Когда и Морган обрёл свободу из оков смерти, Терентий, обхватив друзей за плечи, повёл их в деревню. Вампиры нашли убежище в старой заброшенной избе на краю деревни.
В старом доме было сыро, холодно и мрачно. Прогнившие половицы скрипели под ногами. В тусклое окно просачивался бледный лунный свет, оставляя на полу тень от окна. Терентий осторожно уложил Моргана на скамью, Иллариона на тахту. Подложив обоим под голову старое тряпьё, он, не замедляя, решил идти на охоту.
- Постой, - остановил его у порога слабый голос Иллариона, - Терентий приведи мне рыжую девственницу, она подарила мне вечность и она же должна вернуть мне иссякшие силы мои.
Терентий ушёл и вернулся через полчаса, он привёл молодую пару 16-ти лет. Морган и Илларион тяжело приподнялись на ноги, жертвы пали к их ногам. Душераздирающий крик убил тишину предрассветных сумерек…
Грустно оглядев друзей, Терентий сел в угол и задумался над тем, как бы ему связаться с женой. Как она там? Как сын? Театр? Эх, бессмертие,
Прошёл месяц. Терентий, Морган и Илларион остались жить в деревне, они решили, что будет лучшим немного пожить в деревне, привести себя в порядок, а уж потом дать знать о себе Катя и Марине. Однажды Илларион предложил бежать из деревни.
- Куда? От кого? – спросил Терентий.
- Аваддон и Сатанаэль.
Сердце Терентия упало, едва он услышал эти демонические имена. Проведя рукой по лбу, он сел на табурет.
- Ты думаешь, Он жив?
- Я уверен. Эта демоническая сволочь только и выжидает час, чтобы вновь испортить нам жизнь.
- Ты прав…
…В наивных глазах сельчан Морган предстал новым священником и даже придумал себе псевдоним отец Василий. Моргану понравилась эта новая роль. Попы приняли его на службу в церковь. Но были этим страшно недовольны Терентий и Илларион, обоих тревожил страх того, что они увидят истинное лицо отца Василия. Между тем Моргана приглашали на свадьбы, крестины, будто кроме него не было больше священников. Такой внезапно вспыхнувшей любви дивились даже старожилы. Морган притягивал к себе любовь, как магнит. Казалось, наконец-то он нашел своё место в жизни. Но его часто подводил кровавый голод, он мог сбежать посреди крестин, оставляя сельчан в недоумении, но ему всё быстро прощалось. Ибо он был любим. С трудом Морган скрывал свой вампиризм, как мог. Но бывали случай, когда он вовсе терял самоконтроль и в деревне появлялся новый вампир. Вот один из немногих случаев, когда «нервы» Моргана «сдавали».
Однажды на свадьбе, один захмелевший гость, пытаясь нарезать хлебу, нечаянно порезал себе палец. Морган сидел рядом и, с жадностью глядел на окровавленный палец. Дикое желание, вонзить клыки в плоть соседа, обуяло монахом. Не выдержав этой пытки, он дико вскрикнул и, схватив себя за голову, убежал прочь от места этого.
- Что случилось с отцом Василием? – тревожно спросил Леонтий, отец жениха.
- Быть может, ему стало плохо, - отозвался раненый гость.
- Пойду, узнаю, в чём дело, - сказал Леонтий, и вышел на крыльцо.
Он вышел со двора на улицу и заметил, что отец Василий быстрыми шагами удаляется. Леонтий пару раз окликнул попа, но ему ответило молчание. Столь быстрая перемена настроения очень удивила его, тогда он решил догнать отца Василия и всё выяснить.
Отец Василий дошёл до конца улицы, огляделся по сторонам и свернул направо. Когда Леонтий дошёл перекрёстка, он с удивлением заметил, что след попа простыл, как воду канул.
- Он не мог уйти далеко за такое короткое время, - произнёс он, в тупом непонимании разглядывая улицу.
Странное исчезновение батюшки удивило больше, нежели его перемена настроения. Над головой, каркая, пролетел предвестник бед – чёрный ворон. Леонтий перекрестился и поспешил вернуться к праздничному столу.
Солнце склонилось к закату. Вечер был тихий и спокойный. Дневная жара сменилась приятной вечерней прохладой. Леонтий открыл калитку. Внезапно он услышал, что кто-то крадётся за ним. Он насторожился. Вдруг когтистые руки легли ему на плечи шалью смерти. Клыки вонзились в плоть. И эта ужасная режущая боль на шее, убила его душу и породила очередного сына тьма.
Леонтия обнаружил сын. Отец лежал мёртвый (но так думал он). Весёлая свадьба тут же обернулась трагедией. Труп занесли в дом и, уложив в постель, накрыли одеялом. Кого-то послали в милицию, кого-то в больницу. Такая неожиданная смерть Леонтия очень удивила и ошеломила крестьян. Ведь отлучился – то на полчаса. И вот такое несчастье за столь короткий срок.
Но вдруг случилось вовсе неожиданное, один из гостей обратил внимание на то, что Леонтий, зашевелился. Откинув одеяло в сторону, он опустил ноги. Волосы были всклочены, лицо бледное, во рту медленно выросли клыки, пальцы превратились в когти.
- Ночь коротка, а голод не тётка, - зловеще произнёс вампир…
Время, подобно быстротечной реке, проходит незаметно. Ушла в прошлое золотая осень и наступила белоснежная зима. Пришёл Сочельник.
Морган оделся и, покинув церковь, пошёл вдоль главной улицы к ветхой избушке на краю деревни, где последние месяцы жили Илларион и Терентий.
В Росинке царил добрый праздничный вечер. Но он не радовал Моргана. Кто-то пускал салют, хлопали петарды, хлопушки. Где-то рекой лилось спиртное в глотки празднующих сельчан. Монах неслышными шагами шёл, не замечая вокруг себя смех и веселье. Одинокий вампир, съеденный своей судьбой, в душе его замела чувства пустыня. Сегодня отец Василий умер для себя и всех. «И только верные друзья смогут понять его делему и помочь советом». Но так думал он, ибо судьба решила иначе.
Морган застал друзей дома. Он весело поприветствовал их и поздравил с великим праздником.
- Только сейчас ты вспомнил о нас? Предатель! – не ласково встретил его Илларион.
- Так вот как ты встречаешь старого друга, - чуть слышно произнёс Морган.
В избе стало тихо. Мрачная, прогнившая она дышала одинокой жизнью вампира. Низкая, закоптелая изба, пропахшая сыростью и мертвечиной, напоминал сарай. Здесь была лавка, стол и два табурета, комод и старое зеркало. Остальную часть комнаты занимала пустота. Со стен свисала паутина.
- Зачем ты пришёл? – грубо спросил Илларион.
- Я пришёл к вам дорогие братья, чтобы поздравить вас с великим праздником Рождество Христово, - ответил гость.
- Убирайся ко всем чертям! – рассердился Илларион, - гордость и вино затмили твои глаза. Ты не видишь ничего дальше собственного носа. Все эти месяцы ты нас не замечал и вдруг на тебе! Явился. Уходи Морган! Ступай в свою церковь.
