— Я уж думал, последний раз я такое в Крыму видел, когда нам с женой предлагали десять литров "Черного доктора" прямо из массандровского завода.
— Угу. У них там и "Черный доктор", и "Черный полковник", и, по-моему, даже "Черный слесарь" с "Черным сантехником" были… — переговаривались Старый и Крысолов.
В одинаково камуфляжной толпе Артем привычным глазом выделял бойцов, торгашей, вон и пара "крестовых" нарисовалась — ничего, здесь они смирные. А и залупнутся — не страшно. Деревенские тоже были — вон еще двое пошли, сразу видно, из села — пялятся на все, в точности, как и он, а камуфляж новый, необтертый, следов от лямок разгрузочных нет. Явно носят по праздникам, как сейчас вот. Чего это они там остановились? Деревенские мужики стали, как вкопанные перед прилавком в мясных рядах, а потом резко развернулись и пошли прочь, плюнув себе под ноги. Ради интереса, Артем подошел поближе и с отвращением скривился: посреди свиных и говяжьих туш затерялся небольшой прилавок с красиво разложенными кусками мяса. На куске картона кривыми буквами было написано — "Свежая лосятина. Недорого!" — а в подтверждение написанному, рядом с невзрачного вида мужичком, на колоде лежала лосиная шкура. Рядом же на земле валялись и рога. Самое дикое — у мужика мясо брали! Точно так же, как и мужики до него, сплюнув себе под ноги, Артем обошел прилавок стороной, и двинулся вслед за командой, ушедшей вперед. Крысолов тем временем подходил то к одной кучке бойцов, то ко второй, заговаривал, показывал на завод, но все либо сразу отрицательно мотали головами, либо угрюмо отворачивались в сторону, либо уклончиво бормотали что-то вроде "надо подумать…". Несколько обескураженный таким поворотом, он посовещался немного со Старым, подозвал всех и приказал идти домой, сказав, что он попробует попытать счастья в паре-тройке баров поселка.
Домой он появился только поздно вечером.
— Ну, чего? — Старый выжидательно сел на койке.
— Голяк, — с досадой ответил командир. — Никто не хочет. Говорят, что это дохлый номер, а покойникам, мол, таблетки ни к чему. Команд здесь нет, ни целых, ни ополовиненых. Садитесь, короче, думать будем.
После того, как все уселись кругом возле стола, Крысолов выжидательно посмотрел на каждого.
— Надо принимать решение. Первое: идем ли туда, второе — берем ли его — он мотнул головой в сторону Артема. — негромко сказал он.
— Объясни, что за ситуевина хоть там, — Старый ругнулся.
— Ладно: по ситуации: морф появился около четырех недель назад, по крайней мере — именно тогда пропал первый рабочий. Поскольку это был обыкновенный подсобник, никто на это большого внимания не обратил — бывало такое и раньше, может, бандюку какому дорогу перешел, тем более было неизвестно, где и когда он именно пропал — жил один, соседи не помнили, вернулся ли он с работы. Просто на другой день не вышел — наняли другого, и всех делов. Два дня было тихо. Потом пропали сразу двое, причем тут уже установили, что с завода они не вернулись. Искали — ничего не нашли, но люди стали бояться, кто-то чего-то видел. Потом еще один пропал. А потом целый участок — человек шесть, как минимум, не вышли из закрытого здания к концу работы. И в здании их тоже не оказалось. Слухи поползли, рабочие зароптали. Тогда администрация устроила показательный шмон, и охрана завода морфа таки нашла — да так, что из чеырех человек, которые зашли в тот гребаный склад, из него не вернулся ни один. Работа стала, люди отказались идти в цеха. Была здесь одна команда, не из элитных, некто Самопал, слышал кто? — бойцы отрицательно помотали головой — его наняли, тот согласился, с ним пошли все его люди. Из шестерых вернулось двое.
— Сзади шли? — деловито осведомился Банан.
— А какая разница? — шепотом спросил Артем у Куска.
— Ну, если морф, всех, кто в авангарде положил — он сильный, быстрый, но дурной — прет на рожон. Если задних — умный, гад. На скрадывание берет, но может не такой сильный, такие из собак получаются, хотя троих и сзади взять — крутовато, значит, команда лопуховая была… — так же шепотом быстро объяснил Кусок.
— Стреляли хоть по нему? — тем временем спросил Сикока.
Крысолов помолчал. А потом с расстановкой медленно проговорил:
— Те, кто вернулся, шли в центре. По их словам, они никого не видели. Но авангард — это было двое лучших, включая Самопала- успели только один раз выстрелить, после чего их как корова языком слизала. И одновременно с этим пропал задний. Без стрельбы.
— Ну, значит, пара — пожал плечами Кусок. — Передний отвлекает, задний скрадывает. Помнишь, как в Смоленске…
— Они сразу вдарили, конечно, на пяту, — продолжил Крысолов, — но на следы посмотрели, один из вернувшихся — бывший охотник-промысловик. И он клялся: морф был один. Он напал спереди. Кто взял заднего — он не знает, никаких следов не было, но, по его словам, арьегардный был быстрый, и стрелял хорошо. По пути они потеряли еще одного, как — опять никто не видел, вот просто шел с ними, на секунду отвернулись — и его не стало.
— А поговорить с ним, с охотничком этим, нельзя? — недоверчиво протянул Сикока.
— Нельзя, сразу после возвращения он умотал из поселка куда подальше. От предложений снова сходить в цеха отказался наотрез.
— А этот, второй- продолжал допытываться Сикока, — может, он чего скажет?
— Я его пытал битый час, — устало проговорил Крысолов. — только все без толку: он ничего не видел. Все было как всегда: передние контролировали, следопыт "читал", он его страховал вместе с напарником. Задний шел сзади. Все. Он простой стрелок, заваливший в м е с т е с командой пару обычных, непродвинутых морфов. Единственное, что он отметил — это какой-то странный щелчок, перед тем, как пропал последний.
— Ну, так что, — задумчиво проговорил Банан, — мы имеем, наконец, летучего морфа? Здрасьте, я граф Дракула, сын летучей мыши и шестерки?
— Да нет, — Крысолов досадливо махнул головой, — ну какие, нахрен, летучие морфы… Летучие обезьяны волшебницы Бастинды… Ты же сам прекрасно знаешь, что их не бывает — любую ворону, прежде чем она морфирует до лета — сто раз уже коты сожрут.
Артем больше всего на свете переживал вот такие моменты. Что такое дракула? И кто такой Граф? Причем тут шестерка… Может, и зря он в школу не ходил, мелькнула мысль. Тем не менее, он кашлянул, и робко сказал:
— Летуны, ну, дикие, они бывают. Только редко… — и, стесняясь, замолчал.
Все с интересом воззрились на него. Крысолов дружелюбно подбодрил:
— Ну. Давай, чего там про летунов?
Артем, приободрясь, начал говорить:
— Так это… Летуны… Ну, ястребы там, совы. Аисты еще…. Они бывают, правда. Если аист погибнет — ну, об землю, примеру, вдарится, или об дерево- он летать не сможет, его быстро санитары возьмут. А если в гнезде, да при этом у него птенцы будут — он их сожрет, и летать будет, ему ж планировать больше надо, а на это у него ума хватит. Он не очень опасный, те же курвы куда как опаснее.
