— Пожалуйста, — негромко повторил Бент.
— Вот повезло! Посмотри-ка, Мария, я нашла книжку про бультерьеров. Называется «Моя собака Будил». Я купила такую же для твоей сестры, — радостно щебетала Стейси.
Мария продолжала смотреть на Бента. Потом медленно кивнула.
— Я приду, — сказала она, понизив голос. — Но если это твоя очередная шуточка, Бент, на рассвете прощайся с жизнью.
Солнце, красное и холодное, поднималось над старым кладбищем. Бент одернул на себе куртку и зевнул так, что слезы выступили на глазах.
«Раз уж притащился сюда, сиди и жди», — подумал он. Где же Мария? Может, забыла? Неужели она подведет его?
И тут он увидел ее — одинокую фигурку на велосипеде, съезжающую по склону холма вниз и сворачивающую на дорожку к школе. Вид у нее был далеко не веселый.
Когда она поставила свой велосипед у стойки, Бент высунулся из-за угла школьного здания:
— Эй, Мария. Тс-с!
Она испуганно вскинула голову.
— Я здесь!
— Ох, — кивнула она.
И уже через минуту, поднявшись по ступенькам задней двери, села рядом с ним.
— Ну вот, я здесь. Дальше что?
— Ты видишь какие-нибудь машины на стоянке? — спросил Бент.
Мария обшарила взглядом стоянку и покачала головой.
— Нет, пусто. А что?
— А других велосипедов или еще каких-нибудь средств передвижения?
— Нет, — сказала Мария, явно теряя терпение.
— Ты согласна с тем, что сегодня утром в школу еще никто не заходил?
— Конечно. Но в чем все-таки дело? Зачем мы здесь?
— Затем, чтобы смотреть и ждать. Будем записывать всех учителей, кто входит в школу. Вот здесь, — он протянул листок бумаги и ручку. — Каждый из нас будет записывать всех, кого увидит.
— Зачем?
— Потом поймешь.
— Пока что я понимаю, что ты морочишь мне голову своей очередной дурацкой выдумкой. Я лучше пойду.
— Нет, не надо! — Бент не хотел, чтобы в его голосе прозвучало такое отчаяние.
— Ладно, — вздохнула Мария. — Раз уж я здесь, подожду еще немного. Но если все-таки это твои фокусы, смотри, я тебя в порошок сотру.
За пять минут до звонка Бент сказал:
— Пойдем.
Как и неделю назад, он встал и вошел в школу через заднюю дверь. И остановился перед кабинетом мисс Кинг.
— Чей это кабинет? — спросил он.
— Мисс Кинг, этой крысы, — ответила Мария.
«Нет, вовсе не крысы», — подумал он.
— Проверь по своему списку — ты видела, чтобы она заходила в школу?
Мария просмотрела список. И, сдвинув брови, покачала головой.
— Н-нет, я ее не записывала. И не помню, чтобы она проходила.
— В моем списке ее тоже нет, — сказал Бент.
— Значит, она опаздывает, — пожала плечами Мария.
— Нет, она не опаздывает, — поправил ее Бент, — правильнее было бы сказать, что она исчезла.
В этот момент зазвенел звонок. Двери школы с шумом распахнулись, и поток учеников хлынул внутрь.
Бент жестом фокусника открыл дверь кабинета.
Так же, как и неделю назад, мисс Кинг сидела за столом, сложив перед собой руки и вперив взгляд в свои сцепленные пальцы.
— Доброе утро, мисс Кинг, — торжествующе проговорил Бент.
Учительница рывком вскинула голову.
— Доброе утро, — скрипучим голосом ответила она.
Бент тихонько прикрыл дверь.
— Но как же она… Где… Что происходит? — спрашивала Мария.
— Узнаешь, — сказал Бент. — Все потом узнаешь.
В тот день после уроков, когда последний из учителей уехал на своей машине, Бент сделал небольшую пометку в своем списке.
— Вот, теперь все. Все, кто сегодня утром вошел в школу, теперь официально уехали.
Мария еще раз пробежала глазами свой список.
— У меня то же самое, — вздохнула она.
— Мисс Кинг в твоем списке есть? — спросил Бент.
— Нет, ты же знаешь. Бент, может, хватит этой таинственности. Мне уже надоело здесь болтаться.
— Хорошо. Дело вот в чем: я не думаю, что мисс Кинг вышла из здания, потому что не думаю, что она входила в него.
— То есть?
— Я считаю, мисс Кинг все еще находится в школе. И находилась все это время.
Мария удивленно вытаращила глаза.
— Я думаю, она в подвале, — торопливо продолжал Бент. — И мне кажется, я даже знаю, где именно.
— В подвале? Ты хочешь сказать, наша новая учительница живет в подвале? — в изумлении повысила голос Мария.
— Не то чтобы живет, — сказал Бент.
— Тогда что же?
— Я думаю, доктор Мортхаус управляет ее действиями. И когда мисс Кинг не ведет уроки, она находится в подвале.
— То есть как зомби, что ли? — еще больше округлила глаза Мария.
— Вроде того, — кивнул Бент.
— Это слишком нелепо. Нет, я в это не верю, — твердо заявила Мария.
Бент хотел было поспорить с ней. Указать на то, как в мгновение ока резко изменилась их учительница. У него в голове вертелась сотня аргументов. Но он не сказал ничего, а только посмотрел на Марию.
— Хорошо, ты мне не веришь. Тогда давай сегодня вечером вместе сходим в подвал, и ты докажешь, что я не прав.
Мария словно окаменела. Не в силах что-нибудь произнести, она долго смотрела на него растерянными глазами. А когда вновь обрела голос, выдохнула:
— Ты шутишь? Шутишь, да?
— Нет, — встал Бент.
Он вытащил из кармана ролик клейкой ленты и аккуратно заклеил ею то место на косяке двери, куда входил язычок замка.
— Дверь будет выглядеть так, будто она заперта. А на самом деле она будет открыта, — объяснил он. — Вот так мы и пройдем в школу.
— Я не пойду, — сказала Мария.
— Но почему? Если ты мне не веришь, то сможешь доказать, что я не прав. А если я прав…
— То нам крышка. Потому что если верить тебе, то мисс Кинг превратили в какое-то чудовище, которое спит в подвале.
— Вот именно — спит. Она — или оно, не важно — будет спать. Нам надо будет просто войти, отыскать ее и освободить.
— Ты точно не шутишь? Ты говоришь серьезно? — с сомнением посмотрела на него Мария.
— Абсолютно, — подтвердил Бент. — Серьезнее не бывает.
Мария вздохнула. И покачала головой. Но сказала:
— Я еще буду жалеть об этом, я это знаю.
— Не будешь. Кто знает, может быть, ты станешь героиней. Мы встретимся вечером. Вот мой план…
Солнце клонилось к закату. Начинало темнеть. Мария бросила тревожный взгляд на кладбище.
— Все поняла, — поспешно проговорила она, когда Бент закончил. — Давай сверим наши часы и поскорее смотаемся отсюда.
— Не волнуйся. Все будет нормально, — сказал Бент.
— Не забывай, это школа Грейвьярд, — покачала головой Мария. — Здесь ничто не выходит нормально, если оно может выйти наперекосяк. И, если честно, в твоем плане масса таких мест, из-за которых все может пойти наперекосяк.
