Из-за пышного кустарника возле раздвоенного дерева вышел лось и мотнул головой. Его черные миндалевидные глаза уставились на чернокнижника.
Животное сделало несколько шагов на встречу демонолову и оглушительно завыло.
Люмен завороженно наблюдал, как его золотистая шкура начала лосниться под первыми лучами рассвета. Он сделал шаг в его сторону, и лес ожил.
Его деревья зашумел, поднялись. Корни стали рвать землю, освобождаясь от ее пут и вдыхать свежий воздух. Лес поднялся и стал выше, деревья потемнели, окрасив стволы в черный, а листья в темно-зеленый. Лось выл и звал Люмена. Люмен шел к нему.
Он не думал зачем идет к странному магическому лесу, к этому воющему зверю. Он чувствовал, что некая сила зовет его. Даже не сила, а кто-то излучающий ее.
Когда до животного осталось всего несколько шагов, оно дернулось и нырнуло обратно в лес. Люмен бросился за ним.
Деревья хлыстали своими корнями по взрытой земле, стараясь зацепить чернокнижника, опутать его. Но Люмен не боялся их, и они не могли по нему попасть. Если бы он испугался хотя бы на миг, то понял бы что это не корни, а ядовитые змеи, вьющиеся под его ногами тысячами разных мастей. От ядовито-зеленых до небесно-голубых.
Люмен догнал его у родника. Лось пил ключевую воду и бил копытом по земле от удовольствия. Когда демонолов приблизился к нему, зверь повернул свою морду и одобрительно рыкнул, дернув головой в сторону кустов.
Демонолов перевел взгляд на широкие заросли, которые пышно цвели белыми цветами. Длинные листья зашуршали и из леса вышла девушка. Ее длинное белое платье казалось настолько тонким, что глаз еле замечал его на ее стройном теле. Пшеничные волосы ниспадали до конца ее спины.
Девушка неспешно подошла к лосю и погладила животное. Оно заиграло с ее рукой ласкаясь мордой. Когда незнакомка поправила волосы, убрав их на одну сторону и показав длинную тонкую шею, Люмен понял, что это эльфийка. Должно быт хранительница этого леса.
Она улыбнулась ему и сказала:
– Я так долго тебя… – не успела девушка договорить, как ее мягкий голос сорвался на крик, и она загорелась. Ее силуэт охватил сине-зеленый огонь.
Девушка упала на землю и забилась на ней, пытаясь потушить пламя. Лось заревел и скрылся за деревьями.
– Не сегодня, сестрица, – позади пылающей эльфийки появилась вторая. Точно такая же, но с бледно-серой кожей и одетая в серо-фиолетовую мантию, украшенную древними рунами.
Она обошла бьющуюся в агонии сестру и посмотрела на нагого Люмена. Хмыкнула и продолжила:
– И ты значит, теперь вместо того старика? – она не ждала ответа на свой вопрос. – Молод и глуп, как и он когда впервые вошел в лес Меланиэля. Не буду затягивать, демонолов. Ты нужен мне, – она подошла к нему и взяла за подбородок. Заглянула своими черными глазами в его синие, – что бы остановить падение живых. Иди к Иль’Таиру. Там ты найдешь меня. Там ты и пробудишь меня, – ее глаза расширились, и она оглушительно закричала, оттолкнув от себя Люмена.
Ее крик заполнил все пространство вокруг. Он стал плотный и тяжелый. Крик оглушительным ударом молота выбил из глубокого сна Люмена.
***
Люмен проснулся с сильным жаром. Лицо горело. Руки были сжаты в трясущиеся кулаки. Рядом сидела какая-то девушка и что-то шептала, сложив руки ладонями друг к другу.
Когда она заметила, что больной открыл глаза, то заговорила с ним ласковым голосом:
– Тише, тише… Лежи, не беспокойся. Мы тебя обязательно вылечим, – она улыбнулась.
Девушке было за двадцать, но выглядела она старше. Черны ее лица словно были перенесены с пьяницы. И явно были на ее молодом лице лишними.
Длинный нос, широкие ноздри, почти сросшиеся брови, оттопыренные уши. Буквально все кричало в ней и не желало соединиться в один женский образ. Но ее голос и то, как она говорила немного смягчали ее вид.
Люмен закашлял и отметил, что один ее глаз слегка косит. По-видимому, она была дочерью того старика и женщины. Бедная.
Девушка ласково подняла голову Люмена и подложила сухую тряпку. Поменяла примочки и зажгла какую-то траву поставив в горшке рядом.
– Тебя сильно обожгло, – она сделала что было нужно, но не спешила уходить.
Люмен отвел взгляд и осмотрелся на сколько это было возможно в его положении. Он лежал в большом высоком сарае, больше напоминавшем амбар. В дали кто-то шуршал и кудахтал. Пахло сеном и навозом. Но его собственные чувства перебивали все остальное. Тело трясло и бросало из холода в жар. Кости ломило, а голова гудела и была словно набита хлопком.
– Только не подумай, что я пытаюсь узнать, что произошло? Совсем нет, господин. Просто ваши волосы. Ваша кожа. Я такого еще не видела… Простите, господин. Я не хотела вас обидеть! – девушка вскочила и схватилась за подол фартука прижав его к себе. – Я… Я пойду. А вы лежите, поправляетесь, – она повернулась и вышла из сарая, аккуратно закрыв дверь на засов с обратной стороны.
Люмен стал вспоминать, что произошло и его тут же обдала новая волна жара и боли. Уже не от боли, а от его воспоминаний, от того, что он сотворил. По его щеке пробежало что-то теплое. Нет он не плакал, должно быть это слезятся глаза. Он попытался прогнать воспоминания о случившемся, но сорвался и захохотал, ударив кулаком по полу.
Смех подхватило чье-то мычание. Заржала лошадь и на пару минут амбар ожил, наполнившись смешанными звуками скотины. Когда Люмен затих его затрясло. Сознание начало его убеждать что все случившееся не более, чем сон. Что ему нужно закрыть глаза и уснуть. Ему нужно набраться сил. Но зачем? Он не хочет больше ничего. В его душе осталась только боль.
Мысли начали затихать и вот он снова впал в сон. Должно быть подействовала зажженная трава. Он не хотел засыпать и снова возвращаться в то место, но сон его не спросил. Окутал своим пуховым одеялом и накрыл мягкой простыней погасив весь свет вокруг.
***
Люмен проснулся в обед. Сон он не помнил. Такое с ним случалось часто. Он всегда радовался ночам, лишенным сновидений. Ведь там не надо быть в центре неких знаков и пытаться разгадывать предзнаменования. Ему нравились ночи без сна. Пустые ночи.
Сколько дней он провел в таком состоянии, Люмен не знал. Старая женщина и та убогая девушка навещали его поочередно пару раз в день. Мужчины он больше не видел.
Этим утром Люмен понял, что окреп настолько, чтобы попытаться подняться. Спина ломила, суставы затекли. Голова кружилась после многодневного лежания. Спустя пару минут взгляд прояснился и ему стало гораздо легче.
Сквозь небольшие щели ангара пробивались солнечные лучи. Во второй части хлева о своем беседовали давно проснувшиеся животные.
Открывшаяся дверь ослепила чернокнижника, и он быстро отполз в тень закрыв лицо руками. Лицо. Точно с его лицом что-то случилось.
Все происшедшее несколько дней назад казалось ему не больше, чем страшным, нереальным сном.
Он схватился за лицо и хотел было сорвать повязку, но не стал. Воспоминания искрами прожигали его память. Он опустил глаза на свои руки. Все они были в шрамах и следах от заживающих волдырей. Что было с его лицом он не мог и представить.
Женщина зашла в амбар с двумя большими ведрами. Увидев приходящего в себя «гостя», она выкрикнула:
– Знала, что наши примочки и травы быстро тебя на ноги поставят, бельчонок. Иди помоги мне с животиной, – женщина с грохотом поставила на пол ведра полные чего-то жидкого и очень приятного на вид.
Люмен поднялся и обошел солнечные лучи, взял ведра.
– Сначала коровы, – женщина, покачивая широкими бедрами направилась к загону.
Животные тут же затихли и стали ждать своего завтрака.
– Теперь куры. Вот сюда. Не так много, бельчонок. Тише-тише, аккуратней сыпь, – женщина выхватила ведро и следующих животных покормила сама.
Когда покормка закончилась они встали у двери. Женина осмотрела Люмена и, задержав взгляд на его перебинтованном лице, сказала:
– Вроде везде поджило. Но вот лицо… Бедняга, ну главное ходить можешь, да и смотрю, работать тоже. Идем в хату, теперь покормлю и тебя, бельчонок, – женщина вышла и, пройдя немного, обернулась.
