«Кмерг» – это имя Сенор вспомнил сразу. Призрак, блуждавший в поисках тела, которого придворный Башни встретил еще в Кобаре, оставил о себе яркое и неприятное воспоминание. Но во время столкновения и слияния с ним Сенор ощутил отчаяние, угрозу и силу неупокоенной души, обреченной блуждать в потустороннем мире, а сейчас перед герцогом была всего лишь человеческая оболочка, лишенная воли и способности действовать в собственных интересах.
– Значит, ты все-таки нашел себе тело? – шепотом спросил Сенор у бронзовокожего, улыбаясь своим тайным мыслям.
Кмерг смотрел сквозь него абсолютно пустыми глазами. У этого создания, с чьей бы плотью оно ни соединилось, уже не осталось воспоминаний и ненависти. Оно продолжало существовать только в соответствии с извращенной прихотью своей госпожи.
Люстиг громко захохотала.
Пока она смеялась, Сенор налил себе вина из кувшина. Оно необычно пахло и оказалось почти безвкусным.
– Может быть, теперь ты скажешь, зачем я тебе нужен? – начал герцог, которого уже начинали раздражать здешние способы развлекаться. – Мне не хотелось бы…
– От твоих желаний уже ничего не зависит, – прервала его Люстиг, сверкая безупречной белизной зубов. – Все началось задолго до того, как ты почувствовал себя участником игры. До сих пор нам удавалось управлять тобой и заставлять идти туда, где требовалось твое присутствие. А недавно ты сделал последний ход из тех, которых мы от тебя ожидали. Ты больше не нужен. Сам знаешь, что бывает с отыгравшими фигурами…
После этого наступила долгая пауза, на протяжении которой Сенор прикидывал, сумеет ли он убить Люстиг раньше, чем его самого прикончит стража. Шансы на это были ничтожны.
– Ты хочешь сказать, что вино…
– Нет, не отравлено. – Люстиг откровенно забавлялась. – Ты всего лишь уснешь. И очень скоро… А вот, кажется, причина всех твоих неудач. На твоем месте я хотела бы знать о ней побольше.
Она показала на открытую дверь одного из коридоров, ведущих в зал. Вначале герцог увидел в глубине хода лишь серебристую тень в окружении холодных зеленоватых огней. Потом тень превратилась в массивную фигуру, закованную в доспехи из блестящей полированной стали.
Холодный Затылок почувствовал, что у него пересохло в глотке.
Человек В Железном Панцире, хозяин глонгов, его смертельный враг с лицом, всегда скрытым под маской, появился из темноты в сопровождении отвратительной свиты из четырех мертвецов, распространявших вокруг себя могильное зловоние. Он двигался неестественно тихо, и скрип сочленений его панциря совершенно терялся в шорохе, всхлипах и страдальческих стонах, издаваемых глонгами.
Не произнося ни слова, он прошел через зал и без приглашения сел на каменное возвышение напротив Люстиг. Глонги расположились возле его ног. Он вел себя как гость, по меньшей мере равный хозяевам замка.
Люстиг прекрасно владела собой. Тем не менее Сенор заметил промелькнувшую на ее лице гримасу досады.
– Я пришел за ним, – произнес наконец низкий голос из-под железной маски, и блестящий палец вытянулся в направлении придворного Башни.
Даже если бы у Сенора была возможность что-либо предпринять, ноги уже не слушались его, налившись свинцовой тяжестью. Звуки приходили из-за плотной пелены и становились далекими и глухими. Снотворное действовало быстро…
– Благодарю за подарок, – игривым тоном сказала Люстиг, окинув бронзовокожего мужчину с перерезанным горлом благосклонным взглядом. Она все еще продолжала развлекаться, балансируя на опасной грани, за которой кончалась ее власть и в игру вступали силы, чьим посланцем был Человек В Железном Панцире.
Потом она посмотрела на герцога. Наверное, в его взгляде было слишком много ненависти, во всяком случае, ее лицо вдруг стало злобным и постарело, утратив хищную красоту. Человек В Панцире едва заметно пошевелился. Его маска устрашала своей безликостью. Повинуясь беззвучному приказу, глонги начали приближаться к Люстиг.
– Бери его, – поспешно сказала она. До нее дошло, что время шуток закончилось. – Но он не должен вернуться!..
– Я возьму его туда, откуда не возвращаются, – произнес голос из-под маски. Потом на конце стального пальца зажглась малиновая искра, и Человек В Панцире провел им по своему горлу.
* * *
…Сенор чувствовал, что его глаза неумолимо слипаются, а все вокруг заволакивает серая дымка. Однако он не мог позволить себе роскошь пропустить финал драмы, когда будут сброшены маски.
В изогнутой пластине, прикрывавшей горло Человека В Панцире, появилась тончайшая щель. Затем маска отвалилась, будто яичная скорлупа.
Под нею оказалось вполне человеческое лицо, которое излучало вполне человеческую ненависть. Минуло слишком много времени и произошло слишком много событий; из памяти стерлось почти все, что не было жизненно важным, – но черты этого лица Холодный Затылок узнал сразу же.
Флуг Тенга не только унаследовал проклятие баронов, не только продолжал служить хозяевам своего отца – он был к тому же похож на него как две капли воды. Это неправдоподобное сходство даже наводило на мысль о духе мертвеца, вселившемся в тело сына, и следовало бы возвести защиту против демона – но в голове герцога уже разливался туман забытья.
Уничтоженный последним ударом, с отчаянием в душе и пустотой в сердце он погрузился в сон, в котором, к счастью, его не тревожили сновидения.
Глава одиннадцатая
Вечный Лед
Они двигались в Ландшафте Вечного Льда слишком долго, чтобы не утратить всякое представление о времени.
Бесконечная ночь и жесточайший холод господствовали здесь безраздельно. Лишь изредка в черной бездне небес возникали стремительно летящие фиолетовые огни, которые на мгновения озаряли безрадостный пейзаж. Их свет был тусклым и негреющим; они слишком быстро исчезали за бескрайними льдами. Из-за погруженного во мрак горизонта накатывали волны нескончаемого кошмара…
Кривизна пространства здесь была такова, что все дороги этого мира вели к Ледяной Обители. Скалы, торосы, бастионы и пещеры, попадавшиеся на скорбном пути отряда, казались лишь жалкими подобиями гигантской цитадели – средоточия власти Бога На Четырех Ногах, чье влияние распространялось на сотни соседних ландшафтов, а еще дальше действовали его слуги и посредники между Шакалом и смертными. Слуги, чью собственную сущность извратил и преобразил Шакал, имели, кроме того, особое предназначение и были помечены знаками уготованной им судьбы, о которых они даже не подозревали.
В самой же Ледяной Обители Бог На Четырех Ногах обладал безраздельной властью. Он был абсолютным хозяином мира тьмы, мороза, зловещих теней, для которых не существовало названия, и блуждающих огней, чье появление в Ландшафте Обители всего лишь на короткое время делало его потустороннее уродство видимым, а жизнь попавшего сюда человека – еще более жуткой и безнадежной.
