– Вы позволите? – Леонид потянулся за курточкой, ухватил за петельку и повесил на клык одной из морд. – Тапочки?
«Зануда», – подумала Жанна. Присела на калошницу и принялась распутывать ремешки своих босоножек. При желании это тоже можно делать достаточно выразительно. Леонид стоял и терпеливо ждал, пока она закончит, тактично глядя куда-то в сторону. Жанна, наоборот, воспользовалась случаем, чтобы получше его рассмотреть, пусть даже из такого неудобного положения. Лет тридцать – тридцать пять. Высокий, где-то под метр девяносто. Красавцем не назовешь, но и уродом тоже. Ни бороды, ни усов. Лицо бледное, вытянутое, обрамленное длинными – до плеч – темными волосами. Карие глаза, крупный, с горбинкой, нос. Красные, немного припухшие губы. Твердый подбородок. Что ж, очень хорошо.
– Пойдемте, – сказал он, когда Жанна закончила переобуваться (и пришла к выводу, что внешность хозяина квартиры не вызывает у нее рвотного рефлекса). – Я думаю, беседовать нам будет удобнее в гостиной.
Квартира оказалась большой. Направо по коридору располагалась кухня, прямо – гостиная, но была еще и дверь слева. «Неужели один живет? – подумала Жанна, вспомнив родную двухкомнатную квартирку в Софрино, где она провела лучшие годы своей юности в компании с матерью, бабушкой и сестрой. Везет же некоторым…»
В гостиной два широких, мягких на вид кресла, как сторожевые псы, расселись по бокам огромного уютного дивана. Окна были плотно занавешены темно-фиолетовыми, подметающими пол шторами, но изгибавшаяся под потолком люстра заливала гостиную живым теплым светом.
– Вы хотите снять комнату, так? – Леонид указал ей на кресло.
Жанна с некоторой опаской опустилась на краешек мгновенно просевшей под ней подушки.
– Хотелось бы. В общаге мест нет, а училище наше тут, за забором…
– Я знаю, – мягко перебил он. – Сам я врач, и проблемы студентов-медиков мне близки. Потому и дал объявление.
– Там было написано «СТУДЕНТКЕ». – Жанна лукаво улыбнулась. – Значит, проблемы студентов мужского пола вас не волнуют?
– Почти все они много пьют. – Леонид поморщился. – А я не переношу пьяных, тем более у себя дома. К тому же у меня есть определенные причины сдавать комнату именно девушке.
– Да, и какие же?
Леонид не стал спешить с ответом. Он рассеянным жестом убрал назад упавшую на глаза прядь волос, засунул руки в карманы своего замшевого жилета и некоторое время шевелил пальцами, словно пытаясь сосредоточиться.
– Видите ли, Жанна, – наконец сказал он. – В объявлении я написал «недорого», но на самом деле я готов сдавать эту комнату бесплатно. Мне нужно, чтобы кто-нибудь вел мое хозяйство и ходил за продуктами, – вот, собственно, и все.
– Нормально, – усмехнулась Жанна. – Вы домработницу себе ищете, что ли? Так студенты для этого народ неподходящий, им учиться надо, а не хозяйство вести…
– Вы меня не поняли, – перебил ее хозяин. – Ничего такого, что требовало бы от вас больших затрат времени и сил. Пару раз в неделю сходить в магазин – да вы в любом случае это сделаете, даже если будете жить одна. Поддерживать чистоту – только не говорите, что если бы вам пришлось снимать квартиру, вы не стали бы там убираться. Нет, нет, ничего сверх того, что вы сделали бы для себя сами, я от вас не потребую. Взамен – живите бесплатно в отдельной, запирающейся на ключ комнате. По-вашему, это несправедливо?
– Да нет, – сказала Жанна, подумав, – отчего же… Вопрос можно?
Леонид развел руками и неожиданно тепло улыбнулся:
– Сколько угодно.
– А зачем вам домработница? Сами не справляетесь?
По вытянутому лицу хозяина пробежала тень. Или ей показалось?
– Понимаете, Жанна, у меня несколько необычный распорядок дня. Вы же наверняка слышали, что с точки зрения биологических ритмов люди делятся на сов, жаворонков и голубей? Так вот, я сова в квадрате. Я ложусь спать с петухами и просыпаюсь только под вечер. Мне приходится тяжело, но изменить годами сложившийся распорядок означает навлечь на себя угрозу тяжелого нервного расстройства. Я вынужден работать дома, в основном по ночам. Как это ни печально, остальной мир придерживается иного расписания, и это сильно осложняет мне жизнь. Многие магазины ночью закрыты, даже уборку дома не сделаешь – пылесос жужжит слишком громко, соседи жалуются. Вот поэтому мне самым драматическим образом не хватает помощника. Помощницы. Впрочем, если вы считаете мои требования излишне суровыми, я готов извиниться за то, что отнял у вас столько времени…
Жанна помотала головой.
– Нормальные требования… А комнату посмотреть можно?
– Разумеется, – Леонид извлек из кармана серебристый брелок с висящими на нем ключами. – Бросьте взгляд на ваше будущее обиталище. Надеюсь, оно вам понравится…
«Шустрый какой, – подумала Жанна. – Я его еще словом не обнадежила, а туда же – „бросьте взгляд", „обиталище"…»
Грациозно поднялась с кресла, чуть подняла брови – ну куда идти, показывайте. Думала, что придется возвращаться назад, в прихожую – ничего подобного. Дверь в «обиталище» оказалась спрятанной за тяжелой темно-фиолетовой портьерой, драпировавшей одну из стен гостиной. Плоский блестящий ключ два раза провернулся в замке. Щелк. Дверь открылась.
«Я хочу здесь жить, – подумала Жанна, перешагнув порог. – Этот тип определенно с прибабахом, но я буду последней дурой, если откажусь от такой комнаты. Альмирка обзавидуется. Я очень хочу здесь жить».
В отличие от гостиной здесь было очень светло. Закатное солнце пробивалось сквозь легкий, похожий на золотистую паутинку тюль, расцвечивало кремовые, праздничные обои. В луче, падавшем на медового цвета паркет, плясали пылинки. Жанне захотелось отбросить тапочки и пройтись по медовым дощечкам босиком – они, должно быть, теплые-теплые, чуть шершавые на ощупь. Великолепно.
У окна, выходившего на унылое серое здание медучилища, стоял большой письменный стол с понтовым кожаным креслом на колесиках. Жанна представила, как откидывается в этом кресле, вытягивает длинные загорелые ноги, кладет их на стол… Почему-то хотелось, чтобы Леонид тоже это представил. Она обернулась. Хозяин стоял в полутемной гостиной, наблюдал за ней, покачивал на пальце брелок с ключами.
– Осматривайтесь, осматривайтесь, – поощрительно улыбнулся он. – Мне почему-то кажется, что вам тут понравится.
– А вы не зайдете? – спросила Жанна, представив на секунду, как Леонид с хищной ухмылкой захлопывает за ней дверь, поворачивает ключ и оставляет сидеть взаперти, как какую-нибудь кавказскую пленницу. Нет, глупость, конечно, окно-то вот оно. С пятого этажа, конечно, не распрыгаешься, но позвать на помощь всегда можно.
