Он больше не мог рисковать, пытаясь всего лишь ранить Котай, чтобы потом получить удовольствие, не спеша разрезая ее на куски. Ею придется пожертвовать ради собственной безопасности.
Уверенно нажимая на спусковой крючок, Вехс послал в ветровое стекло фургона шесть пуль подряд.
Увидев в руке Вехса револьвер, Кот закричала: «Ложись!» — и, бросившись телом на открытую консоль между сиденьями, заставила Ариэль наклониться. Она закрывала девушку как могла и, крепко зажмурив глаза, орала, чтобы Ариэль сделала то же.
Выстрелы следовали один за другим, очень быстро, без пауз, и лобовое стекло взорвалось осколками. Безопасное стекло, проклеенное синтетической смолой, разлеталось на мелкие, словно ледяные, кубики, засыпало сиденья, засыпало Кот и Ариэль, и с сухим шелестом падало на металлический пол. В глубине фургона — там, куда попадали пули, — тоже что-то билось и с треском ломалось.
Кот пыталась считать выстрелы. Ей показалось, что она услышала шесть, но может быть она ошиблась, и их было только пять. Кот не была уверена на сто процентов. Потом ей пришло в голову, что это вообще не имеет значения, потому что она не разглядела толком, что за оружие держал в руке шериф Вехс. С чего она взяла, что это обязательно должен быть револьвер? В пистолете же могло быть и десять, и больше патронов — намного больше, потому что некоторые модели комплектовались магазинами повышенной емкости.
Рискуя получить пулю в лицо, Кот выпрямилась и, стряхивая с рук и плечей колючие осколки, посмотрела вперед сквозь пустую раму лобового стекла. Она увидела Вехса, стоящего рядом с патрульной машиной в каких-нибудь тридцати футах. Он вытряхивал из барабана стреляные гильзы; следовательно, это был револьвер.
Стояночный тормоз Кот уже освободила. Теперь она включила передачу.
Вехс стоял, выпрямившись во весь свой рост, и казался спокойным и невозмутимым. Тем не менее он довольно ловко выудил из неглубокого кармашка на оружейном поясе ускоритель заряжания с новым комплектом патронов.
Благодаря преступным дружкам своей матери, Кот отлично знала, что такое ускоритель заряжания. Прежде чем Вехс успел перезарядить оружие, она убрала ногу с тормоза и вдавила до упора педаль газа.
Вперед, только вперед!
Переламывая ускоритель, чтобы освободить донышки вставленных в барабан патронов, Вехс услышал рев двигателя своего фургона и почти небрежно глянул в его сторону.
Кот вырулила на мостовую, словно собираясь обогнуть патрульную машину и попытаться скрыться, однако на самом деле она хотела только одного — размазать по асфальту эту сволочь.
Вехс бросил ускоритель на землю и со щелчком поставил барабан на место.
Кот, боясь что Ариэль может выпрямиться, закричала, чтобы она не смела вставать, и тут же пригнулась сама, когда новая пуля врезалась в металлическую раму окна и срикошетила куда-то в глубь фургона.
И тут же Кот снова подняла голову, потому что фургон уже не стоял, а двигался, и она должна была смотреть куда едет. Когда расстояние показалось ей подходящим, она резко вывернула руль вправо, целясь в Вехса, стоявшего у распахнутой двери патрульной машины.
Вехс снова выстрелил. Кот увидела короткую вспышку пламени, вырвавшуюся из ствола револьвера, который, казалось, был нацелен ей прямо в лоб. Потом возле уха что-то басовито вжикнуло, словно летним полднем мимо промчался быстрый как молния шмель, и запахло паленым, похоже на горящую шерсть.
Чтобы убраться с ее пути, Вехс вынужден был плашмя броситься на переднее сиденье своей машины. Фургон зацепил распахнутую дверь и легко вывернул ее из петель. Впрочем, Кот надеялась, что заодно сумела оторвать ненавистному врагу одну или обе ноги.
Запах пороховой гари всегда напоминал Вехсу запах секса; вероятно потому, что и то и другое пахло чем-то горячим, а возможно потому, что в аромате сгоревшего пороха присутствовал легкий аммиачный дух, которым так резко и сладко пахнет извергнутое семя. Но какова бы ни была причина, стрельба неизменно улучшала его настроение и мгновенно возбуждала до состояния эрекции. Вот и сейчас, прыгнув на сиденье машины, он издал довольное: «Уф-ф!» Рев мотора оглушал, он слышался со всех сторон и, кажется, даже сверху, а яркий свет фар болезненно полоснул по глазам. Шум, грохот, свет — впечатление было такое, что он попал в крупную автомобильную аварию.
Прыгая в машину, чтобы увернуться от мчащегося на него фургона, Вехс подтянул ноги, зная, что фургон промчится близко, чертовски близко, но именно это доставляло ему удовольствие. Что-то рвануло за правую ногу, по кабине прошелестел порыв холодного ветра, а оторванная водительская дверца, кувыркаясь с ребра на ребро, покатилась по асфальту вслед за фургоном.
Вехс почувствовал, что его правая нога совершенно онемела, и хотя боли не было, он был уверен, что ступня раздроблена, может быть, даже оторвана. Тогда Вехс сел, убрал револьвер в кобуру и опустил руку, ожидая нащупать вздрагивающую, истекающую горячей кровью культю. К его удивлению, он нисколько не пострадал. Промчавшийся мимо фургон начисто срезал лишь каблук правого ботинка. Только каблук. Просто каучуковый каблук…
Вехс по-прежнему не чувствовал ноги, только икру кололи тысячи невидимых иголочек, но он громко рассмеялся:
— Придется тебе заплатить за ремонт, сука!
Фургон был уже в двухстах футах впереди него. Набирая скорость, он мчался на юг.
Вехс никогда не глушил двигатель, съезжая на обочину, поэтому ему нужно было только снять машину с ручного тормоза и включить передачу.
Так он поступили и сейчас. Выброшенный колесами гравий загрохотал по днищу, и черно-белый патрульный автомобиль рванулся с места. Разогревшиеся покрышки завизжали, словно больной ребенок, вынесли машину на асфальт, и Вехс стрелой понесся в погоню за своим собственным фургоном.
Занятый своей онемевшей ногой и увлеченный безрассудным желанием как можно скорее наложить лапу на тонкую шею Котай Шеперд, Вехс слишком поздно заметил, что огромный дом на колесах больше не удаляется по шоссе на юг. Каким-то образом, совершенно неожиданно и незаметно, он успел изменить направление движения и теперь мчался задним ходом прямо на него, мчался со скоростью около тридцати миль в час.
Вехс ударил по тормозам, но, прежде чем он успел вывернуть руль влево и уйти от лобового столкновения, фургон врезался в его машину.
Это было все равно что таранить гранитную скалу. Голова Вехса откинулась назад, и тут же сила инерции бросила его на руль с такой силой, что воздух с шумом вылетел из легких, а перед глазами заклубилась тьма.
