Лейдекер оттянул Нелла в укрытие, взглянул на него, распахнул дверцу со стороны водителя и плашмя бросился на сиденье. Ральф больше не видел его, но слышал, как тот орал на кого-то по радио, спрашивая, почему до сих пор не прибыли спасательные машины.
И снова звон разбиваемого стекла. Луиза мертвой хваткой впилась в руку Ральфа, указывая на что-то — кирпич, летящий по двору. Его швырнули из окна в цокольном этаже северного крыла. Целый ряд таких же окон закрывали цветы, растущие по периметру дома.
— Помогите! — донесся оттуда крик, в то время как человек с автоматом рефлекторно выстрелил по перекатывающемуся кирпичу, вздымая в воздух фонтанчики красной пыли и раскалывая кирпич на три части. Ни Ральф, ни Луиза никогда не слышали, чтобы этот голос поднимался до крика, тем не менее они моментально узнали его; голос принадлежал Элен Дипно. — Помогите нам! Спасите! Мы в подвале! С нами дети! Пожалуйста, мы не хотим сгореть заживо, С НАМИ ДЕТИ!
Ральф и Луиза переглянулись и тут же бросились к дому.
6
Две облаченные в форму фигуры, больше напоминающие футбольных судей на линии в своих огромных жилетах, выскочили из-под прикрытия машины и, пригибаясь, побежали к крыльцу. Когда они по диагонали пересекли двор, Чарли Пикеринг, все так же дико хохоча, высунулся из своего окна. На него обрушился шквал огня, засыпая щепками, которые пули откалывали от оконной рамы, и сбив ржавый водосточный желоб, с грохотом свалившийся на крыльцо, но ни одна пуля не задела безумца.
«Почему они не могут попасть в него? — размышлял Ральф, пока они с Луизой поднимались по ступеням крыльца, приближаясь к пламени цвета охры, волновавшемуся в дверном проеме. — Боже праведный, почему же они не могут попасть в него с такого расстояния?»
Но Ральф знал — почему… Клото объяснил им с Луизой, что и Атропоса, и Эда Дипно окружают силы злобные, но заботящиеся об их безопасности. Разве не похоже, что эти же самые силы теперь охраняют Чарли Пикеринга, наподобие того, как Ральф позаботился о Лейдекере, когда тот высунулся из укрытия, чтобы втянуть туда своего умирающего коллегу?
Пикеринг открыл шквальный огонь по приближающимся полицейским. Он целился ниже пояса, где их не защищали бронежилеты. Один из штурмовавших рухнул безмолвной грудой; второй пополз обратно, крича, что его подстрелили — подстрелили? — черт, его сильно ранили.
— Барбекью <Пикник, во время которого на вертеле жарится туша барашка.>, — выкрикнул из окна Пикеринг визгливым, хохочущим голосом. — Барбекью! Барбекью! Святое возмездие! Изжарить сук! Божественный огонь!
Священный огонь!
Крики стали громче, казалось, они доносятся прямо из-под ног Ральфа, и когда он посмотрел вниз, то ужаснулся: месиво аур наподобие пара просачивалось из-под пола веранды, разнообразие цветовых оттенков стушевывалось под напором алого свечения, пропитывающего поток… И окружавшего его. Эта кроваво-красная конфигурация не была похожа на грозовую тучу, образовавшуюся над местом драки, затеянной около «Красного яблока» Зеленым и Оранжевым мальчишками, но Ральф был уверен, что значение их подобно: единственное различие заключалось в том, что данный купол порожден страхом, а не яростью и агрессией.
— Барбекью! — орал Чарли Пикеринг, затем неслось что-то в адрес дьявольских сук. Внезапно Ральф возненавидел этого безумца больше, чем кого-либо за всю свою жизнь.
— Пойдем, Луиза — нам нужно остановить его.
Взяв женщину за руку, он потянул ее в горящий дом.
1
Входная дверь открывалась в сквозной коридор, теперь весь проход был охвачен языками пламени. Ральфу те виделись ярко-зелеными, а когда они с Луизой проходили сквозь огонь, он вызывал ощущение прохлады — словно они шли сквозь пары ментола. Горящий дом приглушенно потрескивал; автоматные очереди звучали тихо, как раскаты грома в восприятии человека, плывущего под водой… Именно это определение, по мнению Ральфа, точнее всего описывало его ощущение — пребывание под водой. Он и Луиза превратились в невидимых существ, переплывающих огненную реку.
Ральф, указав на дверь по правую сторону, вопросительно взглянул на Луизу. Та кивнула. Потянувшись к дверной ручке, он поморщился от отвращения, когда его пальцы прошли сквозь нее, что было, конечно же, к лучшему; если бы он мог по-настоящему ухватиться за эту чертову штуковину, то, без сомнения, оставил бы пару слоев кожи на раскаленной медной ручке. — Мы пройдем сквозь дверь, Ральф!
Он оценивающе оглядел Луизу, заметив страх и беспокойство в ее глазах, но в них не было и намека на панику, затем кивнул. Они вместе прошли сквозь дверь в тот момент, когда с немузыкальным грохотом железных цепей и разбивающегося стекла на пол свалился подсвечник.
Они оказались в приемной, и от увиденного у Ральфа свело желудок. К стене под огромным плакатом с изображением Сьюзен Дэй в джинсах и рубашке в стиле вестернов («НЕ ПОЗВОЛЯЙ МУЖЧИНЕ НАЗЫВАТЬ ТЕБЯ ДЕТКОЙ, ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ С ТОБОЙ ТАК ЖЕ И ОБРАЩАЛИСЬ» — советовал плакат) прислонились две женщины. Обе были застрелены в голову в упор; мозги, рваное месиво костных тканей размазались по обоям с цветочным орнаментом и по прошитым ковбойским сапожкам Сьюзен Дэй. Одна из женщин была беременна. Другой оказалась Гретхен Тиллбери.
Ральф припомнил тот день, когда Гретхен вместе с Элен пришла к нему домой, чтобы предупредить и вручить газовый баллончик под названием «Телохранитель»; в тот день она показалась Ральфу красавицей… Хотя, конечно, в тот день ее хорошенькая головка была еще цела, а мозги не размазаны по стенам. Пятнадцать лет назад ей чудом удалось избежать смерти от рук своего муженька, но другой мужчина направил оружие в голову Гретхен Тиллбери, мгновенно отправив ее на тот свет. Теперь она уже никогда не поведает, откуда взялся шрам на ее левом бедре.
На мгновение Ральфу показалось, что он теряет сознание.
Он сконцентрировался и, думая о Луизе, взял себя в руки. Аура Луизы приобрела темно-красный оттенок. Зигзагообразные черные линии пронзали поле, напоминая распечатку электрокардиограммы человека, перенесшего фатальный сердечный приступ.
— О, Ральф! Боже милостивый!
Что-то взорвалось в южном крыле дома с такой силой, что распахнулась дверь, сквозь которую они только что прошли. Ральф предположил, что это баллон или баллоны с газом… Хотя в данный момент вряд ли это было так уж важно. Горящие обрывки обоев влетали в комнату через распахнувшуюся дверь, и Ральф увидел, как занавеси и остатки волос на голове Гретхен Тиллбери качнулись в сторону двери, когда огонь всосал воздух из комнаты, чтобы подпитать себя. Интересно, сколько огню потребуется времени, чтобы превратить женщин и детей, спрятавшихся в подвале, в хрустящие сухари?
