Стивен Кинг - Безнадега

Лже-Эллен неслась к ней на всех парах. Казалось, она бежала быстрее одежды, на ходу вылезая из нее. И орала, орала от ярости и голода.

В тот самый момент, когда лже-Эллен потянулась к ней руками, Мэри вскочила, закричала сама и бросилась вниз по склону.

Рука, болезненно-горячая, шлепнула ее между лопаток и попыталась ухватить за шиворот футболки. Мэри дернулась, чуть не упала, но рука соскользнула.

– Сука! – раздался нечеловеческий, гортанный вопль над самым ухом Мэри, и тут же рука лже-Эллен вцепилась в ее волосы. Будь волосы Мэри сухими, демону, возможно, и удалось бы ее удержать, но они стали скользкими от пота. Высвободившись, Мэри понеслась по склону огромными прыжками, ее подгонял не только страх, но и дикая радость, она чувствовала, что лже-Эллен ее уже не настичь.

Сзади что-то грохнуло. Мэри рискнула обернуться и увидела, что лже-Эллен повалилась на дорогу и лежит, словно раздавленная улитка. Пальцы ее сжимались и разжимались, словно она все искала женщину, которой удалось ускользнуть.

Мэри повернулась и посмотрела на мигающий светофор. Расстояние до него заметно сократилось… но тут она увидела другие огни. Фары, движущиеся к ней. Мэри впилась в них взглядом и побежала к ним, прочь от лже-Эллен.

Она даже не заметила черной тени, молча пролетевшей над ее головой.

Все кончено.

Демону удалось сократить расстояние до нуля, даже коснуться волос этой суки, но в последнюю секунду Мэри вырвалась. А когда он попытался вновь настигнуть ее, ноги Эллен подогнулись, в теле что-то, затрещав, лопнуло, и Эллен повалилась на спину. Демон застонал от боли и ненависти.

Ведь счастье было так близко!

Но тут он увидел в небе темную тень, закрывающую звезды, и в нем вновь затеплилась надежда.

Мысль о волке он отбросил: волк слишком далеко, да и не надо думать, будто волк – единственный кан тои, который может послужить сосудом для Тэка, пусть и на короткое время.

Сойдут и другие.

– Ми хим, – натужно прошептал демон. – Кан де лаш, ми хим, мин ен тоу. Тэк!

Иди ко мне, иди к Тэку, иди к древнему, иди к сердцу бестелого.

Иди ко мне, тело!

Демон поднял руки умирающей Эллен, и золотистый орел спланировал в ее объятия, вперившись немигающими глазами в умирающее лицо Тэка.

– Не смотри на тела, – предупредил Джонни, откатывая прицеп от вездехода. Дэвид ему помогал.

– Не смотрю, – заверил его Дэвид. – Я уже на всю жизнь насмотрелся на тела.

Откатив прицеп достаточно далеко, Джонни двинулся к водительской дверце вездехода, но обо что-то споткнулся. Дэвид схватил его за руку, хотя Джонни падать не собирался.

– Осторожнее, дедуля.

– А ты остер на язык, парень.

Споткнулся Джонни о молоток. Поднял его, хотел бросить на верстак, но передумал и засунул обтянутую резиновым чехлом рукоятку за ремень джинсов. Они собрали столько крови и грязи, что очень даже смотрелись в паре с молотком.

Пульт управления Джонни обнаружил справа от ворот. Он нажал синюю кнопку, маркированную надписью «ВЕРХ», и приготовился столкнуться с очередной проблемой, но ворота плавно заскользили по направляющим. В лабораторию ворвался свежий воздух. Дэвид вдохнул его полной грудью, посмотрел на Джонни и улыбнулся.

– Хорошо.

– Ты прав. Залезай в кабину. Пора в путь.

Дэвид забрался на пассажирское сиденье вездехода, похожего на увеличенную тележку для гольфа. Джонни повернул ключ зажигания. Двигатель завелся с пол-оборота. Выезжая из ворот, Джонни подумал, что на самом деле ничего этого нет. Это лишь идея его нового романа. Фантастического романа, пожалуй, даже триллера. Совсем не в стиле Джона Эдуарда Маринвилла. Романа, не имеющего отношения к серьезной литературе, ну и что с того? Почему нет, может же он написать несерьезный роман, у него наверняка получится. А уж читатели найдутся: подростки, новобранцы. Они встретят его роман с восторгом.

Нет, нет, в реальной жизни такого быть не может. В реальной жизни он вместе с сыном собрался на прогулку в автомобиле с откидным верхом. Они заедут в кафе, съедят по порции мороженого, и он расскажет мальчику несколько военных историй, надеясь, что парень не слишком заскучает. В наши дни дети не любят историй, начинающихся словами: «Когда я был молодым», – он это знал, но ведь надо делиться с сыном своим жизненным опытом…

– Джонни? Вам нехорошо?

Тут он понял, что, выехав из ворот, остановил вездеход, а теперь сидит, переведя рукоятку переключения передач в нейтральное положение.

– Что? Нет-нет, все в порядке.

– А о чем вы задумались?

– О детях. Ты первый ребенок, с которым мне довелось общаться после… Господи, после того, как мой младший отправился учиться в университет Дьюка. Ты отличный парень, Дэвид. Немного зациклился на Боге, но в остальном претензий к тебе нет.

Дэвид улыбнулся:

– Благодарю.

Джонни развернул вездеход, включил первую передачу и двинулся в сторону Главной улицы. Флюгер-гном, что украшал крышу «Пивной пены», они обнаружили на земле, а вот грузовик Стива пропал.

– Если они сделали все именно так, как ты хотел, то сейчас должны ехать сюда, – заметил Джонни.

– Найдя Мэри, они должны дожидаться нас, – возразил Дэвид.

– Ты думаешь, они ее найдут?

– Я в этом уверен. Мэри в полном порядке. Хотя и прошла по лезвию бритвы. – Дэвид посмотрел на Джонни и улыбнулся во весь рот. Джонни подумал, что у мальчика очаровательная улыбка. – И для вас все закончится хорошо. Может, вы еще об этом напишете.

– Я обычно пишу о том, что случается со мной. Добавляю подробностей, и все получается как надо. Но об этом… не знаю.

Они миновали «Американский Запад». Джонни подумал об Одри Уайлер, лежащей под обломками балкона. О том, что от нее осталось.

– Дэвид, в истории Одри была хоть капля правды? Ты не знаешь?

– Там почти все правда. – Дэвид долго смотрел на кинотеатр, даже обернулся, когда он остался позади. Лицо его погрустнело. – Одри – хороший человек. Просто она попала в лавину или селевой поток, в общем, стала жертвой стихийного бедствия.

– Воля Божья.

– Именно так.

– Нашего Бога. Твоего и моего.

– Правильно.

– И Бог жесток.

– Совершенно верно.

– Знаешь, для ребенка у тебя очень уж жестокие принципы.

Они поравнялись со зданием муниципалитета. Тем самым, где сестру мальчика убили и откуда его мать увезли во тьму. Дэвид посмотрел на здание, потом закрыл лицо руками. Жест этот напомнил Джонни, что мальчик-то еще совсем маленький.