Обманчивая вкрадчивость Шакала почти заставила герцога забыть о жутком и необратимом преображении, которое ожидало его самого. Однако нечто чужеродное внутри мозга и тела уже действовало, и от этого он ощущал себя тупой скотиной, которая, не сопротивляясь, бредет на убой.
В какой-то момент он подумал о Зеркалах Короля Жезлов. Множество гигантских зеркал, отражавших фиолетовое свечение льдов, постоянно напоминало об амулете, но опустошенное сознание Сенора долгое время ускользало от этих намеков. Теперь часть украденной сущности Короля Жезлов просыпалась в Человеке Безымянного Пальца и кричала о том, что не все еще потеряно, искушая его утратившую надежду душу…
Темные силы амулета захватили власть над ним, намертво и в равной степени привязав друг к другу обладателя и обладаемое. Теперь все, происходившее до сих пор, предстало перед Сенором в новом свете. Гибель Короля Жезлов в ручье Космического Яда уже не казалась счастливым избавлением – тем более что у трупа было лицо Незавершенного, – а помощь Сдалерна, возможно, вовсе не являлась благодеянием.
Холодный Затылок окончательно ощутил себя живым орудием (прозревшим орудием!), направленным против Бога На Четырех Ногах, и сейчас он начал действовать, целиком подчинившись чужому могуществу, неведомой и слишком отдаленной для человеческого понимания цели.
Глава тринадцатая
Легион зеркал
Дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы сам Незавершенный или даже Шакал могли воспрепятствовать этому. Выпущенные на свободу магические силы амулета изменили течение времени в небольшой части Ледяной Обители, но вмешательства оказалось достаточно, чтобы призвать помощь из другого мира.
Рука Сенора извлекла амулет из-под одежды, и пальцы принялись сами собою складывать сверкающие осколки зеркал, которые вращались по материальным орбитам из золотых проволоки и нитей. Никогда раньше ему не удавалось сделать это – настолько сложными были сами пересекающиеся орбиты и настолько непостижимым казался механизм их взаимодействия, – но сейчас осколки чудесным образом соединились в два обращенных друг к другу зеркала, в каждом из которых отразился бесконечный сужающийся туннель самоповторений.
Холодный Затылок бросил быстрый взгляд на Шакала, оставшегося в замедленном времени и парализованного этим изгнанием. Бог На Четырех Ногах был выведен из игры…
Вдруг оба зеркала в руках герцога перестали отражать свет. Каждое стало окном в другой мир. Из глубины двух потемневших туннелей приближалось нечто. Сенор видел его лишь одно мгновение; оно было непереносимо ужасным, и он отвел взгляд… Кроме того, что-то неуловимо изменилось вокруг. Холодный Затылок огляделся по сторонам, еще не понимая, какие последствия грядут.
Потом он осознал, что уже не видит отражений и в многочисленных зеркалах дворца. Их гладкие поверхности несколько мгновений оставались непроницаемо темными, как первозданная пустота, а затем внутри границ, очертивших плоскости зеркал, возникли ландшафты, которые не имели ничего общего с Ледяной Обителью. Уже не окна, а врата в иной мир были открыты магией амулета, и этот мир оказался одновременно отталкивающим и завораживающим…
В нем шла жестокая нездешняя война – под багровым светилом, погруженным в воронку из пузырящейся материи, в глубинах черных нор и в бешено вращавшихся спиралях… Сверкающие существа, на которых было больно смотреть, сражались со столь же демоническими врагами.
Холодный Затылок жадно вглядывался в ландшафт, открывшийся в зеркалах, – туда, откуда должно было прийти спасение. Одна из ослепительных фигур покинула поле сражения, словно действительно услышала далекий зов. Без всяких видимых усилий она преодолела поверхность зеркала, как будто оно было всего лишь пеленой тумана, затянувшего вход в туннель, и оказалась перед человеком, который держал в руках амулет.
Сенор мог смотреть на нездешнего воина только боковым зрением, рискуя ослепнуть. Он не мог точно определить даже контуры «гостя», не говоря уже о том, чтобы разглядеть само сияющее существо. В одно из мгновений ему показалось, что он угадал внутри этой бесконечно длившейся вспышки света фигуру, похожую на человеческую, облитую жидкой зеркальной субстанцией и державшую в руке меч, подобный световому лучу, – но в следующее мгновение это был уже сверкающий сосуд, в котором зарождались сотни молний одновременно.
Придворный Башни поневоле отвернулся и увидел, что время в Ледяной Обители убыстряет свой ход. Тени и слуги Шакала вновь обретали подвижность. Сам Четвероногий Бог внешне остался безучастен, только бельма его глаз горели теперь отраженным светом, как два адских огня.
– Ты призвал Легион Зеркал, – «услышал» Сенор голоса отражений, исходивших от существа, которое явилось из неразличимых глубин черных туннелей. – Приказывай! Мы – вечные слуги Амулета…
Незавершенный уже ждал этой минуты. Сила, бурлившая в нем, достигла чудовищной концентрации и грозила свести его с ума. Ей было мало одного разума. Она жаждала преображения и объединения с Легионом.
– Убейте Бога На Четырех Ногах! – приказал герцог, наблюдая за тенями, которые стекались со всех сторон к месту схватки.
– Нельзя убить Бога, – сказал предводитель Легиона. – В нашей власти все, что угодно, кроме умерщвления бессмертных и возрождения мертвых. Но мы можем уничтожить всех его слуг. Для тебя это будет означать одно и то же: бессилие Шакала.
– Ну так сделайте это! – сказал Сенор, упиваясь своим нечеловеческим могуществом. – Принесите Меч Древнего Бога и все, что принадлежало мне. Все, что здесь найдете!..
* * *
Как только он произнес это, Ландшафт Ледяной Обители впервые озарился багровым светом чужого светила. Воины Легиона переходили из мира, оставшегося по ту сторону зеркал. Слуги Шакала также готовились к битве. Герцог разглядел среди них Человека В Железном Панцире во главе армии глонгов, которая становилась все более многочисленной. Колонна мертвецов, тупо бредущих на зов Хозяина, извивалась, как змеиное тело; ее хвост терялся во мраке. Здесь же была Эрлана, Обрученная Со Смертью, в окружении Посредников и зловещих атрибутов Теневой магии.
Все подвластные Шакалу стихии бушевали в Ландшафте Обители, сокрушали исполинские статуи, замораживали воздух, искривляли пространство, поднимали в небеса и разбивали ледяные скалы. Ревел ураган; сыпалось каменное крошево. Гигантские тени, которые не имели ничего общего с материей, метались вокруг обрывками беспросветной ночи, представляя собой совершенно непостижимую и непредсказуемую угрозу. Стаи желтоглазых тварей, усыпанных искрящимся черным снегом, бесновались за пределами сужающегося светового круга. При этом лучи падали из ближайших к Сенору зеркал.
