– Сейчас, падла, и ты будешь ориентироваться в темноте по запаху! – прохрипел Егор.
Бедняга верещал, пытаясь оторвать руки мучителя от лица, но у него ничего не получалось – не хватало силёнок. Тогда он простонал:
– Мы сами не знаем! Отпусти! Он где-то здесь, в этом доме, но найти его никто не может.
Егор ослабил нажим и уже более спокойно спросил.
– Как это? Ну-ка выкладывай все, что знаешь. Мужик всхлипнул и быстро заговорил, шлёпая окровавленными губами – Мы его никогда не видели, мы только служащие фирмы, а он – наш директор Но его никто ещё не видел. Общаемся только по телефону…
– Все с тобой ясно, козёл! – прошипел Егор. – Где моя тачка?
– Во дворе, ключи внутри Не раздумывая больше ни секунды, он схватил своего пленника за шиворот и потащил к противоположной двери – Поедешь со мной, голубчик. По дороге все расскажешь Они вышли на улицу, и он осмотрелся. Это был маленький дворик, окружённый с трех сторон глухими кирпичными стенами каких-то зданий. Дом, из которого они вышли, представлял собою двухэтажное древнее строение, также кирпичное. Над входом красовалась совсем новенькая табличка: «АО „СУДЬБА“.
Прямо у деревянного крыльца с прогнившими ступеньками стоял его ненаглядный «БМВ», явно скучающий без хозяина. Ключи, как и говорил мужик, торчали в замке Бросив пленника рядом с собой на переднее сиденье, он включил зажигание и с удивлением увидел, что бензин действительно в баке есть – Где мы находимся? – спросил он, выезжая в просвет между домами.
– В Жулебино. Сейчас направо, а потом налево и все время прямо – это будет главное шоссе, по нему доедете до Таганки.
– Разберёмся, – буркнул Егор, нажимая на газ – И перестань хныкать, рассказывай все с самого начала.
Не выпуская из руки сломанный мизинец и похрюкивая от боли, мужик послушно заговорил.
– А чего рассказывать? Родился я в тридцать седьмом под Смоленском… – Заткнись, придурок! На хрена мне твоё рождение? Про фирму расскажи.
– Ну вы же сами просили с самого начала… Про фирму так про фирму. Называется она «Судьба», образовалась месяц назад. Сколько человек работает – не знаю. Известно только, что в ней пятьдесят процентов инвалидов, чтобы, значит, налогов меньше платить. Те пожилые женщины, которых вы видели, и я – инвалиды второй группы – Чем же ты, инвалид, меня так огрел, собака?
– Чулком, – охотно пояснил тот. – Одна наша старушка одолжила для такого дела. Я только в него песочку насыпал – и порядок.
– А чем ваша контора занимается?
– А бес его знает. Ходим каждый день на работу, скоро первая зарплата Раньше сидели целыми днями, а где-то неделю назад нам приказали следить за одной девицей. Сказали, что на ней будем зарабатывать деньги. Потом меня попросили съездить в то место, где ждали вы, и привезти вас в офис. Вот и все, молодой человек.
– Как же, так я тебе и поверил! А почему меня не охраняли?
– А зачем? – удивился мужик. – Вас же замуровали на наших глазах. До сих пор не могу понять, как вам удалось выбраться. Может, цемент плохой попался? – пожал он плечами.
– То есть как это – замуровали? – опешил Егор.
– Обычно. Вас старушки занесли в тёмную комнату, куда вообще никто не ходит, потом пришёл Семён Карлович, наш коммерческий директор, и попросил принести со двора кирпичи с раствором. Мы со старушками натаскали это все, и он на наших глазах быстренько заделал проем.
– А зачем?
– А нам какое дело? Лишь бы деньги платили. Между прочим, по тысяче баксов обещали. Плюс ежеквартальные премии.
– А кто такой Семён Карлович? Какой он из себя?
– О, он после директора самый главный. Он нас и на работу принимал, и все приказы директора передаёт. Очень солидный мужчина, видный такой, образованный, в галстуке, седой такой.
– А откуда вы знаете, что директор скрывается в том же здании?
– Да он и не скрывается, просто занят очень. Когда Семён Карлович хочет что-то у него спросить, то идёт куда-то внутрь, по коридору, откуда и вы пришли, а потом возвращается уже с ответом.
Значит, директор где-то там. Но нам по всему офису ходить не положено, с нас и трех комнат хватает.
– А имя его вы хотя бы знаете?
– Конечно. Закревский Иван Моисеевич. В договоре было так написано.
– А про ту девушку, за которой следили, что ещё известно?
– Молодая, красивая, богатая… Но по её части лучше у Бориса Марковича спросить – он её дело ведёт.
– Это ещё кто такой?
– Бухгалтер наш. Это он к вам на фирму заходил. Между прочим, тоже с Самим общается.
– А ты кто по должности? – усмехнулся Егор.
– Менеджер, – гордо засопел мужик. – А женщины – дилеры. Все как положено. А нельзя поинтересоваться, куда вы меня везёте? Если в больницу, то сейчас нужно свернуть налево.
– Не угадал, мужик! – хохотнул Егор. – На кладбище я тебя везу – там твоё место.
Мужик поник и опустил голову, словно услышал о том, что ему снижают зарплату.
– Испугался?
– Да не то чтобы испугался, – вздохнул тот. – Мы все расписку давали при поступлении, что работа связана с риском для жизни.
– Зачем же вы согласились? – удивился Егор.
– А чего её жалеть? Была бы жизнь нормальная – было бы что терять. А так… Нищета и голод, больше ничего. Никто о нас, стариках, не заботится. Вот вам будет жалко её терять.
– Да я пока и не собираюсь…
– Ну как же? – искренне удивился тот и обернулся назад. – Вон, видите, Семён Карлович с Борисом Марковичем едут. За то, что вы у них клиентку отбили, они вас по головке не погладят. Нынче конкуренция, сами знаете.
Егор посмотрел в зеркало дальнего вида и только сейчас обратил внимание на светлый «жигуленок». Ба, так ведь это же тот самый, на котором его перехватили в переулке! Он сидел у него на хвосте уже минут пять, не обгоняя и не отставая. Внутри маячили злые физиономии двух здоровенных мужиков, из-за которых выглядывали ещё две, поменьше и поосмысленнее – А кто те двое, что спереди? – спросил он, нажимая на акселератор.
– Это наши кассир с завхозом, хорошие ребята, добрые такие, отзывчивые.
– Да уж, вижу, – проворчал Егор, понимая, что на городской дороге от них не уйти. – Как они так быстро нас нашли?
– Ну как же? Старушки, видать, сказали. Все ведь на совещании у главного были, там же, в конторе. И потом, я вам длинную дорогу показал, так что они знали, как вы поедете.
Мужичок ехидно хихикнул.
– Сволочь! – похвалил его Егор. – Верно своему хозяину служишь. Ничего, теперь моли бога, чтобы он твои похороны оплатил.
– Куда ж он денется? В договоре все оговорено: гроб, место на кладбище, отпевание в церкви, поминальный банкет и все прочее – все фирма оплачивает. Даже сороковины предусмотрены, – похвастался тот. – Если вы направляетесь домой, – как бы между прочим сообщил он затем, – то не спешите. Ваша квартира опечатана.
