- Это же спор. Все по очереди.
Блондинка встряхивается, но уходить не хочет. Затуманенный взгляд прикован ко мне. Она будто пьяная. От желания. Все еще не полностью пришла в себя. От возбуждения губы порозовели и припухли. Подруги тычут в нее локтями, и она наконец отходит.
Следующая – еще одна блондинка. Смелее первой. Увереннее в себе. Целуется жестче, прижимается сильнее. Кора царапает мне спину, но от ногтей вреда больше. Поначалу вторая притворяется. Разыгрывает целый спектакль. Хочет произвести впечатление. Но потом и с ней происходит то же, что и со всеми. Она медленно вдыхает воздух, наслаждаясь моим вкусом и запахом. Ее мышцы слабеют с каждой секундой, голова идет кругом. Она запускает пальцы мне в волосы, и поцелуй становится глубже. Я чувствую, как внизу ее живота и между ног разливается тепло.
Пару раз мы бьемся зубами, но она не останавливается. Хватает меня одной рукой за задницу и прижимает к себе. Движения набирают ритм. Блондинка номер два трется об меня и тихо стонет. Я и сам уже готов утонуть в ощущениях, но внезапно первая девушка оттаскивает от меня вторую, и между нами проносится холодный воздух, резко выдергивая меня из помутнения.
Оскалившись, вторая поворачивается к подруге, готовая расцарапать ей лицо. Первая блондинка хихикает и кивает на темненькую:
- Сейчас очередь Селесты.
Вторая успокаивается и мотает головой, как будто хочет стряхнуть наваждение.
Ко мне робко подходит Селеста, кусает губу и говорит:
- Даже не знаю, могу ли с этим тягаться.
Я изображаю полнейшую невозмутимость.
- Уверен, что можешь.
Она тихо смеется, а через секунду внимательно смотрит на меня:
- Сколько тебе лет?
- А тебе?
- Семнадцать.
Я недоверчиво приподнимаю бровь.
- Ну, почти. Будет семнадцать через две недели. Так сколько тебе?
Не хочется ей говорить. Она придет в ужас. Но, с другой стороны, интересно узнать, что она будет делать, услышав правду.
- А сколько дашь?
Селеста пожимает худенькими плечами:
- Сначала думала, лет восемнадцать, но теперь, наверное, дала бы девятнадцать. Или даже двадцать.
- Почему?
- Ты кажешься очень… искушенным.
- Почти угадала, - киваю я. – У меня сегодня день рождения. Стукнуло тринадцать.
Ага, как я и думал. Ужас. Селеста отступает с ошеломленным выражением лица. С подругами та же история.
- Шутишь, да? – спрашивает одна из блондинок.
- Если бы.
Мне и правда жаль. Я бы сбежал сто лет назад. Нашел бы способ забрать Ким и сбежал. Но сейчас я ничего не могу сделать. Эрл хорошо постарался, вдалбливая мне простую истину: если я сбегу, он ее убьет. Если заберу Ким с собой, он заявит, что я ее похитил, и сделает так, чтобы нашими лицами была обклеена вся планета. Если я не делаю то, чего он хочет, он морит ее голодом, потом не дает пить, и так до тех пор, пока я не подчиняюсь его приказам. Если пойду к копам и его арестуют, Ким отправят в приемную семью или даже в детский дом. Я видел кучу детдомовских детей. Некоторые из приютов классные. Но некоторые хуже самых страшных ночных кошмаров. На такой риск я ни за что не пойду.
Будь я старше, сумел бы найти выход. Было бы больше вариантов. Да и сам я был бы умнее. Хитрее. Как Дорожный Бегун.
Ко мне снова подходит Селеста:
- Такое ощущение, что мы совратили ребенка.
Я опускаю голову и смотрю на Селесту исподлобья.
- Ты пока ничего не сделала. Хотя и хуже уже не будет, верно?
Достаю наконец из кармана руку и сморю на часы. Время еще есть. Цепляюсь пальцем за петлю для ремня на ее штанах и тяну к себе. Селеста послушно прижимается, кладет мне на плечо подбородок, и я шепчу ей на ухо:
- Покажи мне, что ты умеешь.
От предвкушения она покрывается мурашками. Я ощущаю это так же остро, как она сама. Селеста принимает мой вызов, но начинает не с поцелуя. Сначала прижимается лбом к моему лбу. Проводит руками по бокам, забирается мне под футболку и гладит по ребрам. Я молча молюсь, чтобы на этом все и закончилось.
Знакомое наваждение накрывает Селесту с головой почти сразу. Большие серые глаза стекленеют, прикрываются отяжелевшими веками. Ее уже отравило похотью. Дыхание смешивается с моим и, перед тем как поцеловать, она проводит языком по моим губам. Язык у нее горячий. Она сама горячая. Пальцы скользят вниз по ребрам, одна рука ложится мне на ширинку и гладит по всей длине.
Внутри Селесты нарастает жар. Разливается у нее в животе и спускается по ногам. Она подается ближе, чтобы наконец получить свой поцелуй, но долю секунды спустя ее от меня отрывают. Селеста падает на землю, а я мигом превращаюсь в статую. Вокруг меня пятеро старшеклассников, поэтому нужно действовать осторожно.
- Какого хрена ты творишь? – орет один из них на Селесту.
Подруги помогают ей подняться на ноги. Она все еще… не в себе.
За спиной у одного из парней стоит Ким с широко распахнутыми глазами. На троих спортивные куртки с нашивками в виде шершней на груди. Двое других одеты так, чтобы сходу производить впечатление: дорогие кроссовки, низко сидящие джинсы, ремни с металлическими нашлепками, толстые цепи, идущие от ремней к боковым карманам. У всех пятерых такой вид, будто они только что вышли из тюрьмы. Мало того, я замечаю, что у каждого к ремню пристегнут нож.
Тот, который орал, поворачивается ко мне, кивает в знак приветствия и ухмыляется:
- Ну привет, уродец. – Подходит ближе. – Не с теми девушками ты связался. – Еще ближе. – И не в том парке. – У него на лице густая щетина. – Эти уже заняты.
Кошусь на Ким, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Потом смотрю на парня.
- Они об этом не говорили.
- Оставь его в покое, Габриэль. – Одна из блондинок тянет его за рукав.
Он не обращает на нее ни малейшего внимания.
- А разве могли они что-то сказать, когда ты лизал им гланды?
- Вообще-то, гланды лизали мне.
На красивом лице Селесты отражается страх. Глаза становятся огромными. Она боится за меня. С одной стороны, я ей благодарен. А с другой, мне стыдно. Но глубоко-глубоко в душе мне жаль, что все произойдет у нее на глазах. Я пришел сюда, чтобы кое-кого убить, и, похоже, нарисовался первый кандидат.
Пацан срывает с моей шеи цепочку и бросает на землю. Видимо, предупреждает, что связываться с ним нехорошо.
Подходит Селеста:
- Габриэль, ему всего тринадцать.
Он громко смеется. Все смеются.
- Чушь собачья.
- Это правда. Если ты его тронешь, я вызову копов.
Габриэль поворачивается к ней, хватает за руку, рывком тянет к себе.
