Немного молока, для запаха, нужно вылить на землю перед окном… И еще чуть-чуть на подоконник…
Дик засунул пакет назад в холодильник и взял для себя, чтобы не скучно было, бутылку колы.
Вот и все.
Можно садиться в кресло и ожидать гостя. А в том, что он явится, Дик нисколько не сомневался.
Он отхлебнул колы, поставил рядом с креслом клетку с филином и, обратясь к нему, негромко проговорил:
— Я открою тебя, как только монстр появится, иначе ты можешь захотеть вылететь в окно. А когда появится, мы вдвоем вот с этой штукой, — он похлопал себя по кобуре и расстегнул ее, — покончим с проклятым зверем.
Время шло.
Филин затих в своей клетке, и только иногда встряхивался там на мгновение, чтобы снова заснуть. Но Дик, просмотрев несколько книжек об этих птицах, знал, что это не тот сон, как, например, у человека, а расслабленная полудрема, в которой у птицы отлично работает слух, и шорох любого приближающегося зверя она ощущает за много десятков футов. Лишь только монстр окажется под окном, филин забеспокоится и обязательно даст ему знать.
Несколько раз было слышно, как патрульная машина шелестит шинами рядом по улице, и Дик чуть напрягался, боясь, что его коллеги могут что-нибудь вдруг заметить. Но, циркулируя по своему участку, патруль каждый раз проезжал мимо, и Дик окончательно успокоился в очень удобном кресле…
Слава Богу, все обошлось, Милдред через день-два встанет на ноги. Доктор Уолтер заверил его, что никаких осложнений у сестрички не будет, значит, она снова станет здоровой и очень веселой… Она и была всегда самой веселой в их семье. А сколько они со старшей сестрой подтрунивали над ним! Забавлялись, порой, как игрушкой… И за уроками всегда следили не родители, а сестры. Проверяли, в какой компании он проводит время. Он, глупый, обижался иной раз на них, и только повзрослев, стал понимать, что его очень любили и все возможное делали, чтобы он стал человеком, а не сбился с пути, как некоторые его сверстники.
Потом Дик вспомнил в подробностях как филин разделался с той змеей в пустыне.
А если добавить к этому, что его друг справляется не только с зайцем, но и с лисой, то что ему какой-то кошачий монстр?
Конечно, Дик все-таки постарается сразу уложить тварь из пистолета, но филин может очень помочь, если случатся промахи. Скорее всего, перекроет дорогу, если зверь попробует улизнуть назад через окно, а в крайнем случае, вылетит вслед и начнет преследовать с воздуха. Они свою жертву почти никогда не упускают.
Дик еще раз вспомнил как филин, расправляя и складывая крылья, смело направился к змее… Красивая, большая, сильная птица… На солнце играет его оперение, огромные желтые глаза все видят вокруг. Глаза его смелого друга… Вот и сейчас они смотрят на Дика. Филин расправляет крылья и бьет ими по воздуху… Его победитель…
А где же змея?… Дик огляделся по сторонам… Странно, только сейчас, вот, она, с разбитым у черепа туловищем, валялась на каменистой почве… Змея же не могла уползти… И местность… Та или не та? Как будто солнце зашло и стало темнее. И филин исчез… Нет, не исчез, он бьет крыльями где-то рядом… Какие сильные удары, но тревожные почему-то… Где его филин?
Дик напрягся, потому что перестал понимать, где он сам.
В комнате… ну да, здесь у себя в доме, и почти что уже светло. Почему филин бьется, так что содрогается тяжелая клетка?
Боже!!
Дик почувствовал как его лопатки втиснулись в спинку кресла. В двух шагах перед ним, в изготовившейся стойке, глядя прямо ему в глаза… Он проспал монстра!! И кобура слишком далека от его руки! Сейчас зверь бросится, нужно хотя бы успеть закричать!
Зверь быстро выгнулся и… зевнул, показав розовый язычок и обычные остренькие кошачьи зубки. Потом сделал несколько плавных шагов к Дику и слегка потерся мордочкой о его штанину, «мяу», — ласково и благодарно произнесло животное за выпитое молоко.
Дик попробовал выдохнуть приготовленный для крика воздух, но получилось несколько странных каких-то: быр-быр-быр-р.
Он опустил руку и погладил ласкавшуюся кошку, которой явно здесь очень нравилось, а филин в клетке нисколько не волновал.
— Киса, — произнес он чужим голосом, — мо-молочка попила, д-да?
— Вид у тебя какой-то странный, — посмотрев на Терье, когда тот заступал на утреннюю смену, сообщил сержант.
— Спал что-то плохо, — пытаясь изобразить бодрость в голосе, ответил Дик. — Ночью ничего не случилось?
— У нас — ничего, — опять подозрительно взглянув на него, ответил тот.
Теперь, через сутки, Милдред уже полусидела на больничной кровати и вполне могла разговаривать с Гамильтоном. Только лицо у нее было с тем похудевшим оттенком, который часто встречается у переболевшего человека.
— Вы точно помните тот момент, когда вам попытались закрыть сзади лицо? Уверены, что так действительно было?
— Абсолютно, — слабым еще голосом ответила девушка. — Не сомневайтесь, я ничего не путаю.
— Как вы думаете, мог там прятаться человек, в полутемном помещении перед лестницей?
— Только если он спрятался за дверью, которая открывается в ту сторону. Иначе бы я его сразу увидела.
— А что вам набросили на лицо, на что оно было похоже? Это не могла быть просто большая мужская ладонь?
— Нет, — чуть подумав, ответила она. — Это наверняка была не ладонь.
— Какая-то тряпка?
Девушка надолго задумалась.
— Очень странная, если тряпка… Жесткая и гладкая. И мне теперь кажется, как будто она нашла на мое лицо сразу с обеих сторон.
— И тут же вы почувствовали укус?
— Да, как удар.
— Сержант Фолби услышал ваш крик. Вы именно в этот момент закричали?
— Да, я от этой неожиданности сразу громко вскрикнула.
— Но потом, Милдред, потом вы ведь не сразу потеряли сознание?
— Я потеряла его только в машине.
— Сержант оказался рядом с вами уже через пять-шесть секунд, мы замеряли. Что вы сделали в течение этого времени?
— Я… я схватилась рукой за косяк… и сделала шаг в комнату. Попробовала оглянуться назад, чтобы понять, что случилось… Да, оглянулась.
— И?
— И ничего не заметила. — Она упреждающе приподняла руку. — Было больно, но голова еще оставалась ясной. Она поплыла только, когда сержант нес меня к автомобилю.
Гамильтон, раздумывая, постучал себя пальцами по колену.
— Что в этой истории вас больше всего беспокоит, сэр? — спросила уже она.
— Дело в том, что, как только сержант бросился в дом на ваш крик, второй полицейский вызвал по рации подмогу. Ближняя машина сообщила, что будет через одну минуту. Фолби очень боялся за вашу жизнь и приказал напарнику гнать в госпиталь, а сам начал отсасывать из ранок яд. Машины разминулись на расстоянии примерно шести секунд езды до дома. То есть столько времени находилось в распоряжении человека, чтобы убежать. Очень мало, место вокруг хорошо просматривается.
