— Если ты не выйдешь сама, ФВБ всех поднимут против тебя. Я знаю, они выглядят глупо, но это не так. Если ты не продемонстрируешь добрую волю, мисс Уолкер заберет у тебя Холли.
Я остановилась, когда Мия вздернула подбородок.
— Мия, я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы не дать Уолкер забрать твою дочь, но ты должна помочь мне в этом.
Мия тряхнула головой и отступила назад. Фонарик в ее руках дико прыгал, свет отражался от холодных стен, и Холли начала плакать.
— Ремус прав. Я вернусь к старому проверенному способу. Благодаря ему я без всяких волнений прожила сотни лет. Верните мне Ремуса и оставьте меня и моего ребенка в покое, иначе будет больше смертей. Я предупреждаю.
Развернувшись к нам спиной, Мия направилась к черной арке тоннеля.
Я подняла оружие, но Форд встал на моем пути.
— Мия! — воскликнул он, когда я попыталась обойти его, чтобы как следует прицелиться. — Подумай о своем будущем.
— Будущем? — ее слова были холодными и властными, когда она остановилась на краю трехфутового обрыва. — Вы дети! Вы все просто дети! Я видела рождение этого города из вонючей дыры, в которой беззаботно барахтались свиньи. Я помогла ему расти, убивая людей, делающих его отсталым и маленьким. Это мой город. Я построила его. Да как вы смеете применять ко мне свои законы и права, говорить мне о моем будущем! Я не убегаю от вас. Скажите капитану Эддену, что если ФВБ последует за мной, его сын на этот раз окажется в гробу, а не на больничной койке. Вы, — произнесла она, одной рукой прижимая к себе ребенка, второй держа фонарь, — ничто. Животные, которых надо отбраковывать и убивать. Я все еще живу среди свиней.
Я прицелилась, но чтобы поразить баньши, пришлось метить в лицо, поскольку через плотное зимнее пальто чары не подействовали бы.
— Мия, — сказал Форд профессионально поставленным голосом психолога. — Я не настолько стар, но я жил среди страдания и радости больше, чем тебе кажется. Не делай этого. Любовь стоит испытаний. Это — то, что определяет нас. Ничто не сможет изменить твое отношение к Холли. Ты же ее любишь. Она так же чиста, как твой голос. Разве эта чистота не стоит небольшой толики боли? Не рискуй потерять ее из-за своей гордости!
Позади меня, на лестнице, раздалось тихое шарканье ботинок. Адреналин резко подскочил, но я не могла отвести глаз от Мии. Я бы все отдала сейчас за Эддена или Гленна. Взгляд Мии метнулся мне за спину, и на ее лице прибавилось решительности. Я услышала шаги лишь одного человека, а не десятерых, как мне хотелось.
— Да пошло оно все в Поворот, Морган, ты хуже моей мамаши, — издевательски произнес мужской голос. — Всегда ты показываешься в ненужном месте, в ненужное время, чтобы испортить мне весь день.
Я резко развернулась. Не смогла удержаться.
— Том! — воскликнула я, отходя назад и не зная в кого теперь мне целиться. — Убирайся отсюда. Мия — моя цель!
Мия нахмурила брови. Бросив в меня моими колготками, Том прошел мимо Форда, его перевязанная рука была выдвинута в предупреждении, волшебная палочка указывала на баньши: выглядел он при этом как плохой актер из фантастического кино. Его выражение было слишком снисходительным для того, чтобы он смог выбраться отсюда живым.
— Можешь забрать ее себе, — сказал он. — Мне нужен только ребенок.
Лицо Мии побелело, и моя челюсть упала, когда до меня, наконец, дошло. Он и не пытался достать Мию. Он работал на Уолкер. Он был гребанным похитителем детей. Он не шпионил за мной, когда мы пересекались на местах преступлений — это я мешала ему делать свои дела.
Мое лицо вспыхнуло, и я прицелилась в него. Мерзавец. И как ФВБ теперь меня найдет?
— И как ты собираешься это сделать? — спросила я очевидную вещь. — Ты не сможешь прикоснуться к Холли, а Мия уж точно не станет помогать тебе в этом.
— В отличие от тебя, Морган, я не имею ничего против пары пятношек копоти на своей душе, — мрачно проговорил он, его брови нахмурились, показывая, что то, что было в его палочке, не было легальным — оно было достаточно грязным, чтобы беспокоить его.
— Миссис Харбор поднимется по лестнице сама и отдаст ребенка в руки тому, кому я скажу.
Он улыбнулся уродливой улыбкой разгневанной женщине, стоящей на краю обрыва, ведущего в тоннель.
— И ты пришел сюда полностью подготовленный, не так ли? — проговорила я, отступая, чтобы лучше его видеть. — Чары подчинения — это отвратительно, Том. Ты сам вырывал из глотки козлиный язык или заплатил кому-то за это?
Челюсти Тома сжались, но он не двинулся.
— Ну, что ты решила, Мия? — спросил он. — Либо ты идешь наверх по своей воле, либо под чарами.
— Чертов колдун, — выругалась она, опуская голову и глядя на него из-под занавеса волос. Это был взгляд хищника: ее глаза стали черными, мышцы напряглись. Мия опустила Холли на пол, и я отступила назад, убираясь с ее пути; Форд сделал то же самое.
— Ты не получишь ее, — сказала Мия, поставив фонарь на пол. Освободив руки, она шагнула вперед.
— Я заслужила этого ребенка кровью и смертью.
Ох, это выглядело не очень хорошо… Оставленная на полу, Холли потрогала пол в том месте, куда падал свет, и очарованная тенью, упавшей от ее пухлой ручки, попыталась ее поймать. Встав на четвереньки, она стала преследовать тень. Я посмотрела на обрыв. Он был слишком близко к ней, чтобы я была спокойна.
— Мия… — предупреждающе сказала я, но она меня не слышала.
Глаза Мии сузились и поза изменилась. Выпрямившись, она превратилась в оскорбленную богиню: ее прекрасное и спокойное лицо стало диким и безжалостным. Она была королевой, дарующей жизнь и смерть, и ее глаза сверкали, как угли. О да, она была очень зла.
— Том, осторожно! — закричала я, когда Мия прыгнула на него, ее руки скривились в уродливые когти.
Том запаниковал, и Мия с легкостью выбила палочку из его руки. Та откатилась к основанию лестницы.
— Вы все станете едой для моего ребенка, — сказала она, выглядя миниатюрной рядом с Томом. — Я буду лить слезы, высасывая ваши жизни до капли.
— Мия! Прекрати! — закричала я, нацелив на нее дуло пистолета. — Я не позволю тебе убить его. Но ему я тоже не позволю забрать твоего ребенка. Просто остановись. Отойди, и мы сможем вместе найти решение. Я обещаю!
Мия заколебалась, рассматривая мое предложение и думая о том, как убить нас всех одновременно.
— Я серьезно, Мия, — тихо произнесла я, и ее хватка на Томе ослабла. Бисеринки пота катились по его лицу. Он понял, насколько близко был от смерти, не уверенный в том, действительно ли я спасу его жалкую задницу или нет. Честно говоря, я сама не знала, почему меня это волновало.
