Мисс Тейвнол вырывает чек из чековой книжки и по столу придвигает Кертису. Почерк у нее каллиграфический.
Когда Кертис видит проставленную сумму, он присвистывает.
– О господи, миссис Тейвнол, вы уверены, что можете позволить себе такие расходы?
– Это на два дома на колесах, – отвечает она. – Они должны быть высшего класса, потому что вам предстоит проводить в них много времени.
Первый дом на колесах предназначается Микки, Лайлани и тете Джен. Второй – Ною, Кертису и… Ричарду, с которым он еще не встретился.
У Полли и Кэсс дом уже есть, спасибо голливудским разводам, на которых они настояли после того, как их мужья-продюсеры убили сценариста. Братья Флэкберги держали своих подчиненных в страхе, орали на них, как хотели, разве что не били, пусть и никогда не повышали голоса, имея дело с кинозвездами, критиками и с близняшками. Кэсс говорит, что братья всегда были милы с ней и Полли, и даже Полли соглашается, что дома они были настоящими плюшевыми медвежатами. Джулиан и Дон раньше никогда не убивали сценаристов и в данном случае прибегли к насилию лишь после того, как сценарист выиграл в суде дело о нарушении контракта. За долгие годы, проведенные в Голливуде, Джулиан и Дон нарушили сотни контрактов, может, тысячи, и всегда это сходило им с рук, потому что, защищаясь, они ссылались на временное помутнение рассудка от шока, вызванного тем, что принятая ими бизнес-схема ставилась с ног на голову.
Кертис задается вопросом: а не с Голливуда ли ему следует начинать спасение мира?
В дверях Желтый Бок перехватывает инициативу, и теперь уже она тащит Рози за собой. Игра очень им нравится, и ни одна собака не хочет ее прекращать. Но Рози все-таки сильнее, и они скрываются в холле.
Следующие несколько недель Кертису и его новой семье предстоит провести в постоянном движении, пока он полностью не станет Кертисом, пока его уникальный энергетический сигнал не сойдет на нет и он станет невидимым как для врагов-пришельцев, так, возможно, и для ФБР.
И потом, конечно, худшие выродки продолжат поиски, пусть наиболее эффективные средства обнаружения им не помогут. Они давно обосновались в этом мире, им не понравится вмешательство в их планы, которых Кертис не приемлет точно так же, как его мать. Так что сражение будет продолжено.
Он и его четыре новых сестры, тетя Джен, дядя Ной, брат Ричард, с которым он еще не встретился, и ставшая ему сестрой еще долго-долго будут вести кочевой образ жизни, даже после того, как он станет невидимым для сканеров, поскольку именно постоянное движение и тайная, незаметная для посторонних работа обеспечат ему максимальную безопасность. Опять же, без поездок не обойтись: невозможно спасти мир, сидя в офисе где-нибудь в Кливленде.
Время от времени, не часто, но регулярно, передавая Дар собачьих снов, он будет встречать людей, которые, получив от него этот Дар, смогут нести его другим, так же как он сам. И каждый будет формировать свою семью, делиться Даром с другими, по всему миру, в горах и на равнинах, на всех континентах.
Первая из таких людей – Лайлани. Она еще много лет не сможет выйти в мир самостоятельно, но ее время обязательно наступит. Она лучится.
Мисс Тейвнол передает Кертису еще три чека, и на этот раз присвистывает Ной.
– Я проставила даты с месячным интервалом, – говорит миссис Тейвнол. – Используйте эти деньги на текущие расходы.
Она смотрит на компьютер, стоящий на ее столе, и улыбается.
С того места, где сидит Кертис, дисплея не видно, но он знает, что на нем. Раньше, после фокуса с картами, забравшись на стул дамы, с зажатой в пасти ручкой, Желтый Бок, следуя телепатическим командам Кертиса, напечатала: «Я – ДОБРЫЙ БОГ. У МЕНЯ ЕСТЬ ПЛАН, НО МНЕ НУЖНЫ ДЕНЬГИ».
– К тому времени, когда вы воспользуетесь этими тремя чеками, – говорит мисс Тейвнол, – мы разработаем план долгосрочного финансирования.
Ее глаза заполнены прекрасными человеческими слезами, причина которых не душевная боль или горе, а радость. Она вытирает глаза, щеки, сморкается в бумажную салфетку.
Кертис надеется, что сморкаться она будет громко, совсем как Мег Райан в фильме «Когда Гарри встретил Салли», но нет, мисс Тейвнол практически не издает ни звука. Она такая скромная, мягкая. Он даже думает: а не попросить ли у нее бумажную салфетку, чтобы самому громко высморкаться и таким образом рассмешить ее?
Но не успевает решить, просить салфетку или не просить, как мисс Тейвнол бросает свою в корзинку для мусора, встает и говорит Ною:
– Второе дело более сложное. Это вам не выписать чек.
– Его официальными опекунами являются дядя и тетя, – отвечает Ной. – Но я уверен, что они с радостью откажутся от опекунства. Они поместили его в этот пансионат после смерти родителей и никогда не навещали. Он им в тягость. Я думаю, проблема… чисто финансовая.
– Мерзавцы! – вырывается у нее.
Кертис шокирован: по его разумению, такая леди просто не должна знать бранных слов.
– Ладно, – продолжает мисс Тейвнол, – у меня хорошие адвокаты. Возможно, я найду способ очаровать этих людей.
– Неужели вы в этом сомневаетесь? – удивляется Кертис. – О, мисс Тейвнол, назовите меня свиньей и разрубите на отбивные, но только не убеждайте, что найдутся люди, которых вы не сможете очаровать, если захотите.
Она смеется, правда, смех какой-то странный, и говорит, что он – милый мальчик, а он уже готов ответить, что никогда не был наглым, плюющим в глаза, неблагодарным, самодовольным панком, но тут Джилли вбегает в кабинет с белой тряпкой в пасти, преследуемый Рози и Желтым Боком.
Вероятно, Джилли не нравилось, что его оставили вне игры по перетягиванию каната. Вот он и нашел эту тряпку и каким-то образом убедил своих друзей, что эта игрушка лучше. И теперь они должны отнять ее у Джилли, должны, должны, должны.
– Джилли, ко мне! – командует мисс Тейвнол, и Джилли тут же повинуется, радостно виляет хвостом, приближаясь к хозяйке. – Дай это сюда, глупыш.
Лишенные игрушки, три собаки укладываются на ковер, тяжело дыша после долгой возни, улыбаясь друг другу.
– С тех пор как конгрессмен продемонстрировал свое истинное лицо, – объясняет мисс Тейвнол Ною, – я выбросила множество вещей. Воспоминания о нем мне не нужны. Джилли, должно быть, схватил это из очередной кучи, которую я приготовила на выброс.
Белая тряпка на самом деле футболка. На ней три слова, тире и восклицательный знак. Вместо точки в восклицательном знаке – маленькое зеленое сердце.
Прочитав слова на футболке, вспомнив мужчину на автостраде в Юте, у которого Желтый Бок утащил сандалию, Кертис озвучивает их: «Любовь – вот ответ!»
– Наверное, это правда, – соглашается мисс Тейвнол, – хотя и сказано людьми, которые подразумевали совсем другое.
