Вчера я потратил на них целую упаковку, этого должно хватить еще как минимум на один день. Может на два. Но точно не на три. Как только появляется этот запах, он имеют дурную привычку расползаться по остальной части дома.
– ПИТЕР!
Она зовет меня.
Аллилуйя!
– Иду!
Я выключаю монитор и на всякий случай выключаю компьютер, прежде чем выйти из комнаты и отправиться к Ванессе.
– Питер?
Я вижу ее возле комнаты для гостей.
– Извини, я думал, что найдешь меня, как будешь готова, – лгу ей я.
Я бы расстроился, если бы она вышла из комнаты, не дождавшись меня. Я хочу показать ей дом вместе – пусть она увидит, что запрещено, прежде чем оставить ее наедине. То, что она ждала меня в комнате, это хороший знак и еще одно проявление доверия и уважения.
– Извини, я не знала.
– Не нужно извиняться.
Никак нет. Если кто и должен извиняться, так это я за то, что снова усомнился в тебе. Я должен перестать это делать. Но не могу.
– И что теперь? – спрашивает она с проницательным взглядом на лице.
– Я покажу тебе дом. Вот это второй этаж.
Я беру ее за руку.
– Это я поняла! – смеется она.
Первая комната, на которую мы натыкаемся – это комната с компьютером с плотно закрытой дверью и замком.
– Это моя личная комната. Ни в коем случае нельзя сюда входить.
Я кажусь более строгим, чем должен быть, но я ничего не могу с собой поделать. Не хочу, чтобы она совала туда нос.
– Понятно.
Я беспокоился, что запертая комната вызовет проблемы и вопросы, но ей, похоже, все равно, и она смотрит в сторону соседней комнаты.
– А это что за комната?
Это моя спальня; она ее уже видела, и я пообещал, что она сможет переехать, когда между нами все будет хорошо. Между нами теперь все хорошо.
– Ты хотела бы переехать ко мне сегодня?
Я хотел бы просто приказать ей переехать ко мне, но я не хочу принуждать ее к чему-то, что ее не устраивает. Это должен быть ее выбор – как кожаное платье.
– Можно?
Я вижу искреннее выражение удовольствия и волнения на ее лице и красный румянец на щеках. Конечно, можно.
– Конечно, если хочешь, можешь собрать вещи, когда я буду готовить чай.
Интересно, сможем ли мы снова заняться любовью сегодня вечером. Я чувствую возбуждение. Выкинь эту мысль из головы. Сейчас это не уместно. Вернитесь к экскурсии.
Экскурсия с гидом начинает казаться ненужной – на самом деле не так много комнат, которые она еще не видела, но она не показывает своего недовольства – во всяком случае, она, кажется, заинтересованной.
Я показываю ей столовую, в которой она уже ела, небольшой шкаф под лестницей, в котором хранится множество настольных игр, и гостиную, в которой есть только диван и маленький столик, прикрученные к полу.
– Почему все прикручено?
Справедливый вопрос соскальзывает с ее драгоценных губ.
– Я не люблю, когда вещи не на своем месте. У меня ОКР.
Во всем виновата болезнь, она, конечно, не возражает. Вещи прикручены, чтобы она не смогла причинить вред себе или мне.
– Я просто подумала, что было бы неплохо сделать небольшую перестановку...
– Нет. Не люблю перемены.
– А кухня? – она переводит разговор на другую тему.
Я показываю ей кухню, но не показал большую ее часть из-за того, что мне приходится карабкаться через коробки и контейнеры – все складировано вплоть до потолка и образует что-то наподобие лабиринта.
– Да что б меня! – вскрикивает она, чуть не упав.
Если настаиваешь, – думаю я про себя.
– Думаешь, у нас достаточно еды? Как мне выбрать, что нам поесть?
– Не переживай, я обо всем позабочусь.
Она заглядывает за угол. В дальнем конце комнаты есть дверь.
– Что там?
Она имеет в виду что-то другое, кроме своих мертвых родителей?
– Там заперто, я оставил там мусор.
Не совсем ложь.
– Понятно. Хороший дом, мне нравится, какую работу ты тут проделал.
– Спасибо.
Я до сих пор в шоке от того, что она не возражает против запертой двери, но испытываю облегчение. Она возвращается ко мне и целует меня в щеку.
– Я соберу свои вещи и положу их в нашу спальню.
Наша спальня. Мне нравится. Сегодня был хороший день.
– Тогда я собираюсь умыться, – крикнул я ей вдогонку, после дня, который мы провели вместе, я думаю, мне нужно освежиться.
– Хорошо.
Ее голос становится слабее, когда она удаляется в свободную комнату, чтобы начать выносить вещи. Я еще раз проверяю, заперта ли дверь гаража, и выхожу из кухни, закрыв за собой дверь.
Первый шанс
Я уже перенесла большую часть одежды в главную спальню. Она намного роскошнее, чем дерьмовая комната, где я была заперта, но все равно это не то место, где я хочу провести остаток своих дней в качестве узницы. Мне нужно выбраться отсюда, а сейчас самое подходящее время – вода в ванне все еще течет, и я слышу, как он умывается.
Вот! Это мой шанс. Успокойся. Не шуми. Я выползаю из спальни и, держась как можно ближе к стенам, начинаю ползти по лестничной площадке к верхней части лестницы. Если я буду держаться близко к стенам, то половицы не будут...
СКРИП!
Блин. Будь осторожна. Не позволяйте ему думать, что вышла из спальни. Если он думает, что я все еще переношу вещи, то он, скорее всего, останется в ванне.
Я сейчас наверху лестницы, рядом с дверью в ванную. Вода в ванне все еще льется из кранов. Ванна должна уже быть почти полной. Почему она все еще течет? Я останавливаюсь и внимательно слушаю в течение минуты. Вместе с бегущей водой я слышу, как громко бьется мое сердце. Такое чувство, будто оно вот-вот вырвется из моей груди. Я боюсь. Я не могу бояться. Надо быть сильной. Это мой шанс. Не облажайся. Успокойся. Не шуми.
Я делаю первый шаг.
СКРИП!
Блядь! Остановись. Слушай. Вода еще течет. Бешено бьется сердце. Все в порядке.
Продолжай идти. А если он выйдет? Не думай об этом сейчас. Не думать ни о чем, кроме как выбраться из дома. Успокойся. Не шуми. Я двигаю другой ногой, чтобы она оказалась на том же месте. Половицы теперь не "скрипят".
Хорошо.
Но слишком медленно.
Быстрее.
Выйди из дома.
Я делаю следующий шаг, пытаясь сделать себя легкой, как перышко. Есть малейшие скрипы. Он бы этого не услышал. Я в безопасности. Иди.
Я смотрю на каждую ступеньку, на которую собираюсь встать, пытаясь определить, где наилучшее место для моей ноги, пытаясь понять, где половица имеет наибольшую прочность.
Я смотрю вперед. Впереди еще десять шагов. Жди. Слушай.
Вода перестала течь, плохой знак. Бегущая вода помогала заглушить шум лестницы, а теперь ничего. Мое сердце замирает. Взять себя в руки. Ты так близко. Успокойся. Не шуми.
Я делаю еще один шаг. Слышен еще один "скрип", но теперь осталось пройти всего девять шагов. Я могу сделать это. Я должна сделать это. В голове мелькают мысли о маме и папе. Не сейчас. Мне не нужно отвлекаться. Сконцентрируйся.
Очередной шаг пройден. Я начинаю беспокоиться, что теперь не слышу его в ванной. Я все жду, что услышу, как он кричит на меня с порога. Часть меня хочет сдаться и спуститься вниз по лестнице, крича ему: Я хотела налить себе воды, а ты хочешь чего-нибудь? Не делай этого. Не сдавайся. Еще шаг, и осталось всего семь, семь ступенек, короткий бег, входная дверь и свобода. Мама и папа.
Что он делает в ванной? Сколько времени у меня есть?
Я делаю еще один шаг, и еще один, и еще один, и теперь я делаю все быстрее, игнорируя лестницу.
– Ванесса? – зовет его голос из ванной. – Это ты?
Он услышал меня. Блядь! Успокойся. Не шуми.
Просто сделай еще один шаг, а затем перепрыгни через ступеньки. Будет громко, но я буду рядом с входной дверью. Что, если она заперта? Не думай об этом сейчас. Потом. Я не могу не беспокоиться об этом. А если входная дверь заперта? Успокойся. Я могу пробежать к задней двери – она может быть не заперта. Возможно, он оставил ее открытой.
