— Понял, — сказал пикси, кивнув.
— Мой папа сделал его, — повторила я, чувствуя себя ближе к отцу, когда кинула ключи в сумку. Чарам было больше двенадцати лет, но раз их никогда не использовали, они все еще были рабочими. Лучше, чем батарейки. — Хочешь кофе? — спросила я.
Дженкс кивнул, и, услышав хор голосов пикси, он взмыл в воздух. Я не удивилась, услышав, как зазвонил колокольчик на передней двери. Пикси были лучше любой охранной системы.
— Я открою, — сказал Дженкс, кинувшись из кухни, но прежде, чем я успела засыпать кофе, он вернулся. — Это служба доставки, — сказал он, за ним тянулся шлейф серебряной пыльцы пикси. — Ты должна расписаться за посылку. Я не могу сделать этого. Она на твое имя.
Страх скользнул по мне и ушел. Я изгнана. Это может быть что угодно.
— Не веди себя как дитя, — сказал Дженкс, инстинктивно зная, что мои предупредительные флаги уже развивались. — Ты хоть знаешь, какие штрафы накладывают за посылку черных чар? Кроме того, посылка от Трента.
— Правда? — заинтересовавшись, я включила кофеварку и пошла за ним. Изумленный человек стоял у меня на пороге, освещенный нашей вывеской. Дверь была настежь открыта, выпуская тепло на улицу, и самые смелые пикси летали наружу и обратно.
— Прекратите! Достаточно! — крикнула я, махая им, чтобы влетели обратно. — Да что не так с вами? — сказала я громко, взяв ручку и расписавшись за плотный пакет. — Вы ведете себя, как будто родились в пне.
— Это была цветочная коробка, мисс Морган, — весело сказал один из детей Дженкса, усевшись мне на плечо, подальше от холодной ночи, и спрятался в моих волосах.
— Как скажешь, — пробормотала я, улыбнувшись смущенному человеку, и взяла конверт. — Все внутри? — спросила я. Дженкс пересчитывал их, и когда я услышала число где-то за пятьдесят, закрыла дверь.
Около дюжины детей Дженкса отважились слетать в холодную кухню, любопытство победило тягу к комфорту, и все они переплелись вокруг меня в кошмаре шелка и высоких голосов, которые, казалось, скребли по внутренней части моих век. Только когда Дженкс произвел ужасный, скрипящий звук своими крыльями, они замолчали. Нервничая, я кинула обернутый коричневой бумагой пакет на свой стол, решив разобраться с ним позже. Я подожду, пока Айви вернется домой, чтобы она могла помочь мне подняться с пола, когда шутливые чары Трента взорвутся мне в лицо.
Обхватив себя руками, я вытащила кружку с надписью “Вампирские чары” из буфета. Я уже неделю не пила хорошего кофе. После того, который пила на площади Джуниор. Я хотела их кофе, но боялась вернуться. Да и вряд ли я бы вспомнила, что там было намешано. Что-то с корицей, кажется.
Дженкс зажужжал близко и отлетел.
— Ты собираешься его вскрывать? — напомнил он, зависнув над столом. — Там что-то стучит.
Я облизала губы, и искоса посмотрела на него.
— Сам открывай.
— И подорваться на какой-то отвратительной эльфийской магии, которую он сунул туда? — сказал он. — Да ни за что!
— Эльфийской магии? — я обернулась, заинтересовавшись. Пройдя по кухне, я вытащила ключи из сумки, видя, как амулет сильной магии слегка засветился красным. А вот амулет смертельной опасности не реагировал. Заинтересовавшись, я отогнала пикси от пакета. Чары не смертоносные… но все же.
— Открой его, Рэйч! Тинкины тампоны!
Кофеварка выключилась с шипящим бульканьем, под непрекращающийся поток нытья двадцати с чем-то пикси, и я, улыбнувшись, наполнила себе кружку. Сделав осторожный глоток, я поставила ее на стол, нахмурившись. Может, в следующий раз, когда я буду в кафе, попросить добавить малиновый сироп.
Пикси столпились у меня на плечах, толкая друг друга, когда я взяла церемониальный нож, который все еще лежал на столе, чтобы разрезать коричневый пакет. Не глядя внутрь, я нагнула конверт и осторожно вытряхнула то, что там было, подальше от себя.
— Это веревка! — воскликнул Дженкс, летая над ней, и я заглянула в конверт, чтобы удостовериться, нет ли там записки. — Трент послал тебе веревку? Это шутка? — спросил он, глядя настолько сердито, что его дети начали отступать, перешептываясь. — Чтобы на ней повеситься, что ли? Или это эльфийская версия лошадиной головы в кровати? (Имеется в виду сцена из фильма «Крестный отец», когда в виде предупреждения герою подкладывают в постель отрубленную голову одной из его лошадей.) Она сделана из конского волоса.
Я осторожно взяла короткую грубую веревку, чувствуя легкие удары в узелках.
— Наверное, она сделана из волос его фамилиара, — предположила я, вспомнив, что Трент однажды сказал мне, что его фамилиар лошадь. — Дженкс, — сказала я, сердце бешено колотилось. — Я думаю, это чары Пандоры.
Мгновенно Дженкс перестал злиться. Позади нас я услышала грохот, кубик льда упал на пол, и дети окружили его. Рекс появилась в дверном проеме и припала к земле, наблюдая за детьми Дженкса, которые толкались и пихались за право быть первыми пятью на длинном кубике льда. Синхронно двигая крыльями, они покатились по кухне, потом под стол, и вокруг кухонного островка. Их крики стали громче, и они взлетели за мгновение до того, как куб ударился о стену, выйдя из-под контроля.
— И он просто так дал их тебе? — сказал Дженкс, приземлившись около меня и пнув веревку. — А ты уверена, что это именно они?
— Я так думаю, — сказала я неуверенно, не зная, что с ней делать. — Наверное, надо развязать узелки, и память вернется, — я взяла ее в руку, рассматривая серую нить, завязанную сложными узлами, которые напомнили мне о море. Держу пари, Трент сам их завязал. Я чувствовала растущее напряжение от дикого волшебства, и задрожала, потому, что оно коснулось моей незащищенной ауры. Хотя, возможно, эльфийская магия всегда так ощущается.
Дженкс переводил взгляд с черно-серебристой веревки на меня.
— Ты собираешься сделать это?
Я пожала плечами.
— Не знаю, для каких воспоминаний она предназначена.
— Убийство Кистена, — сказал он уверенно, но я тряхнула головой.
— Возможно, — я пропустила нить сквозь пальцы, чувствуя удары как музыкальные ноты. — Может, это что-то о моем папе, или его папе, или лагере “Загадай желание”.
Я осторожно опустила веревку. Я не хотела знать, какие воспоминания там были. Не сейчас. У меня было достаточно воспоминаний. Я хотела пожить без них некоторое время, разобраться с настоящим, не чувствуя боли из прошлого.
Телефон зазвонил из сумки, и я посмотрела на Дженкса, когда заиграла песня ZZ Top — Sharp Dressed Man. Пикси невинно на меня взглянул, но когда Рекс подобралась, сев и уставившись в угол комнаты, со знакомой напряженностью, все эмоции сошли с моего лица, и я отодвинула телефон.
