука. Скачала себе как-то в Интернете, а что это, кто создал, и зачем, не знаю. Да для меня это и не важно! Главное ведь, как она работает. Ожила-то я благодаря ей.
Бабушка пристально посмотрела на внучку. И тут Оксана с невыносимой болью в сердце обратила внимание на то, что глаза у бабули помутнели и стали абсолютно безжизненными. Впрочем, обратила внимание совсем ненадолго, потому что в следующие мгновения ей стало не по себе от бабушкиного взгляда. В последнем необъяснимо почувствовался тот самый могильный холод, каким в бабушкиной игре веяло из разверзнутых могил в игре на кладбище, каким был и тот, что вообще сейчас от неё исходил. Оксана снова не могла понять, и уж тем более не смогла бы объяснить, как именно она его чувствовала, но только холод этот было не спутать ни с чем! Это был именно он, отчего становилось невыносимо страшно. Холодный и липкий ужас сразу же обволок всё Оксанино сознание, покрывая нервным ознобом всё её тело.
–
А ты уверена, что ты теперь живая? – в голосе у Оксаны, которая, похоже, уже окончательно убедилась в том, что бабулино оживление не было настоящим, послышалась дрожь.
Ведь ни о каком летаргическом сне бабули уже не могло быть и речи.
–
А ты не видишь? – бабуля хохотнула внучке в лицо. – Вот она же я, вся перед тобой! Живая и невредимая.
При этих словах она обняла Оксану рукой за плечи. И исходивший от бабушки мертвенный могильный холод, который на этот раз, из-за прикосновения, почувствовался куда сильнее, настоящим цунами накрыл Оксану с головой. А тут ещё от бабушкиного, так рядом, выдоха в нос снова буквально ударило омерзительным запахом бабулиного дыхания. Да что запахом, это была самая настоящая, просто кошмарная, вонь! Так воняла издохшая прошлым летом на улице неподалёку от их загородного дома, собака, пролежавшая там невообразимо долго, которую, почему-то, некому было убрать.
Оксана содрогнулась.
–
Да я не в этом смысле, – сама не зная, зачем, попробовала она возражать бабе Паше. – Ты по-настоящему жива или…
–
А если не в этом, то незачем и говорить, – снова, усмехнувшись, перебила та Оксану. – Какая тебе разница? Лично мне – никакой. Давай-ка лучше скроем то, что могилка моя осталась разрытой!
Увидев оставившую её плечи и уже приближавшуюся к кисти её руки, которой она держала мышь компьютера, мертвенно-бледную, с каким-то странным зеленоватым оттенком, холодную руку бабушки, Оксана с ужасом отдёрнулась и вскочила со стула. Бабуля, не обратив внимания неприязнь внучки, тут же уселась на только что покинутое внучкой место и через миг уже завладела мышью сама. А Оксана… Оксана, всего на минуту задержав на ней взгляд, рассмотрела, – и как только раньше никто из них не обратил на это внимания?! – что кожа у бабушки теперь приобрела какой-то, хоть и едва заметный, зеленоватый оттенок, а лицо, шея, руки стали почему-то, хоть и несильно, вздутыми и на вид как будто рыхлыми. Тут Оксана вспомнила, что ночью бабулино лицо ей показалось немного отёкшим…
