— Хорошая кошка, — прошептала я и почесала ей за ушками, когда она всё съела.
У меня слишком много дел на сегодня, чтобы позволить себе сидеть тут в халате и кормить кошку холодной пиццей. Я взяла чашку и наполнила её, стоя у раковины и любуясь сверкающим за окном снегом. Наши скоропортящиеся продукты забавно выглядели, сваленные в бесформенную кучу в центре стола. Я вдохнула.
Сегодня Новый год, но я старалась не думать об этом. Какое прекрасное начало года. А я, как ни странно, собираюсь заняться поиском заклинания, чтобы заставить демона напасть на меня в общественном месте. Нет, правда. Может быть, поискать какой-нибудь заброшенный офис на центральной площади? Может быть, я все-таки черная ведьма.
Кисло вздохнув, я сделала маленький глоток кофе и облегченно расслабилась, ощущая, как исчезают последние признаки тошноты. И тут же резко обернулась и чуть не разлила кофе, заметив боковым зрением Айви. Она стояла в дверях в своем шелковом халате и, скрестив на груди руки, наблюдала за мной.
— Святое дерьмо! — вскрикнула я от неожиданности. — И долго ты тут стоишь?
Айви улыбнулась, не разжимая губ. Её глаза слегка расширились от всплеска адреналина, хлынувшего от меня.
— Недолго, — сказала она. Айви подняла с пола Рекс, которая тут же свернулась калачиком на её руках.
— Черт побери, Айви, ты жутко меня напугала, — недовольно проворчала я. И зачем так стоять и пялиться на меня?
— Сожалею, — отпустив Рекс, она впорхнула в кухню и подошла к раковине, сунув под струю горячей воды свою кружку.
Я подошла к своему стулу и небрежно развалилась на нем, стараясь, чтобы это не выглядело так, будто я её избегаю. Она не казалась сожалеющей. Она выглядела… цветущей, её белоснежная кожа приобрела нежно-розовый оттенок. В своем обычном черном халате она не выглядела как обычно. Резкая, словно стальная. Очевидно, этой ночью Ринн Кормель сделал больше, чем просто спас ей жизнь.
— Как ты себя чувствуешь? — неуверенно спросила я, глядя на пиццу и решая — сможет мой желудок переварить её или нет. — Кормель принес тебя около полуночи. Ты потрясающе выглядишь.
Кофе с громким бульканьем наполнил чашку, и она, не оборачиваясь, проговорила.
— Я чувствую себя очень, очень хорошо. Все раны и ссадины затянулись, — напряженным и подавленным голосом ответила она, с излишней тщательностью меняя фильтр. — Я ненавижу себя. Но завтра мне будет легче. Я взяла от кого-то кровь, чтобы спасти себе жизнь. Единственное, что утешает меня, это то, что это была не ты.
Она повернулась и отсалютовала рукой с чашкой.
— Маленькие победы.
Я не знала как себя вести, и просто смотрела на неё, стоящую по другую сторону разделяющего нас кухонного островка.
— Я тебя понимаю, — мягко произнесла я. — Меня не волнует, что ты сделала. Я просто рада, что ты в порядке.
Но я не смогла заставить себя пересечь комнату и обнять её. Пока нет.
Айви уставилась на свою кружку.
— Спасибо. Мы обе знаем, кто в этой комнате чудовище. Незачем лишний раз указывать на это, верно?
Это прозвучало так, как будто она смирилась, и я запротестовала.
— Айви, ты не чудовище.
Её взгляд встретился с моим, и она отвернулась.
— Тогда почему я чувствую себя так чертовски хорошо? После того, что я сделала вчера вечером?
Я не знала ответа. Я подумала о некоторых ученых, предлагающих лечить различные заболевания с помощью черной магии.
— Я знаю только то, что он спас тебе жизнь, и я рада, что ты в порядке.
Она забрала кофе и переместилась к своему компьютеру. Сжав губы в жесткую линию, она убрала со стула пару книг и села перед пустым экраном. Нужно было ещё что-то сказать, но я не знала что. Я услышала шум крыльев, но Дженкс должен был быть в святилище со своими детишками. Если только он не пытался подслушивать.
— Э-э, Айви, можно задать тебе один вопрос?
Метнув на меня быстрый взгляд из-под волос, она пошевелила мышью, пробуждая компьютер.
— Да? — это прозвучало достаточно невинно, но мой пульс ускорился. Мы обе знали, что она лишь изображает равнодушие.
Баюкая в руках чашку кофе, я медленно втянула в себя воздух.
— Если бы была такая возможность, ты бы отказалась от всего, чтобы стать человеком?
Мышь замерла. Пустой взгляд Айви остановился на мне.
— Я не знаю.
Послышался сухой треск крыльев пикси, и возник Дженкс, рассыпая блестки серебряной пыльцы.
— Что?! — воскликнул он, паря над нами в позе Питера Пэна. — Рэйчел говорит, что может избавить тебя от жажды крови, а ты отвечаешь — я не знаю? Что с тобой произошло?
— Дженкс! — воскликнула я, ничуть не удивившись, что он подслушивал. — Я не говорила, что смогу сделать её человеком. Я спросила, если бы у неё была такая возможность, использовала бы она её? И перестань нас подслушивать, ладно?
Айви покачала головой.
— Это звучит так, будто я стану человеком с жаждой крови. Что мне это даст? Я перестану страдать от жажды крови, я буду как Пискари. Я также буду смешивать любовь и жестокость. Только теперь, если я укушу кого-нибудь в приступе страсти, он пострадает. Но, по крайней мере, ему это будет приятно.
С крыльев Дженкса посыпалась пыльца, на секунду ставшая зеленой.
— О!
— Не говоря уже о том, что я стала бы уязвимой и превратилась бы в более низкое звено пищевой цепи, — добавила она. Легкий румянец покрыл её щеки, и она сконцентрировала свое внимание на экране, избегая смотреть на нас. — Любой сможет включить меня в меню, особенно если он будет знать, кем я была в прошлом. Это сейчас никто не смеет этого делать.
Меня пробрал озноб, и я обняла себя поверх халата.
— Ты можешь быть сильной и без вампирского вируса.
— Да, конечно, — вскинулась она, и я застыла, заметив вспышку гнева на её лице. — Мне нравиться быть вампиром. Но они теряют свою душу, и это меня пугает. Если бы я была уверенна, что не лишусь души после смерти, мне было бы не так трудно… смириться, — её глаза встретились с моими, затем переместились на мои магические книги, принесенные утром с колокольни. — Ты действительно думаешь, что сможешь сделать меня человеком?
Я пожала плечами. На кухню ворохом шелка и шума ворвались детишки Дженкса, он вытолкал их прочь и полетел разбираться, что их так взволновало.
— Я не знаю, — пробормотала я во внезапной тишине, — Тренту известен способ, как это вылечить. Вероятность того, что вампирский вирус уснет, составляет одиннадцать процентов. Даже если ты выживешь, приняв лекарство, после смерти ты все равно станешь нежитью и потеряешь душу. Ринн Кормель назвал бы это неудачной идеей.
