— Эвакуация? Не слишком ли круто? Почему ты уверен, что в лесу черные крысы?
Пендер коротко рассказал ему, что видел сам, о чем узнал от других, о своих выводах. На несколько секунд воцарилось молчание.
— Извини, Лук, боюсь, этого недостаточно.
— Недостаточно? Ты шутишь.
— Нет, старик, не шучу. Слушай, я собираюсь сейчас на совещание. Торнтон со своим Уитни-Эвансом что-то там назначили на девять часов. Сообщи мне потом.
— Ладно, сообщу.
Пендер физически ощущал, как его пригибает к земле. Торнтон, конечно же, уже попросил Говарда приостановить дело, а он был личным секретарем министра сельского хозяйства, рыбоводства и продовольствия, а также осуществлял связь между компанией и правительством. «Крысолов» всегда работал в тесном контакте с министерством химических удобрений и борьбы с вредителями, хотя это министерство было отчасти виновато в Нашествии и потом подозревалось в укрывательстве статистики по черным крысам, но тем не менее они все теснее и теснее сплачивались. Конечно, Говарду не было никакого резона идти против одного из личных секретарей, который наверняка был «связями» Уитни-Эванса.
— Ты меня слушаешь. Лук? — прервал Говард размышления своего сотрудника.
— Слушаю.
— Хорошо. Совещание будет в Центре. Кроме директора, я бы хотел видеть ту девушку, которая обнаружила крыс, и главного лесничего. Дагдейл из Инспекции безопасности тоже будет. Не расстраивайся, Лук, скоро все выяснится.
— Хорошо бы, и побыстрее. Ты ведь помнишь, как ситуация в Лондоне вышла из-под контроля.
— Конечно, помню. Я же был в самой гуще событий. Однако теперь, мне кажется, мы имеем дело с единичным случаем.
— Хотел бы я разделить твою уверенность.
— Не стоит больше говорить об этом сейчас. — Наигранное спокойствие покинуло заведующего научной частью.
— Чтобы я не расстроил кого-нибудь еще?
— Нет. Потому что это совершенно секретно, — отрезал Говард.
— Ребята из школы и их учительница видели крыс.
— Да, но я так понял, будто их убедили, что они видели кого-то Другого.
— Да? — безразлично переспросил Пендер.
— Поговорим позже. Лук?
— Хорошо. — Пендер положил трубку и поймал себя на том, что заглядывает в глаза Милтону. — Мне надо выпить.
— Жаль, не могу с вами, — виновато улыбаясь, сказал Милтон. — Скоро должна начаться лекция, и мне надо встречать нашего гостя.
Пендер кивнул и, подавив в себе ярость, вышел из кабинета. Если случится несчастье, пока они теряют время... И все же он их понимал. Это гигантское мероприятие — выселить отсюда всех людей, и оно, несомненно, посеет панику если не в зеленом поясе, то в близлежащих районах. Даже в Лондоне. И если окажется, что тревога ложная... Он постарался не додумывать... Девушка видела крыс, а она, кажется, не из тех, кто поднимает крик, не разобравшись.
Он вернулся в приемную и увидел там Дженни Хэнмер, разговаривавшую с высоким бородатым мужчиной. Она заметила его и улыбнулась. Бородач обернулся.
— Привет, Лук, — окликнула его Дженни. — Это Вик Уиттейкер, наш старший учитель.
Пендер кивнул. На его взгляд, учителю было под сорок, и его короткая черная бородка уже наполовину поседела. Уиттейкер не отрываясь смотрел на крысолова.
— Я очень огорчен тем, что Дженни мне рассказала, мистер Пендер, — сказал он.
— Есть чем огорчаться, — ответил Пендер и повернулся к девушке. — Сегодня будет совещание, Дженни. Начальники хотят, чтобы вы присутствовали.
— Разве они ничего не собираются предпринимать? — спросила Дженни.
— На совещании они решат, что делать. Но мы должны убедить их, что угроза существует на самом деле.
— Странно! Конечно...
— Я понимаю. Я уже прошел через все это. Наверно, разумно навести справки, прежде чем вырабатывать план действий. Поскольку вы единственный свидетель, то вы должны убедить их в том, что не были перевозбуждены. Остальные доказательства косвенные.
— Думаете, она их убедит? — спросил Уиттейкер. Пендер помолчал немного.
— Сказать по правде, понятия не имею. Мое мнение — они теряют время. А сейчас все, что я хочу, — это поесть и выпить пива. Не хотите со мной, Дженни?
— Хочу, — сказала Дженни, и Пендер поймал недовольный взгляд старшего учителя.
— А как насчет лекции? Вы не пойдете? — спросил Уиттейкер.
— Не думаю, Вик, чтобы я сегодня была в состоянии слушать о путешествии натуралиста в Иран и Персидский залив, — ответила она. — После того, что я сегодня видела, мне надо выпить.
— До свидания. — И Уиттейкер направился к аудиториям. Пендер сделал вид, что не заметил этого обмена репликами.
— Итак, — с улыбкой попросил он, — везите меня в бар. Они миновали большое здание, примыкающее к Центру, и повернули южнее, используя дальние фары, потому что на лес уже спустилась темнота. Вся дорога была в выбоинах, и Пендер держался поближе к середине, выключая фары и удаляясь к обочине, когда навстречу выезжала машина. Он обратил внимание на то, что они проехали мимо высоких кирпичных стен, скрывающих, как ему показалось, довольно большие владения. Свернув налево, он наконец увидел освещенные окна.
— Это дом главного лесничего, — сказала Дженни. — Таких домов немного, но они тут есть.
— А что это справа? — спросил он, увидав непонятный знак.
— Центр изучения солнца.
— Он имеет к вам какое-нибудь отношение?
— Да нет. Иногда мы работаем вместе.
Неожиданно из-за облаков появилась серебряная луна, и вся местность стала видна как на ладони. Они проехали ферму, потом дорога резко свернула вправо, и они оказались на крутом склоне. Справа были дома, слева конюшни. Общественные заведения располагались на вершине напротив нескольких зданий, окруженных высоким проволочным заграждением.
— Что это? — спросил Пендер.
— О, это здания полиции. Здесь тренировочный лагерь для курсантов. У них еще есть стрельбище и собачья площадка.
Пендер свернул на стоянку возле бара и остановился. Когда они вышли на ночной воздух, его пробрала дрожь. На пороге бара он оглянулся и с высоты обозрел нежно-зеленые поля, спускающиеся к густому темному лесу внизу. Однако то, что он увидел на ровной площадке возле бара, привело его в шоковое состояние.
— Дженни, что это? Что это такое? Дженни проследила за его взглядом.
— Дома на колесах. Только без колес.
— Вы знаете, сколько здесь этих домов?
— Два участка. На одном штук двадцать, и на другом — тридцать или сорок. Они разделены фермой. Второй находится в конце Хорнбим-лейн, но о нем мало кто знает. Он как-то на отшибе. А здесь, думаю, двадцать домов.
— Боже мой, — вырвалось у Пендера. — Я и не знал, что здесь живет так много народу— Может, нас потом засмеют, но мне бы очень хотелось, чтобы мы ошиблись с крысами.
