Девушка, сидевшая в левом углу, повела себя абсолютно иначе – она приветливо махнула рукой и радостно сказала уже знакомым Петру голосом:
– С приездом! Это я вам звонила. Присаживайтесь, пожалуйста, к моему столу.
Петр подошел поближе и уселся на стул. Показывая рукой на красно-коричневые шары, он улыбнулся и прошептал:
– Что это с ними?
– Не обращайте внимание, такое у них иногда случается, – тихо смеясь, так же шепотом ответила Катя.
– А шары? Что это вообще за мода такая?
– Они ходят к одному парикмахеру, – давясь от смеха, еле слышно пояснила Катя, – а он, кроме этих шаров, кажется, больше ничего не умеет… Но им нравится… По-моему, кроме них к этому парикмахеру больше никто и не ходит… Они у него ползарплаты оставляют. Я эту странную моду прозвала шаризмом…
– Не поверите, я, как зашел, точно так же назвал это направление…
– Направление?!
Около минуты они молча давились от смеха, совершенно позабыв о том печальном поводе, по которому Петр, собственно, здесь и появился. Наконец, вспомнили, внезапно посерьезнели и перешли на нормальный голос.
– У-ф-ф… Большое спасибо Петр, что вы все-таки смогли приехать. Если честно, мы не ожидали от вас такой оперативности…
– Это вам спасибо, что нашли нас с отцом. Он, кстати, поднатужился, и все-таки вспомнил о нашем дальнем родственнике – отце погибшей Вероники. Как вы и говорили, это действительно очень дальнее родство. Они даже знакомы не были…
– Вот видите! А вы сомневались. А я, между прочим, почти до ночи вчера в архиве проторчала. И прямо оттуда терроризировала своими звонками ваши столичные справочные службы. Ну ладно, самое главное, что дело сделано – вы нашлись, да к тому же еще и приехать смогли.
– Я очень ценю ваши усилия…
– Ну, что ж, теперь к делу. Как я уже говорила, похороны назначены на завтра. На 9 часов утра. Уже в 7 часов утра вы должны стоять у морга. Там вас будет ждать машина с водителем…
– Наверное, кроме меня, еще кто-нибудь будет на церемонии прощания? Сотрудники, друзья Вероники…
– Честно говоря, я не знаю…, – опустив глаза, быстро ответила Катя и продолжила, – так вот, вас отвезут на кладбище, ну… не вас, конечно…
Э-э-э, ну, в общем, вы поняли – гроб с Вероникой и вас, как сопровождающего… Тьфу… Как родственника…
– Я понял, понял. Продолжайте…
– Так вот, там уже все будет готово. Работники кладбища будут ждать вас у ворот. Ну, не вас конечно…
– Я понял, понял. Продолжайте…
– В общем, они все сделают. Потом, после похорон, тот же водитель привезет вас обратно в город.
– А далеко кладбище от Н-бурга?
– В двадцати минутах езды на машине. Адрес морга я вам напишу на листочке. Сегодня вечером закажите к гостинице такси на утро, завтра отдадите таксисту адрес, и он вас отвезет. Вы, кстати, остановились там, где я вам говорила? В «Центральной»?
– Да. Очень даже неплохая гостиница. Маленькая, но очень уютненькая и чистенькая… Совсем недалеко от вас. А нельзя таксисту просто сказать, чтобы он отвез меня к моргу? Или в Н-бурге их несколько?
– Э-э-э… Морг-то один… Но все же, лучше просто отдайте ему бумажку… Для вас это будет безоп… э-э-э… в общем, так будет надежнее. Теперь о самом главном. После Вероники осталась большая трехкомнатная квартира и приличный банковский счет…
Петр решительно прервал Катю:
– Катя, как я уже сегодня вам и говорил, я хочу все это передать в местный детский дом. Сможете подготовить необходимые бумаги, пока я в Н-бурге?
Катя несколько секунд помолчала. Увидев ее растерянный вид, Петр предположил, что она немного озадачена его решением, и не совсем понимает, как можно отдавать такое наследство целиком и полностью.
– Да без проблем, – выговорила, наконец, Катя, – думаю, что к тому моменту, как закончатся похороны, я уже все подготовлю. Давайте сделаем так. Завтра, часа в два дня, подъезжайте сюда, в этот же кабинет – заберете кое-какие документы. Потом вам придется сходить в пару-тройку организаций, поставить там подписи и печати. Здесь недалеко, все эти организации находятся на Центральной улице или рядом с ней. Если не завтра, то – послезавтра точно, мы с вами все завершим. Детский дом у нас тоже один, так что выбирать вам не придется.
Катя вдруг запнулась и густо покраснела.
«Вот это я выдала – «детский дом у нас тоже один». Дескать, что детский дом, что морг, мне все едино. Вот уж точно – язык мой – враг мой… Петр наверняка подумает, что я какая-то городская сумасшедшая, со странноватым, циничным чувством юмора…»
Она мельком посмотрела на Петра, пытаясь по выражению лица понять его реакцию на эту нелепую фразу. Но тот сейчас сидел с абсолютно невозмутимым видом, как будто вообще не слышал последней фразы. Немного успокоившись, Катя взяла листок бумаги и начала писать адрес.
В свою очередь, тоже мельком поглядывая на Катю, Петр сейчас думал о другом. Абсолютно независимо от его воли, ему с каждой минутой все больше и больше нравилась эта бойкая симпатичная девушка.
«Красивая, стройная… Со своеобразным чувством юмора… Интересная девушка…»
Однако кое-что его все-таки настораживало. А именно – все эти внезапные заминки и секундная немота, которые случались у Кати после того, как он, начиная с их утреннего телефонного разговора, пытался выяснить у нее хоть какие-нибудь подробности о Веронике.
«Но хоть что-нибудь я же должен узнать о том, как именно погибла моя родственница? Я же вообще ничего не знаю. Что это еще за тайны…», – думал Петр, пока Катя писала на листочке адрес морга, – «интересно, попытается ли Катя увильнуть от ответа на такой вопрос?»
– Катя, а где погибла Вероника? Далеко отсюда?
– Совсем рядом, – Катя опасливо посмотрела на красно-коричневые шары, обладательницы которых до сих пор так и не появились над своими столами, приблизилась к Петру, насколько ей позволил стол, и, обдав его приятным ароматом духов, очень тихим шепотом продолжила:
– Это произошло тоже на Центральной улице. Когда вы к нам шли сейчас от своей гостиницы, то проходили как раз через это место. Когда пойдете обратно, то после Драмтеатра увидите перекресток. Помните его?
– Прекрасно помню, недалеко от этого перекрестка я от газеты убегал…
– Что?!
– Я хотел сказать, что я там газетный киоск видел…
– Да, на противоположной стороне там действительно стоит газетный киоск. Ну вот, после перекрестка пройдете два дома и напротив третьего дома, в котором расположился магазин женского белья «Аэлита», сразу же увидите толстый бетонный столб. На нем и висел тот самый щит, который вчера упал на Веронику. Столб стоит почти на середине расстояния между нашей соцслужбой и вашей гостиницей.
