Нет, я просто… Думаю, я где-то об этом слышала, – ответила Поппи.
Она знала, как догадалась, что это за обследование: в голове доктора Лофтус промелькнули очень яркие образы. Конечно, лучше эти «фокусы» держать при себе и никому не демонстрировать, но для этого она сейчас слишком расстроена.
А лапаротомия – это операция, да?
Доктора переглянулись.
– Да, маленькая операция, – ответил доктор Франклин.
Но ведь мне эти обследования не нужны, верно? Я имею в виду, вы ведь уже знаете, что со мной. А обследования очень болезненные.
– Поппи, – мягко сказала миссис Хилгард.
Но доктор Лофтус медленно ответила:
– Это так, но иногда нам нужны обследования, чтобы подтвердить диагноз. Хотя в твоем случае… они действительно не нужны, Поппи. Мы уверены в точности диагноза.
– Тогда зачем они? – спросила Поппи. – Я бы лучше вернулась домой.
Врачи переглянулись, затем посмотрели на миссис Хилгард. Потом, даже не пытаясь как-то объяснить свои действия, они вышли в коридор.
Когда они вернулись, Поппи уже знала, что она победила.
Можешь ехать домой, Поппи, – тихо сказал доктор Франклин, – по крайней мере, до тех пор, пока не появятся другие симптомы. Сестра расскажет твоей маме, как за тобой ухаживать.
Едва услышав эту радостную новость, Поппи сразу же позвонила Джеймсу. Он поднял трубку после первого звонка и спросил:
Как ты себя чувствуешь?
Довольно хорошо, если не считать слабости, – сказала Поппи, понизив голос до шепота, поскольку в это время за дверью мама разговаривала с медсестрой. – Я возвращаюсь домой.
Я приду днем, – отозвался Джеймс, – позвони мне, когда будешь уверена, что осталась одна. И, Поппи, не говори Филу, что я приду.
Почему?
Потом объясню.
* * *
Когда она наконец оказалась дома, ее охватило странное чувство. Клифф и Фил были дома. Все были с ней необычно нежны, старались сделать вид, будто ничего необычайного не происходит. Поппи слышала, как медсестра говорила маме, что лучше поддерживать привычный режим повседневной жизни.
«Похоже на день рождения, – удивленно размышляла Поппи. – Или на торжество по случаю окончания школы». Чуть ли не каждую минуту в дверь звонили посыльные и приносили все новые и новые букеты. Спальня Поппи напоминала цветущий сад.
Поппи очень жалела Фила. Он был потрясен, но старался держать себя в руках. Ей хотелось успокоить его так же, как она успокоила маму. Только как это сделать?
Подойди ко мне, – приказала она и, когда он подошел, крепко обняла его и прижала к себе.
Ты победишь, – прошептал он, – я знаю. Ни у кого нет такой жажды жизни, как у тебя. К тому же свет не видел такой упрямицы.
Только теперь Поппи поняла, как сильно будет скучать по нему. Отпустив его, она почувствовала головокружение.
– Может, тебе лучше лечь? – нежно спросил Клифф, и мама проводила Поппи в ее комнату.
Папа знает? – спросила она, пока миссис Хилгард ходила по комнате.
Я пыталась связаться с ним вчера, но на телефон ной станции сказали, что он переехал в Вермонт. Они не знают, куда именно.
Поппи кивнула. Очень похоже на папу – всегда в дороге. Он работал диск-жокеем, если не играл в театре или не показывал фокусы в цирке. С мамой они расстались, потому что все вышеперечисленное удавалось ему довольно плохо, по крайней мере недостаточно хорошо, чтобы за это прилично платили. Клифф воплощал в себе все достоинства, которых был лишен папа. Он оказался дисциплинированным, трудолюбивым и ответственным. Он прекрасно подходил миссис Хилгард и Филу. Они были так похожи друг на друга, что Поппи порой чувствовала себя среди них немного чужой.
Я скучаю по папе, – сказала она.
– Я знаю, иногда и я тоже, – ответила мама, немало удивив этим дочь. Затем она твердо произнесла: – Мы найдем его, Поппи. Он сразу же приедет.
Поппи очень надеялась, что так и будет. Она боялась, что не успеет встретиться с ним.
Только через час после обеда у Поппи появилась возможность позвонить Джеймсу: Фил и Клифф уехали по делам, а миссис Хилгард решила немного вздремнуть.
Сейчас приду, – сказал он. – Я сам войду, не беспокойся.
Спустя десять минут, когда он входил в спальню, Поппи почувствовала странную робость. Все изменилось в их отношениях. Они уже не были просто друзьями.
Они даже не поздоровались. Едва он открыл дверь, их глаза встретились, и долгое бесконечное мгновение они просто смотрели друг на друга.
На этот раз бешеное сердцебиение, которое Поппи всегда ощущала при приближении Джеймса, оказалось сгустком чистой радости и счастья. Он тревожился о ней, Поппи читала это в его глазах.
«Подожди, – шептал ей внутренний голос, – не бросайся ему на шею. Он беспокоится о тебе, но он не сказал, что любит тебя. Это большая разница».
«Заткнись», – скомандовала Поппи своему внутреннему голосу. Вслух же она произнесла:
Почему Фил не должен знать о твоем приходе?
Джеймс бросил ветровку в кресло и сел на край кровати Поппи.
Понимаешь, я просто не хочу, чтобы нас прервали, – сказал он, словно извиняясь. – Как боли, npошли?
Прошли, – ответила Поппи. – Разве это не удивительно? Прошлой ночью они даже не разбудили меня, как обычно. И еще кое-что. Мне кажется, я… я начинаю читать чужие мысли.
Джеймс улыбнулся, совсем чуть-чуть, уголками губ.
Это хорошо, а то я волновался.
Он поднялся, чтобы включить музыкальный центр.
Я боялся, что вчера ты получила мало крови, – тихо сказал Джеймс. – Сегодня ты должна получить больше, в я тоже.
Поппи почувствовала внутренний трепет. Ее решимость испарилась, она по-прежнему боялась, но теперь уже последствий того, что они делают. Ее пугали изменения, которые происходили в ней самой.
Единственное, чего я не понимаю, почему ты не делал этого раньше, – она легко произнесла эти слова, но, выговорив их, осознала, что вопрос этот важный.
– Я хочу сказать, ты ведь делал это с Микаэлой и другими девушками, да?
Джеймс отвел взгляд, но ответил не раздумывая:
Я не обменивался с ними кровью, хотя и пил их кровь.
Но не мою.
Да, это так. Как тебе это объяснить?
Он взглянул на нее.
– Дело в том, Поппи, что кровь можно пить по-разному. Мы делаем это только, чтобы не умереть от голода. Так гласит Закон, и Старейшины строго следят за его соблюдением. При этом полагается испытывать только удовольствие от охоты. И это все, что я чувствовал… раньше.
Поппи кивнула, хотя и осталась недовольна этим ответом. Она не отважилась спросить, кто такие Старейшины.
Кроме того, это очень опасно. Если это делать с ненавистью, то можно убить человека.
Поппи стало почти смешно.
Ты не способен на убийство.
