по кнопкам.
Томительные гудки, и наконец в трубке раздался звонкий голос помощника.
– Да здесь мы уже, Матвей Иванович, вон я вам рукой машу.
И правда – три фигуры вынырнули из-за угла дома. Участковый выдохнул.
Тощий и длинный Женька Кулик понуро плелся за Федотовым, а рядом семенила его полненькая жена Светка.
– Так, быстро все внутрь! – замахал руками Буров. – Шевелитесь!
Федотов перешагнул через порог первым, потянулся к выключателю.
– Обожди! – Старлей схватил помощника за рукав и добавил чуть тише: – Пока без света обойдемся, понял?
Санька кивнул, но как-то неуверенно. В его глазах даже в полутьме хорошо читалось непонимание.
«Я тоже ничего не понимаю, Саня. Я тоже».
Кулика с женой усадили на лавку у стены, сам Буров схватил ближайший стул и поставил перед напуганными посельчанами.
Тянуть не стал – сразу выложил все, что думал.
– Значит так, Жень. Времени у нас нет. Вчера пропал Ваня Петрухин, прямо из квартиры. Сегодня Слава Рылов. Но ты и так в курсе, правильно говорю?
Кулик сглотнул и мелко кивнул.
– Хорошо, – продолжил старлей, устало плюхнувшись на стул. – Так что спрашиваю сразу: ты чего-то знаешь? Вижу, что знаешь. Давай не будем тянуть кота за это самое и ты просто все расскажешь. Вперед.
Женька нервно взглянул на жену, на Федотова. В глаза Бурову он глядеть, похоже, опасался. Но все же выдавил:
– Не знаю я ничего.
Буров потер веки пальцами, придвинул стул поближе к Кулику.
– Короче, я только что от Чернова. Спрашивал его о том же, о чем и тебя. И знаешь что? Он больше ничего уже не расскажет. Никогда. – Старлей заметил, как от этих слов Женьку перекосило. – Понял меня? Ну и как? Тоже будешь ждать, когда от тебя одни ошметки на полу останутся? Ну?
В дежурке повисла тишина. Буров видел, что Кулик борется с собой. Он точно что-то знает. Старлей ткнул наугад, это понятно, но похоже, что не промахнулся.
– Да хер с ним. – Женька зло лупанул кулаком об колено. На Бурова он старался не смотреть. – Знаю я. Только ты не поверишь.
– Я сейчас в черта лысого поверю! Не тяни уже!
– Ну… В общем, это с неделю назад было. Заработать мы хотели. Знаешь, на западе там, к норвегам ближе, от немцев всякие бункеры остались? В Великую Отечественную еще понастроили. Короче, мы оттуда металл тащили. Это третья ходка была.
– Так, погоди, – вмешался Буров. – Какой металл к едрене фене? Там туристов тьма каждый год, все уж облазили сто раз и стырили давно. Что вы там тащили?
– А вот то! Там одно место затопленное было. Ну и… Да не знаю, вода отошла или еще че, короче, Ванек заметил. Вскрыли дверь, полдня пилили. А там нетронуто все – трубы, провода. Вот и тащили. А потом…
Кулик остановился и закашлялся. Федотов протянул ему кружку с водой. Напившись, Женька продолжил:
– А потом еще кое-че нашли. Саня Чернов нашел. Но я брать не хотел! Говорю: пацаны, ну на кой? Че это за фигня?
– Что нашли-то? – не выдержал Буров.
– Да не знаю я! Тварь какую-то. Мелкую. Типа мумии. В тряпки завернута, с младенца размером. Рожа страшная, рога торчат. Но не разваливается, крепкая. В ящике лежала. Ну Санька и говорит: надо брать, у меня знакомый в Мурманске есть, ученым продадим. Вот. Дорого такое стоит, говорит. Я брать не хотел! Да кто ж меня слушает? Саня вытащил из ящика эту хрень и… Ну, плохо нам стало. Чую, прям так плохо, что хоть падай. Ванька по стенке сполз, Слава блеванул там вообще. И вот слышу будто голос в голове: не бери, плохо будет.
– Но вы взяли.
– Да не хотел я! А Саня да, все равно потащил. Вышли на воздух – отпустило вроде. Так и принесли в поселок. А вчера Ванька звонит, несет фигню какую-то. Что она скоро придет, он знает. Че знает? Я говорю: проспись, дурила! А утром уж услышал все…
Буров почувствовал, что перед глазами поплыло. Только сейчас он понял, как устал за этот день. Выгорел.
– Где она? Эта штука?
Женька тяжело вздохнул. Светка молча глядела на него пустым взглядом.
– В гараже у Сани. Домой ее никто брать не захотел.
– Где гараж? Ключи есть?
– У Сани ключи. Были… А гараж за ДК, пятнадцатый номер. Синий и мелкий такой. Могу показать.
– Какое показать, тут сиди! – Буров обернулся к Федотову: – Не выпускай их пока, свет не включай. И так все видно. Ждите, я скоро.
* * *
Дом культуры встретил его как обычно – неприветливо, хмуро, будто с укоризной глядя темными проемами глаз-окон. Но сейчас даже он казался Бурову не таким уж неприятным – да, все еще страшный, но свой. Привычный и понятный.
Пятнадцатый гараж нашелся быстро. На двери – старый навесной замок, который старлей без особого напряга снес фомкой, прихваченной из дежурки. Внутри пахло пылью, землей и прелой бумагой. Полки были завалены старыми ненужными книгами, тряпками, банками не пойми с чем внутри.
А на полу у дальней стенки стоял деревянный ящик, прикрытый дерюгой. Даже от входа Буров ощутил едва уловимый, но знакомый запах, от которого сжалось сердце. Да, это оно.
Старлей не сразу решился сбросить ткань с ящика. Думалось, что как только он ее коснется, то нечто из ящика крепко схватит его за руку, вопьется острыми уродливыми когтями в плоть.
Буров замотал головой, прогоняя морок. Собравшись с духом, стянул пыльную дерюгу и посветил фонариком в ящик.
Кулик не врал. Эта штука и правда страшная – запавшие пустые глазницы на овальном черепе, обтянутом сухой коричневато-желтой кожей. Вместо носа – две узкие прорези, рот широкий, буквально до ушей. А самих ушей нет, форма головы напоминает человеческую. Из черепа вверху торчат обломанные рога, не такие, которые рисуют у демонов или бесов в книжках. Скорее оленьи, что ли. Ветвистые и запутанные.
Остальное тельце скрыто пеленкой. Только маленькие лапки торчат – скрюченные и, да, с когтями.
Первой мыслью было взять эту штуку с собой. Но участковый быстро одумался – зачем ее тащить куда-то, что это даст? Кроме него, Кулика с женой да Федотова о ней никто больше не знает. Лучше ее вообще не трогать. Но что тогда делать?
«Сжечь, да и все».
Это мысль, но отчего-то Бурову она не понравилась. Он и сам не понимал, что его остановило. Внутри все вопило – сжечь, хоть вместе с гаражом, поскорее! Но если не поможет? Что тогда? Обратно ее уже не вернуть.
Надо с кем-то посоветоваться. Но с кем? Не с Федотовым же. Кулик
