Было так странно, что и этот день, и тот, что был накануне, остались в памяти как какое-то безумное, расплывшееся нагромождение событий, беспорядочное и бессмысленное. Сумасшедшая путаница видений и зловонных запахов, перемешанных со смертью.
И лишь одно объединяло, пронизывало все это, не считая долгих недель ожидания, проведенных в убежище: с того момента, как была сброшена первая бомба, он бежал, бежал, бежал. И даже сейчас он не останавливался и уже начинал задумываться, а сможет ли он вообще когда-либо остановиться. Ведь там, снаружи, в этом новом мире, будет еще больше опасностей и с ними придется встретиться лицом к лицу. Там, вероятно, сейчас царят только насекомые да звери-помощники. Возможно, там даже не осталось мест, где могли бы отдохнуть люди.
— Эй, ты кое-что пропустил! Вон там. — Фэрбенк направил луч своего фонаря на противоположный тротуар.
Калвер нацелил туда же свой фонарь и увидел какой-то ход, а за ним — коридор. Ему даже удалось различить каменные ступеньки, ведущие куда-то вглубь.
— Как думаешь, куда это может вести? — спросил он Дили.
— Откуда я знаю? Но это не канал и не водоотвод. Калвер пристально посмотрел вниз, в пенящуюся, покрытую какими-то пятнами воду у края тротуара.
— Не стоит рисковать, — сказал он. — Надо идти, как и шли.
— Не очень-то далеко мы уйдем, — взволнованно сказала Кэт. — Посмотри, там поперек канала какой-то мост.
Задумавшись, Калвер просмотрел не только ход, но и небольшой мостик, соединявший тротуары впереди.
Сооружение это было железное, в ширину довольно узкое, с единственным тонким поручнем.
— По логике, этот мост должен быть совсем близко к тому коридору, — заключил Эллисон. — Чувствую, что по нему мы выберемся отсюда.
Калвер первым вступил на мостик, с каждым новым шагом проверяя его надежность. Мост весь заржавел, но был достаточно прочен! Правда, поручень его как-то сомнительно раскачивался. Они перешли мост и по противоположному тротуару вернулись назад, к тому самому ходу. Он вел в коридор, высокий — футов в восемь высотой — и достаточно широкий. По крайней мере двое мужчин плечом к плечу вполне могли спокойно прогуляться по нему. В свете двух фонарей можно было легко разглядеть в конце коридора искрящуюся мокрым камнем лестницу.
И она вела вверх!
— Это выход наружу! — вцепилась Кэт в руку Калвера. — Это он! Фэрбенк ликующе закричал, и даже Дили сумел улыбнуться.
— Какого еще дьявола мы дожидаемся? — крикнул Эллисон. Калверу пришлось попридержать его, чтобы он не ринулся вперед.
— Здесь целая система канализации, водоотводов и разных труб — и все это вокруг нас. О коридорах вроде этого я уже не говорю. Крысы сейчас могут быть где угодно: вверху, позади, впереди нас! Это же их территория. Так что давайте-ка вести себя поспокойнее и не дергаться.
Калвер подошел к лестнице и посветил фонарем вверх. Прямо над собой он увидел дверной проем. Калвер начал подниматься. Он шел медленно, преодолевая ступеньку за ступенькой, не позволял себе перепрыгивать даже через одну. Остальные, помня о его предостережении, все же нетерпеливо толпились за его спиной.
Летчик добрался до верха лестницы. Дверца была старой и трухлявой. Кто-то когда-то пытался укрепить ее, обив листом железа. Теперь она насквозь проржавела. Дверь была примерно на два фута. Калвер направил луч фонаря в щель и увидел еще один коридор. Как и в первом, пол его был весь в грязных лужах, а стены — из старой крошащейся кирпичной кладки. Казалось, что коридор тянется довольно далеко.
Калвер толкнул металлический лист, и дверца, словно протестуя заскрипела, потом, царапая каменный пол, сдвинулась, но всего на несколько дюймов. Опасаясь, что и на этот раз дверцу держит чей-нибудь труп, Калвер все же проскользнул в щель. Никакого полусъеденного трупа не было, и дверь никто не подпирал. Калвер сделал знак остальным.
По очереди, друг за другом, все пробрались наверх. Здесь царил промозглый холод. Калвер внимательно осмотрел дверь и обнаружил, видимо, давным-давно отодвинутую заржавевшую задвижку.
— Интересно, что это за дверь? — спросил он в раздумье.
— Вход для ассенизаторов и инспекторов, — объяснил Дили. — А коридор, возможно, ведет к выходу на набережную или где-то поблизости.
— А я думал, что они пользуются люками, — сказал Фэрбенк.
— Нет. Им же приходилось таскать с собой разное оборудование для ремонта и все такое. Как и большим рабочим бригадам.
— А почему же дверь осталась незапертой? — спросил Калвер.
— Да, видно, просто по небрежности. Ты же видел, что она из-за сырости вся перекосилась. Вряд ли кто-нибудь вообще считал необходимым запирать ее. Канализацию ведь обычно не очень-то часто посещают посторонние, ты не находишь?
— Нахожу, — согласился Калвер. — Но, видишь ли, я бы все-таки чувствовал себя в большей безопасности, если бы нам удалось ее закрыть. Ты не забыл, кто за нами гонится?
Калвер нажал плечом на дверь. Фэрбенк сверху помог ему всем своим весом. Дверь с явной неохотой закрылась, и звук захлопнувшейся двери немедленно вернуло эхо из дальнего конца коридора. Калвер с удовольствием задвинул ржавую задвижку.
Они вновь пошли по какому-то бесконечному коридору. Только теперь шаги их были не так торопливы. Нет, страх еще не покинул их, — правда, он уже не был таким пронзительным, как недавно, — но просто усталость наконец сжала их тисками, а адреналин, видно, весь вышел.
Еще одна дверь молча приветствовала их в дальнем конце коридора. Она была заперта. Увесистый пинок Калвера распахнул ее. И они оказались в просторной комнате с несколькими дверьми вдоль стен.
— А, а... Теперь я, кажется, понимаю... — сказал Дили. Все взглянули на него с любопытством.
— Мы попали в один из отсеков старого бомбоубежища времен второй мировой войны. Это, видимо, второй уровень, как раз под тем отсеком, в который мы вошли вначале. Я ошибся насчет этого коридора. Он не для ассенизаторов. Это запасной выход — для тех, кто, попав в Убежище, оказался бы в западне. В этом районе полно подземных убежищ вроде этого. Если принять во внимание, сколько лет наз...
— Смотрите! — Холодный голос Фэрбенка заставил всех вздрогнуть.
Механик обводил фонарем пол. Сначала им показалось, что пол усеян просто какими-то обломками, хламом, беспечно брошенным здесь предыдущими временными жильцами. Но когда они пригляделись получше, колотивший их всех озноб усилился.
Первое, что им удалось опознать, была оторванная рука с единственным уцелевшим на ней пальцем. Потом они увидели остатки головы. Одна из пустых глазниц была как бы выедена, рассверлена, расширена так, будто через нее что-то хотели вытащить наружу. Поблизости валялся отвратительный кусок полусгнившего мяса, который когда-то, возможно, был бедром. Части человеческих тел были разбросаны по всему полу. Белые кости отражали свет фонарей. Кое-где возвышались высохшие и сморщившиеся комья мяса — подобные страшным утесам в этой пустыне праха.
